Ржевский 8 (СИ) - Афанасьев Семён. Страница 52

— Кажется, я от тебя снова растаял и нам опять пора в туалет! — и заморгал наивно-наивно.

— Ты здесь сперва приди к чему-то, — фыркнула блондинка насмешливо. — Против туалета не возражаю, но кто-то что-то весьма здраво о приоритетах накануне вещал.

Последней парой фраз они обменивались по-русски, местные религиозные деятели только что ушами в воздухе не стригли.

— Тут не к чему приходить, — спутник покачал головой, вновь становясь серьёзным. — Кучка проходимцев решила, что из себя что-то представляет в политическом плане. К их удаче совпал ряд моментов: специфический прорыв в науке, уникальная политическая ситуация, на закуску в обществе противоречия достигли точки кипения. Три в одном, так сказать: спонтанная питательная среда для революционной ситуации.

— А ведь дурак дураком, — между бровями второго инквизитора пролегла глубокая борозда, не предвещавшая ничего хорошего.

— Заткнись, — парировал Ржевский. — Щ-щас глаз на жопу натяну. Будет всякое говно мне в моём доме оценки давать.

— Дим, мне страшно. Этот нас убивать нацелился, — сказала вслух Михайлова языком Альбиона.

Кое-какие артефакты из запасов высшей аристократии позволяют читать мысли даже духовных персон.

— Не бойся, я с тобой, — флегматично отмахнулся непрошибаемый ничем маргинал.

Его рука в подтверждение слов ещё раз с нескрываемым наслаждением сжала зад герцогини.

— А ведь в такие игры можно играть вдвоём, — глумливо ухмыльнулся церковник, неожиданно тоже языком Альбиона. — И я ведь по случайности в молодости неплохо учился.

Его победоносный взгляд сверлил потомка гусара так, словно пытался что-то доказать.

— Возьми с полки пирожок, — равнодушно пожал плечами Изначальный, демонстрируя крайнюю степень презрения. — Вытри пыль, положи на место, — добавил он ни к селу ни к городу. — Это уже ничего не меняет, мужик, ибо труба вам. Как государственным преступникам.

— Объясни? — помирать так с музыкой.

Менталистка решила, что не будет омрачать несгибаемости спутника в критический момент собственной нерешительностью и недостойными колебаниями.

У Норимацу нахваталась, что ли?

Елена видела, что разговор — лишь верхушка некоего айсберга.

— Эти, — Ржевский бестрепетно ткнул пальцем через стол в носителей чёрных ряс, — сами увели из Центрального Храма кое-какой делимый артефакт. В результате стало возможным создание, м-м-м, как же сказать «программно-аппаратный комплекс»…

— Продолжай, я понимаю.

— В результате чего их подпольные лаборатории на стыке с техно наштамповали усилителей магического ядра, — он и продолжил. — НИОКР и пробные образцы стремительно поползли в разные стороны, причём настолько рьяно, что эти утратили контроль над процессом.

— Какая интересная история, — младший инквизитор картинно похлопал в ладоши.

— Каждое твоё слово фиксируется и будет использовано против тебя, — тут же врезал потомок гусара, затем повернулся к блондинке. — Эти мудаки, надо отдать им должное, в социальных, экономических и политических процессах ориентируются: то, что революционная ситуация назрела и вот-вот саданёт, они тоже понимают.

— Ржевский, а это точно ты? — Наследник задумчиво покосился на говорящего.

— Есть сомнения? — блондин вопросительно изогнул бровь.

— Ты раньше слов таких не знал, молчу, на что время тратил. Впрочем, как и вся ваша порода. А сейчас…

— Я это, я, — хохотнул нетрезвый маргинал, меняя положение и перемещая ладонь с женской ягодицы на упругое бедро герцогини. — Просто после некоторой внутренней модернизации, а-га-га-га. Жёны устроили переформатирование базовых настроек личности, — он жизнерадостно продолжил ржать молодым конём.

— Мне будет очень интересно дослушать, — с хищной улыбкой заметил старший церковник. — Эту без сомнения интересную выдумку. Перед тем, как.

— Перед тем, как ты сядешь всерьёз и надолго, а-га-га-га! — продолжил веселиться не пойми чему потомок одиозного кавалериста. — Ну слушай дальше, коль такой любопытный.

