Рой - Крайтон Майкл. Страница 67

– Ладно, – согласился Бобби. – Давайте, ребята.

– Хорошо, – сказал я. Мы вполне могли это сделать. Все равно терять было уже нечего. Но я сильно сомневался, что у нас что-нибудь получится.

Бобби вдруг наклонился вперед на своем вездеходе.

– А это еще что?

– Что?

– Там животное. Я видел, как сверкнули глаза, – сказал Бобби.

– Где?

– Вон там, в тех кустах, – он показал на кустарник посреди речного русла.

Я нахмурился. Мы с Бобби опустили обе фары вниз, осветили русло реки и довольно большой участок пустыни за ним. Я не заметил никаких животных.

– Вон там! – сказала Мае.

– Я ничего не вижу.

Мае показала рукой.

– Оно только что скрылось вон за тем кустом можжевельника. Видишь куст, похожий на пирамиду? У которого сбоку сухие ветки.

– Вижу, – сказал я. – Но…

Животного я не увидел.

– Оно двигалось слева направо. Подожди минуту, и оно покажется снова.

Мы подождали, а потом я тоже увидел две светящиеся ярко-зеленые точки. Они двигались почти над самой землей, слева направо. Я заметил, как там промелькнуло что-то светлое. И почти сразу же понял, что здесь что-то не так.

Бобби тоже почуял неладное. Он повернул руль, направляя свет фары на движущийся объект. И взял бинокль.

– Это не животное… – сказал он.

Среди низкого кустарника двигалось что-то светлое. Светлого, телесного цвета. За кустами видно было плохо, но потом я разглядел длинную светлую полосу, которая волочилась по песку. И с ужасом понял, что это человеческая рука. Рука с растопыренными пальцами.

– Господи… – прошептал Бобби, глядя в бинокль.

– Что? Что это?

– Это тело, его волокут по земле, – сказал он. А потом странным голосом добавил: – Это Рози.

Я завел мотоцикл и поехал вместе с Мае вдоль края обрыва до того места, где можно было спуститься вниз, к высохшему руслу реки. Бобби остался на месте наблюдать за телом Рози. Через несколько минут я пересек русло реки, выехал на противоположный берег и вернулся к месту, освещенному фарой вездехода Бобби.

– А теперь остановись, Джек, – сказала Мае.

Я остановил мотоцикл, подался вперед и наклонился над рулем, стараясь разглядеть пустыню впереди. Внезапно счетчик радиации снова громко затрещал.

– Хороший признак, – сказал я.

Мы поехали дальше. Теперь мы были точно напротив Бобби, который остался по ту сторону речного русла. Его фара слабо освещала пустыню вокруг нас, как будто лунным светом. Я помахал Бобби, чтобы он тоже спускался. Бобби развернул вездеход и поехал на запад. Без его света пустыня вокруг нас сразу стала темнее и загадочнее.

И тогда мы увидели Рози Кастро.

Рози лежала на спине, запрокинув голову, так что казалось, будто она смотрит назад, прямо на меня. Глаза у нее были широко раскрыты, рука с растопыренными пальцами тянулась ко мне. Лицо Рози выражало мольбу – или ужас. Ее тело уже окоченело и двигалось резкими толчками, когда Рози волочили через низкие кусты и кактусы.

Ее тащили по пустыне – но не животные.

– Я думаю, свет надо выключить, – сказала Мае.

– Но я не вижу, кто ее тащит… Под ней какая-то тень…

– Это не тень. Это они.

– Они волокут ее?

Мае кивнула.

– Выключи свет.

Я сразу же выключил фару. Мы остались в темноте.

– Я думал, роям хватает энергии только на три часа после заката…

– Это Рики так сказал.

– Он снова наврал?

– Либо они преодолели этот предел в дикой природе.

Из этого следовали весьма неприятные перспективы. Если рои теперь могут сохранять энергию на всю ночь, возможно, они будут активны, когда мы доберемся до их укрытия. Я рассчитывал застать их в обездвиженном состоянии, когда частицы беспорядочно рассеяны по земле. Другими словами, я надеялся уничтожить их, пока они спят. А теперь оказывается, что они, похоже, не спят и ночью.

