Право на счастье - Рэй Теона. Страница 13

Первым делом “испортила” отвар для Зафара. Совесть меня, конечно, мучила, все-таки мне не следовало лезть в чужую семью и нарушать их привычный уклад жизни, но и обида за подругу была сильной. К уже готовому отвару я долила порцию нового, тщательно взболтала и вернула на полку. Пару раз порывалась вылить его и вовсе отказать Зафару в помощи, но не могла – Дария должна быть отомщена, а у нас на завтрак должна быть яичница.

Следом на огонь поставила воду для другого зелья – от отравления ядовитыми грибами. Надеялась, что оно не пригодится, но надежда была такой слабой, что, подумав, я приготовила десять порций.

Последним сделала отвар для Ашеньки. Ничего необычного, даже к силам природы прибегать не пришлось, просто смешала корень ромашки с лавандовыми соцветиями, туда же капнула сок питового дерева, и когда отвар остыл, перелила его в маленький пузырек. Аше следует давать его по две капли перед сном, и такой порции хватит на месяц.

Не забыла я и про Улю. В итоге, спустя несколько часов, на полке стояла целая батарея полных пузырьков. У Герды когда-то все стеллажи были заняты отварами, зельями, вытяжками, но, куда все это делось после ее смерти, я не знала. Может быть, в последние дни она их раздала или уничтожила, с нее станется.

Замотавшись, я и не заметила, что дети ушли на реку уже довольно давно. Солнце клонилось к закату, когда они вернулись. Мокрые, замерзшие, но с полными ведрами воды.

Глазки Вероники сияли от восторга, и только ее счастливое лицо помогло мне совладать с желанием не отругать близнецов немедленно. Вместо скандала я глубоко вздохнула и ласково спросила:

– Где вас демоны носили?

В одном из ведер что-то задергалось, вода брызнула во все стороны, и дети быстро поставили емкости на пол.

– Мы ловили рыбу, мам! – воскликнула дочка, отжимая косичку.

– Не простую рыбу, – осторожно заметил Еся.

– Посмотрите, – Лелька поспешно подвинула в мою сторону то ведро, в котором все еще что-то активно дрыгалось. Рыба была полностью черной – тельце, плавники и даже глаза, очень крупной, с широким хвостом. – Такой вид водится только у северных архипелагов, я это точно знаю, потому что до переезда в Отшельники наш папа занимался изучением водоемов и жизни в них, и он рассказывал нам…

– Да давай короче! – Еся подпрыгивал от нетерпения.

– Короче, – Лелька пробуравила брата недовольным взглядом. – Рыбка стоит ого-го сколько!

– И ее кто-то может купить? – с надеждой спросила я. Мечта о собственном колодце вдруг стала почти реальной.

– Не-а, – покачала головой Лелька. – Разве что к королевскому столу купил бы кто-то из кухарок его величества, но ехать в Мельсон ради одной рыбы никто не захочет. Зато она очень вкусная!

– Совсем никто не поедет? – уныло переспросила я.

– Нет. Это уже не первая альма, которую мы поймали. В прошлый раз рыбешку повезли в Мельсон, все-таки пятьдесят золотых на дороге не валяются, а она сдохла по пути. Особенность этой рыбы такова, что жить она может только в больших водоемах. Перевезти ее в ведре не получится, уже к завтрашнему дню альма впадет в уныние, а послезавтра подохнет от тоски.

– А до Мельсона неделя пути, – вздохнула я. – Ладно, давайте тогда ее зажарим, пока она не померла.

– А давайте приготовим ее для новенького? – предложил Еся.

Мы с Лелькой недоуменно уставились на него.

– Ну, для того мужика, который в Отшельниках жить собрался. Шерп сказал, что он уже ночью приедет.

– Я смотрю, новеньких здесь жалуют и чествуют? – усмехнулась я, не обращая внимание на вдруг вспыхнувшую в душе обиду.

– Конечно! Шерп им готов в ножки кланяться, лишь бы остались и продолжали заниматься развитием деревни.

– Ой, да ненадолго он здесь! – поморщилась Лелька. – ты вспомни, как в Отшельники пришло семейство Громс? А Ерусики? Все, как один, сюда приходят с вещами, грязные, голодные, сразу встречаются с Шерпом, и уже он помогает им с жильем. А этот что? Ну кто вообще посылает гонца с письмом? У кого есть деньги на гонца – тот не останется в Отшельниках насовсем.

