Стрела времени - Крайтон Майкл. Страница 71

– О? Почему же вы так считаете? – Оливер подошел к ближайшему столу, взял кубок и налил себе вина.

– Сколько солдат вам понадобилось, чтобы отобрать его у гасконцев? – спросил Джонстон.

– Пятьдесят или шестьдесят… Не больше.

– Ну вот вам и ответ.

– Но мы не предпринимали лобовых атак. Мы действовали хитростью, искусно.

– А почему бы так же не поступить и Архипастырю?

– Он может попробовать, но мы будем настороже. Мы будем подготовлены к его нападению.

– Возможно, – сказал Джонстон, отворачиваясь, – а возможно, и нет.

– Значит, вы все-таки колдун?

– Нет, мой лорд, я не предсказываю будущее. У меня вообще нет таких способностей. Я просто даю вам совет как человек. И я говорю, Архипастырь может оказаться не менее искусным, чем вы.

Оливер нахмурился и некоторое время в угрюмой тишине пил вино. После этого он, казалось, заметил неподвижно застывших повара, мальчиков, державших подносы, и жестом велел им удалиться. Когда они двинулись к двери, он негромко произнес им вслед:

– Будьте поосторожнее с этими тортами! Я желаю, чтобы с ними ничего не стряслось, прежде чем их увидят гости.

Спустя несколько мгновений они снова остались одни.

– Мой лорд, – сказал Джонстон, – у вас нет никакой нужды защищать этот замок, поскольку у вас есть другой, намного лучше.

– А? Вы имеете в виду Ла-Рок? Но у Ла-Рока есть один недостаток. В нем имеется тайный проход, который я не могу найти.

– А откуда вам известно, что проход существует?

– Он должен существовать, – ответил Оливер, – потому что архитектором Ла-Рока был старый Лаон. Вы слышали о Лаоне? Нет? Он был аббатом монастыря до нынешнего аббата. Этот старый епископ был большим ловкачом, и всякий раз, когда его призывали оказать помощь в восстановлении города, замка или церкви, он оставлял в нем какой-то секрет, ведомый только ему одному. В каждом замке имелся тайный проход или незаметная глазу слабость, сведения о которых Лаон мог продать нападающему, если возникнет такая потребность. Старый Лаон хорошо видел, где найти выгоду для матери-церкви и, еще лучше, – для себя самого.

– И все же, – сказал Джонстон, – если никто не знает, где этот проход, то, возможно, его все же не существует. Но есть и другие соображения, мой лорд. Какова численность вашего войска здесь?

– Две сотни и двадцать латников, две с половиной сотни лучников и две сотни копейщиков.

– У Арно вдвое против этого, – задумчиво проронил Джонстон. – Возможно, еще больше.

– Вы так думаете?

– На самом деле он нисколько не лучше, чем любой обычный вор, но сейчас он стал знаменитым вором – после его похода на Авиньон, где он заставил римского папу пообедать с его людьми, а потом заплатить десять тысяч ливров выкупа за то, чтобы город остался нетронутым.

– Воистину? – Лорд Оливер выглядел обеспокоенным. – Я не слышал о этом. Конечно, ходят слухи о том, что Арно готовит поход на Авиньон, возможно, даже в будущем месяце. И все ожидают, что он станет угрожать римскому папе. Но он пока еще не сделал этого. – Лорд нахмурился. – Или сделал?

– Вы совершенно правы, мой лорд, – быстро произнес Профессор. – Я хотел сказать, что дерзость его планов каждый день привлекает к нему все новых и новых воинов. К настоящему времени у него уже тысяча человек. А возможно, и две тысячи.

– Я не боюсь, – хмыкнул Оливер.

– Уверен в вашем мужестве, – ответил Джонстон, – но в этом замке имеется мелкий ров, единственный подъемный мост, единственная воротная арка безо всяких ловушек и единственный портикул. Валы с восточной стороны низкие Запасти продовольствие и воду вы можете всего лишь на несколько дней. Ваш гарнизон заперт в тесных внутренних дворах, и вашим людям трудно маневрировать.

– Так вот, – прервал его Оливер, – я хочу сказать вам, что здесь хранятся мои сокровища, и я останусь возле них.