Мы стояли в темноте и обдумывали ситуацию. Наконец Мае сказала:

– Эти рои смоделированы на поведении насекомых, правильно?

– Не совсем, – возразил я. – На самом деле программная модель – «Хищник-Добыча». Но из-за того, что рой – это популяция взаимодействующих частиц, их поведение до некоторой степени воспроизводит поведение любой популяции взаимодействующих частиц – например, насекомых. А что?

– Насекомые способны выполнять задачи, которые занимают больше времени, чем продолжительность жизни одного поколения. Я правильно понимаю?

– Ну да…

– Тогда, возможно, какое-то время тело Рози нес один рой, потом его место занял другой, и так далее. Возможно, ее несли уже три или четыре роя, по очереди. Таким образом, каждый из роев оставался активен ночью не более трех часов.

Такая возможность понравилась мне еще меньше.

– Это означает, что рои действуют вместе, – сказал я. – Это означает, что они способны координировать свои действия.

– Теперь это уже очевидно.

– Но только это невозможно, – заметил я. – Потому что у них нет сигнальной системы.

– Это было невозможно несколько поколений назад, – возразила Мае. – А теперь возможно. Вспомни, как рои летели к тебе, построившись правильным клином. Они действовали скоординированно.

Она была права. Просто я не сразу это понял. И теперь, стоя в ночи посреди пустыни, я задумался о том, что еще ускользнуло от моего понимания. Я прищурился, стараясь разглядеть что-нибудь в темноте впереди.

– Куда они ее несут?

Мае расстегнула мой рюкзак и достала очки ночного видения.

– Вот, попробуй посмотреть через это.

Я собирался тоже помочь ей достать очки, но Мае легко сбросила свой рюкзак, открыла клапан и вытащила очки. Она двигалась быстро и уверенно.

Я надел ремешок крепления, подогнал по голове и опустил очки на глаза. Это были новые очки, «Ген-4», они показывали изображение в неярких цветах. Рози я увидел почти сразу же. Ее тело мелькало среди кустарника, удаляясь в пустыню все дальше и дальше.

– Ну, так куда они ее несут? – снова спросил я. Пока я это говорил, я посмотрел чуть выше – и сам увидел куда.

Издалека это можно было принять за естественное, природное образование – темный земляной холм шириной около пятнадцати футов и около шести футов в высоту. Его легко было принять за естественное образование.

Но оно не было естественным. Обычная эрозия почвы не могла создать такую правильную форму. Кроме того, я уже видел подобные искусственные сооружения – гнезда африканских термитов и других общественных насекомых.

Мае тоже надела очки и смотрела туда же, куда и я.

– По-твоему, это продукт обусловленного поведения? – спросила она. – Разве такое сложное поведение могло появиться само по себе, без предварительно заложенной программы?

– На самом деле, да, – ответил я. – Именно это и произошло.

– Трудно поверить.

– Я знаю.

Мае была хорошим биологом, только она специализировалась на биологии приматов. Она привыкла изучать мелкие популяции высокоорганизованных животных, у которых была иерархия доминантности и групповые лидеры. Мае привыкла к тому, что сложное поведение является результатом высоких умственных способностей животных. Ей трудно было понять мощную силу самоорганизации в очень большой популяции глупых и ограниченных существ.

В любом случае это было глубоко укоренившееся заблуждение, свойственное всем людям. Люди привыкли к тому, что в любой организации всегда есть кто-то главный. В государствах есть правительства. В корпорациях – советы директоров. В университетах – ректораты. В армиях – генералы. Люди привыкли считать, что без центрального руководства любую организацию захлестнет хаос, и организация будет не способна выполнить никакую существенную задачу.

С такой точки зрения крайне трудно поверить, что исключительно тупые существа, с мозгом меньше булавочной головки, способны строить сооружения, гораздо более сложные по конструкции, чем все, что было когда-либо построено людьми. Но на самом деле это доказанный факт.