Босс, вы папочка! - Вишневская Виктория. Страница 8
– Маргарита Сергеевна, – говорит Ян сквозь зубы. – Останьтесь.
Прирастаю к полу. Вжимаю голову в плечи. Киваю.
Дверь закрывается, и я, рискнув, оборачиваюсь, боясь увидеть у себя за спиной взбешенного буйвола.
Ян Александрович все еще сидит за столом.
– Да?
Что-то как-то и шутить настроения нет.
– Сегодня вы остаетесь допоздна. Если потребуется – до завтрашнего утра. Как и все те, кто только что вышел из этого кабинета. Будете изучать и дорабатывать эти проекты. Завтра они должны лежать у меня на столе. Идеальные, готовые на все сто. Понятно объяснил?
– Понятно, – киваю, испугавшись. – Что-то еще?
– Да. Сядь, – властно чеканит и указывает на стул рядом с собой. Я, как примерная девочка, семеню к столу, взмахивая воображаемым хвостиком и поджав такие же ненастоящие ушки. Плюхаюсь рядом. Одновременно с этим босс буквально вылетает из-за стола. – Свободна.
И уходит.
Хоть он мне это и сказал, сижу на нервах, кусаю губы.
Ничего не понимаю.
Снова встаю и как раз слышу знакомый голос.
– Куда это он?
Оборачиваюсь, замечаю Тараса Романовича. Пожимаю плечами, задаваясь тем же вопросом.
– Его сегодня какая-то муха укусила. Злющий до ужаса.
– Правда? – усмехается, приближаясь ко мне. Останавливается у стола, рядом со мной. Тянется рукой к бутылке, в которую я как раз залила снотворного. Перехватываю ее до того, как к ней дотягиваются его пальцы. Пододвигаю другую. Вижу вопросительный взгляд.
– Она уже начатая, – объясняю, улыбнувшись.
– А-а. Неудивительно, такая жара.
– Возможно, да, головку напекло.
Глупый разговор, учитывая то, что мы находимся в офисе с кондиционерами на каждом шагу.
– Пожалуй, зайду к нему позже.
– Да, потом, – киваю, замечая, что Тарас странно на меня смотрит. Неожиданно наклоняется ко мне и улыбается.
– Глаза у тебя красивые.
– Спасибо, – на мгновение теряюсь от его комплимента.
– Не подумай, не клеюсь, говорю правду.
– А что, я недостаточно хороша, чтобы ко мне клеиться? – срывается с губ профессиональный флирт. Боже, почему именно сейчас?
Благо Тарас оказывается не занудой, воспринимает все как шутку, и мы свободно разговариваем. Вспоминаем вчерашний вечер, отчего у меня начинает гореть попа. Вот почему мой план мести не удался, а?
Заговорившись, не замечаю, как откручиваю крышку бутылки и делаю несколько глотков. Что же эта жара творит! Ужас!
Резко останавливаюсь и чуть не выплевываю все изо рта прямо на рубашку Тараса Романовича.
Дерьмо!
Я только что выпила половину бутылки со снотворным!
И теперь усну? А может, нет? На Яна не подействовало.
Нужно будет глянуть на срок годности…
Думаю, что ничего не произойдет, и расслабляюсь. Продолжаю разговаривать с мужчиной, который вдруг переключается с одной темы на другую. Заходит речь про какой-то клуб, и я мотаю головой, когда он спрашивает название. Хотя прекрасно его знаю.
Первое правило – меняй местоположение. Вот и я его меняю. Поэтому многие клубы этого города я знаю как свои пять пальцев.
До чего ж докатилась…
Неожиданно становится еще жарче, а во рту адски сушит. Чуть еще раз не отпиваю оставшуюся воду из бутылки. Вовремя себя одергиваю и беру другую.
Что-то мне нехорошо… Облизываю губы и несвойственным мне жестом заправляю непослушные волосы за ухо. Они отпрыгивают, возвращаясь на прежнюю позицию.
Вот когда их кто-то приручит, как льва, – полностью отдамся тому человеку. Пока же есть плойка, но жечь свои волосы я отказываюсь!
Поднимаю взгляд и почему-то не могу оторваться от пухлых губ Тараса.Пухлых? Что-что?
Я когда вообще такое замечала? Вижу его в сотый раз, а только сегодня обратила внимание.
Упираюсь ягодицами в стол и крепко сжимаю бедра.
Мамочки, это что вообще такое, а?
Низ живота приятно тянет, а затем невообразимая волна ударяет прямо между ног.
Вместо сна на организм накатывает возбуждение.