– А мой совет, – возразил Джонстон, – собрать все, что возможно, и отбыть отсюда. Ла-Рок выстроен на утесе, с двух сторон он защищен скальными обрывами. С третьей стороны у него глубокий ров, двое ворот, два портикула, два подъемных моста. Даже если захватчики смогут прорваться во внешние ворота..

– Я знаю достоинства Ла-Рока!

Джонстон умолк.

– И не желаю слушать ваши гнусные поучения!

– Как вам будет угодно, лорд Оливер. – И затем Джонстон добавил:

– Увы.

– Увы? Что «увы»?

– Мой лорд, – сказал Джонстон, – я не могу давать вам советы, если вы будете ставить мне ограничения.

– О чем вы говорите? Я не ставлю вам никаких ограничений, магистр. И говорю прямо, безо всяких задних мыслей.

– Сколько насчитывает ваш гарнизон в Ла-Роке?

– Три сотни, – скорчив недовольную гримасу, ответил Оливер.

– Ну вот. Значит, ваши сокровища уже находятся в Ла-Роке.

Лорд Оливер прищурился, но ничего не сказал. Он повернулся, обошел вокруг Джонстона, опять, прищурясь, посмотрел на него и наконец сказал:

– Вы хотите вынудить меня уйти туда, подогревая мои опасения.

– Нет.

– Вы хотите, чтобы я ушел в Ла-Рок, поскольку знаете, что замок имеет уязвимое место. Вы – лазутчик Арно и готовите ему условия для нападения.

– Мой лорд, – Джонстон не собирался разубеждать его, – если Ла-Рок слабее, как вы говорите, то почему вы поместили туда ваши сокровища?

Оливер снова хмыкнул, на сей раз с несчастным видом.

– Вы ловко играете словами.

– Мой лорд, из ваших собственных действий ясно, который из замков вы считаете лучшим.

– Согласен. Но, магистр, если я оправлюсь в Ла-Рок, то и вы отправитесь вместе со мной. И если кто-то другой обнаружит этот тайный ход прежде, чем вы сообщите мне о нем, я собственными глазами буду наблюдать за вашей кончиной – а она будет такой же, как конец Эдуарда. – Довольный своей шуткой, лорд залился смехом, который на сей раз больше походил на кудахтанье. – Но вы сочтете это проявлением милосердия.

– Я понимаю, что вы имеете в виду, – сказал Джонстон.

– Да? Тогда вы, наверно, примете мои слова близко к сердцу.

Крис Хьюджес смотрел в окно.

В шестидесяти футах ниже раскинулся уже накрытый тенью замка внутренний двор. За освещенными окнами большого зала проплывали нарядно одетые мужчины и женщины. Оттуда доносились чуть слышные звуки музыки. От зрелища праздника, разворачивавшегося перед глазами, он почувствовал себя еще более заброшенным; на душе стало совсем погано. Они, все трое, должны вскоре погибнуть, и никакой возможности избежать этого у них не было.

Их заперли в маленькой комнатке, находившейся высоко в центральной башне замка, откуда открывался вид на крепостные стены и лежавший за ними город. Эта комната принадлежала женщине. У стены находились прялка и алтарь; они должны были говорить о благочестии обитательницы, но эти скромные символы полностью затмевались огромной кроватью с красными плюшевыми покрывалами с меховой оторочкой, занимавшей всю середину комнаты. Дверь в комнате была из толстых дубовых досок; когда пленников вводили внутрь, они успели заметить, что дверь запирается на новый массивный замок. Сэр Ги собственноручно запер дверь, предварительно поместив одного стражника внутрь – он сидел перед дверью, – а еще двое остались снаружи.

На сей раз пленники ничего не могли предпринять.

Марек сидел на кровати и, углубившись в свои мысли, глядел в одну точку. Хотя, возможно, он слушал что-то через свой наушник, поскольку подпирал ухо рукой. А Кейт тем временем беспокойно ходила по комнате от одного окна к другому и внимательно изучала виды открывавшиеся из обоих. Она высунулась из дальнего окна, посмотрела вниз, затем подошла к тому окну, у которого стоял Крис, и снова высунулась.

– Виды здесь совершенно одинаковые, – сказал Крис. Неугомонность девушки раздражала его.

Но тут он заметил, что Кейт, перегнувшись через подоконник, ощупала каменную кладку снаружи, и поднял на нее вопросительный взгляд.

– Возможно, – сказала она, кивнув. – Возможно.