– Потом будет видно, чего сейчас-то гадать?

– Так, – хлопнула я в ладоши. – Продолжаем уборку! Вероника, тряпка вон там, намочи ее и протри полки, только не трогай ту, на которой стоят бутылочки. Еся, разбери хлам в кладовой. Лель, мы с тобой помоем полы.

Все активно похватали тряпки, ведра с водой, – несчастную рыбу семейства альмовых поставили прямо в ведре на подоконник, – и принялись наводить порядок. Я все еще жалела о том, что не удастся никому продать сокровище, пойманное детьми в реке, но уже после заката, когда валилась с ног от усталости, и думать про нее забыла.

Дом сиял чистотой! В восемь рук мы отмыли каждую дощечку на полу, каждую полку, смели паутину с потолка, выхлопали ковры, разобрали кладовую и чердак. Сняли с кроватей постельное белье, с окон занавески. Еся и Лелька снова сбегали на реку, на этот раз очень быстро, и я затеяла стирку.

Близнецы в какой-то момент пожалели, что вообще согласились на помощь, но когда мы, уставшие, но довольные, сели пить чай собственноручно собранный мной, дети улыбались. Вероника, которая работала не меньше остальных, заснула с куском рыбы в зубах, прямо за столом. Я унесла дочку в спальню, накрыла одеялом и тихонько вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Еся и Лелька собирались уходить, когда в окно вдруг раздался громкий стук.

Я точно прибью этого Зафара!

– Да тише ты! – шепотом крикнула ему, зло дернув створку. – У меня ребенок спит!

– Прости, – парень смущенно улыбнулся, еще сильнее обнажая без того торчащие передние зубы.

Борясь с желанием кинуть в него альму, которая все еще плескалась в ведре на подоконнике, быстро сбегала к стеллажу. Зелье в руках грело мою душу. Я едва сдерживала коварную улыбку, когда передавала пузырек Зафару через окно.

– Точно поможет? – спросил парень, проверяя бутылочку в свете фонаря.

– Не сомневайся, – оскалилась я.

– На, – Зафар протянул мне маленькую плетеную корзинку полную яиц. – Корзинку потом приду заберу!

– Придешь… Точно придешь, – усмехнулась я, когда парень уже резво помчался проверять действие зелья.

Окно я закрыла, а, обернувшись к близнецам, наткнулась на их подозрительные взгляды.

– Не подумайте ничего плохого… – начал Еся. – Но у вас был такой вид, когда вы говорили с Зафаром, что даже у Лельки спина вспотела от страха. Вы что ему такое дали?

– Маленькие еще, не скажу.

– Ой, да что маленькие-то? Мы днем его голозадым видели, и не только сегодня.

– Он просил у меня отвар для мужской силы, – я закатила глаза. – Ну… чтобы подольше можно было… Ой, все! Сами додумаете.

– А вы правда преемница Герды? – вытаращила глаза Лелька. – О вас вся деревня говорила. Мы уже думали, что целительницу потеряли, и все, некому нас лечить будет, а скоро зима.

– Если Шерп меня не выгонит, то я буду вас лечить.

– Да поди не выгонит, не дурак же.

– Плохо ты его знаешь, – буркнул Еся, исподлобья взглянув на сестру. – Ладно, пойдем мы, поздно уже.

Я дала детям с собой отвар для Аши, несколько раз повторила, как именно его нужно принимать, пожелала добрых снов и села в кресло у камина. Темнело в этой части королевства рано, так что уже к девяти часам на улице была тьма-тьмущая, но это еще не значило, что пора спать. Гаскон точно еще не дрыхнет, да и Уля наверняка бодрствует.

Подхватив пузырьки с отваром для старушки, я выскочила на улицу. Вероника после такого насыщенного дня проспит до утра, хотя она и раньше-то среди ночи не просыпалась, значит, не потеряет меня. Альму мы с детьми решили пожарить завтра, и сразу отнести новенькому. А сейчас я старалась успеть сбегать к Уле еще до того, как к ним приедет еще один житель.

ГЛАВА 9

Гаскон не спал, как я и думала. Мальчишка развел во дворе костер и теперь жарил маленькие кусочки мяса на палочках.