Пипец…
Запускаю пятерню в волосы, сжимаю корни и пытаюсь прогнать навязчивую мысль поцеловать кого-нибудь. Почему-то в голове всплывает Бестужев. Он ведь не откажет мне в просьбе?
Стоп. Какая, к черту, просьба? Совсем долбанулась?
– С тобой все в порядке?
Забываю про мужчину.
– Да-да, – активно киваю.
Неожиданно в зал для совещаний влетает Алиса. Та самая подруга, которая была со мной в ту ночь в клубе.
– Маргарита Сергеевна, босс зовет. Очень срочно. А вас, Тарас Романович, попросил прийти позже.
– Правда? Прямо так? – усмехается он.
– Нет, не так. Там было немного мата.
– Хорошо,– улыбается. Проходится по мне взглядом. – Ладно, поговорим как-нибудь потом, иди.
Я киваю и срываюсь с места. Хочу побежать в туалет, попытаться унять дрожь там. Хотя бы плеснуть в лицо холодной воды. Потом выяснить причину происходящего. Но вспоминаю обезумевшего Бестужева и бегу в его кабинет. Не успеваю войти, как меня хватают мощные руки и припечатывают к той же самой двери, которую шеф закрывает одним мощным хлопком.
Нависает надо мной, обдавая сказочным ароматом.
А он всегда так вкусно пах, м-м-м?
Черт, а какое у него тело все же роскошное… Правду о нем говорят девчонки.
– Тихомирова, – рычит на меня. Но не пугаюсь. Наоборот, сильнее зажигаюсь. От его дыхания плотнее вжимаюсь в дверь. Его близость действует на меня… Необычно. Никогда не рассматривала Яна Александровича как сексуальный объект. Нет, ну, может, и рассматривала… Но не до такой степени, что сама укладываю ладони на его торс. – Ты что за херню в ту бутылку подмешала, а?
Ой, мне б самой знать, босс…
Глава 11
– Не знаю… Оно должно было действовать не так!
– То есть вину ты свою признаешь?
Я закусываю губу, внимательно смотрю в красивое лицо Бестужева. Спалилась. И мне нужно как-то разрулить ситуацию, сказать, что он все не так понял, но… Очень интересно узнать, как босс умеет целоваться. Он опытный, умелый, и наверняка многолетние каждодневные тренировки не прошли даром.
А я жутко любопытная.
Еще и руки не слушаются… Ладони скользят по стальной мужской груди, изучая. Переходят на плечи. Трогаю их неосознанно, без задней мысли. Твердый, рельефный… Не зря шеф занимается в зале по три раза в неделю.
– Ты что делаешь? – хрипит Бестужев, застывая.
Резко отдергиваю руки. Наваждение какое-то…
– Простите-извините, – лепечу, как провинившаяся школьница у доски. – Я вам снотворное в чай и воду подлила, и… Сама потом выпила. Но я не понимаю, почему мне так жарко… Все пошло не по плану.
Мысли хаотично пляшут, и я выдаю очередной бред.
– Может, у нас аллергия? – предполагаю.
Во рту настоящая пустыня Сахара, а грудь будто сдавливает от горячего воздуха. И он несется вниз, бьет между ног и заставляет чувствовать себя извращенкой.
Я возбудилась. Несомненно. Это чувство ни с чем не перепутаешь.
Но все эти ощущения вместе – пугают.
Особенно дикая мысль попросить Яна Александровича что-нибудь сделать с этим. Например… Поцеловать меня.
Или пусть отпустит меня. Я точно убегу в туалет, где назову себя развратной девочкой, докажу это действиями и смущенно вернусь в кабинет.
Боже, я действительно подумала о том, чтобы уединиться в туалете?
Мозг плывет как дурной…
– Это не снотворное было, идиотка! – рявкает Ян на меня. И сильнее стискивает пальцы у меня на плечах, отчего мои губы распахиваются, и я непроизвольно испускаю болезненный стон.
Но этот жест ничего не будит в душе моего бесчувственного босса. Зато я четко ощущаю кое-что твердое, упирающееся в меня…
– Я поняла уже…
– Поняла она, – выплевывает, все же отрываясь меня. Но с трудом. Руки его не слушаются, а взгляд гуляет по моему телу, шеи, груди. И по-хорошему нужно бы застегнуться, но так жарко, что руки падают плетьми вдоль тела.
Нет. Спать со своим боссом, вопреки здравому смыслу, нельзя.
Кто потом будет маме помогать, после того, как меня уволят? Или я сама это сделаю.