Он демонстративно не обратил внимания на стальной блеск в глазах оппонентов.

— Когда в обществе и стране назревают перемены, это условно можно представить как котёл с кипящим варевом. — Ржевский огляделся, без спроса подвинул к себе судейские записи, решительно перевернул верхний лист и принялся рисовать схему на обратной стороне.

Карандаш он без затей позаимствовал из рук самого судьи.

— Важно: во время бурлящих социальных процессов возникают центры кристаллизации. — Нетрезвая рука на удивление уверенно изобразила несколько точек в середине ограниченного объёма. — Финансовый капитал как средство производства — банки, воротилы. Промышленники и адепты запрещаемого магами техно. Эти — первые, чьи рост и развитие тормозятся устаревшими законами и порядками, фотография дня, так сказать.

— Скажи что-нибудь новенькое, — царевич закусил губу, впившись взглядом в рисунок.

Он даже не понял, что между слов только что сообщил собеседнику больше, чем планировал (судя по сверкнувшему в глазах церковников недовольству).

— Сюда добавляем извечные тёрки внутри змеиного клубка, именуемого столбовым дворянством, — схема украсилась ещё несколькими квадратиками. — Если стравить всех со всеми, стороны ослабят друг друга в междоусобной борьбе. Тот, кто в хаосе первым взберётся на гору, и будет кашу наяривать, — блондин поставил жирную точку в правом нижнем углу. — Так думали те, кто всё это затевал, — он скрестил руки на груди и посмотрел на попов по очереди этим своим взглядом заботливого идиота.

— Неплохой анализ для разложившегося алкоголика, — серьёзно качнул подбородком младший носитель рясы.

— Что интересно, догадаться не должен был вообще никто. Тем более, непосвящённый, — его задумчиво поддержал второй.

— Ты не понимаешь, что тебя используют? — Дмитрий Ржевский обратился к Дмитрию Михайлову напрямую, игнорируя инквизицию. — Тебе наверняка что-то пообещали, дай подумать. Сядешь в кресло отца, но часть полномочий передашь советникам? — блондин пощёлкал пальцами, словно подбирал слова. — Какие-то конституционные ограничения монархии, на первый взгляд незначимые детали. Было такое?

— Откуда ты знаешь⁈ — брови царевича взлетели на лоб. — Ржевский, ты же идиот идиотом!

— Финансовый капитал и крупная буржуазия оставят твою жопу на троне при единственном условии, — легкомысленно хмыкнул потомок гусара, не принимая близко к сердцу нелицеприятных эпитетов. — Если с гарантией смогут тебя контролировать. Не забываем: их цель — не тебя облагодетельствовать, а самим к власти прийти! Хотя ты можешь думать что угодно, дурачки на лесть падки, — он сочувствующе подмигнул тёзке.

— С анализом согласна, — герцогиня решительно вмешалась в разговор. — Дим, но причём здесь носители ряс?

— Так они и есть эта самая буржуазия и капитал! — хохотнул Ржевский, тыча пальцем через стол в направлении чёрных балахонов. — Просто у них оборона эшелонированная, точнее, многоуровневая система конспирации.

Присутствующие помолчали.

— Но в оперативной работе они понимают так себе плюс «комплекс бога», — продолжил потомок известного кавалериста. — Теории где-то нахватались, а на практике вывести всё гнездо оказалось не сложнее, чем того мудака в баре. Ты помнишь.

— Который под бомжа маскировался?

— Угу, — блондин довольно покивал, перемещая ладонь по женскому бедру.

Над столом что-то неуловимо изменилось, повисло напряжение.

— Эти ни разу не святые отцы с девяти до шести делают одно, с шести — второе, после одиннадцати — третье, — продолжил товарищ бестрепетно. — Финансов под эгидой церкви они аккумулировали столько, что Банк Эмирата могут потеснить, если захотят. Наверное.

— Как насчёт боевого кулака? — Елена с высоты опыта и положения понимала, что любая растущая структура, богатея, будет и вооружаться.

Хотя бы затем, чтобы с гарантией сохранить приобретения.

— Пара монастырей и те здоровенные «братья», которые отсюда вышли, и есть аналог магических подразделений вооружённых сил, — пожал плечами кое-кто. — Заточены мало под какие задачи, но отцы-священники считают, что с армией их новообразование если что справится. На первых порах.