Запад-81 (СИ) - Гор Александр. Страница 30

Уже вечером конники добрались до местечка, где чекисты собирали остатки 56-й стрелковой дивизии, от которой сохранилось человек семьсот пехотинцев и значительная часть подразделений усиления. Вполне достаточно, чтобы противостоять потрёпанным немецким егерям. Ведь при численном составе этой кавдивизии более 6700 человек у неё на вооружении имелось почти 250 ручных, станковых и зенитных пулемётов, 58 пушек калибром от 45 до 76 мм, 8 122-мм гаубиц и даже 17 бронемашин и 52 танка. Правда, лёгких БТ.

Утром 25 июня передовые дозоры 36-й кавалерийской дивизии столкнулись с егерями в районе Новой Руды. Очень неудачно столкнулись: сразу же были подбиты три бронемашины, а сопровождавший их конный взвод рассеян ружейно-пулемётным огнём.

Не опасаясь за западные берега цепи озёр, тянущихся с севера на юг, комдив генерал-майор Зыбин справедливо решил, что белорусские леса — не лучшее поле боя для конницы, и атаковать Новую Руду не стал, развернув оборонительные позиции километрах в трёх к северу от населённого пункта Озёры. Благо, артиллерии, с учётом остатков 56-й стрелковой в его распоряжении имелось достаточно.

Не учёл он одного: напоровшись на крепкую оборону 339-го гвардейского мотострелкового полка, командование 28-й пехотной дивизии немцев приказало окопаться в Гоже потрёпанный неудачной атакой полк, а остатки своих сил перебросило в Поречье, а затем в Старую Руду. Замысел был вполне ясен: продвигаясь по обоим берегам цепи озёр совместно с лёгкой 161-й пехотной дивизией выйти в тыл «неизвестного механизированного соединения», окопавшегося под Казимировкой. Смяв этим ударом защитников Озёр и перерезав дорогу на Лиду.

Удар 29-й танковой и остатков 85-й стрелковой дивизий на Сопоцкин, занятый немцами 23 июня, увенчался тяжёлым, но успехом. 8-я пехотная дивизия 8-го армейского корпуса оставила город и захваченные в нём трофеи, но на этом наступательные возможности танкистов иссякли. Сказались значительные потери в материальной части. Старые советские танки совсем не держали снарядов вражеской противотанковой артиллерии и поставленных на прямую наводку зениток, новые ломались из-за неопытности экипажей.

На Липск наступали конники 6-й кавалерийской дивизии и 204-я моторизированная. Им тоже удалось сломить сопротивление вставшего у них на пути полка 8-й пехотной дивизии, но технике очень мешала продвигаться заболоченная пойма реки Бебжа, и город был освобождён только к середине дня 25 июня.

Но сказалась насыщенность 8-го АК артиллерией, сосредоточенной именно на участке 8-й пд. Вплоть до сверхмощных 240-мм систем. И все эти многочисленные стволы принялись перемалывать в щебень оба захваченных Красной Армией городка. Да так, что в штаб мехкорпуса полетели радиограммы о невозможности под таким огнём ни продолжать наступление, ни удерживать городки. Не помогли и бомбово-штурмовые удары авиации, весьма чувствительно сократившейся за первые дни боёв: артбатареи оказались хорошо защищёнными зенитками, и «ястребки» несли большие потери, а бомбёжка самолётами СБ-2 с большой высоты привела к минимальному эффекту. К тому же, немцы задействовали для отражения налётов истребительную авиацию. Пусть и немногочисленную после воздушного террора против неё со стороны Миг-21, но до конца не выбитую. Направить же на помощь Конно-механизированной группе реактивную авиацию не получилось: Миг-21 и звено Ту-22 по приказу Ставки работали в интересах Северо-западного фронта, Миг-23 штурмовали походные колонны Танковой группы Клейста, а остальные «стратеги» уничтожали нефтепромыслы в Плоешти.

Наступление 33-й танковой дивизии, поддержанной остатками 27-й стрелковой дивизии, происходило в зоне действия полного сил и боевого задора 20-го армейского корпуса противника. Насыщенность немецкими войсками и, самое главное, противотанковыми средствами на этом участке фронта оказалось намного выше, чем у северных соседей. А успехи — намного меньше. Потеряв в первый день контрудара до 150 танков и бронемашин, танковая дивизия забуксовала, продвинувшись всего на 10–15 километров. А утром 25 июня и вовсе запросила разрешение прекратить наступление.

Командование 20-го АК быстро подтянуло резервы, и не успевшая окопаться танковая дивизия уже в середине дня попятилась. По приказу командования 9-й немецкой армии 20-й армейский корпус, продолжая теснить танкистов, передал в помощь 8-му армейскому корпусу свежую дивизию, и она к вечеру 25 июня отбросила наши войска от Липска. Создалась угроза удара во фланг 29-й танковой дивизии, занявшей оборону в Сопоцкине.

Ближе к вечеру командующий 3-й армии генерал-лейтенант Кузнецов, доложив в Минск о складывающейся ситуации, получил от Жукова разрешение начать отвод соединений Конно-механизированной группы на рубеж Гродно — Кузница — Сокулка.

Свою задачу Конно-механизированная группа выполнила, задержав охват с севера войск, сосредоточенных в районе Белостока. Отражая удары 7-го армейского корпуса немцев южнее города, их основная масса уже отходила к Волковыску. Куда уже рвались 9-й и 43-й армейские корпуса противника.

Севернее, на левом фланге Северо-Западного фронта, образовавшуюся пустоту прикрывали только 184-я крайне ненадёжная дивизия 29-го стрелкового корпуса да пришедшие ей на помощь 3-й батальон и танковая рота 339-го гвардейского мотострелкового полка, отступившие от Меркине к Варене. Тем не менее, весь день 25 июня они сдерживали яростные атаки подразделений 5-го армейского корпуса немцев. Литовцы даже несколько воспрянули духом, получив столь мощную поддержку, но полностью дезертирство из литовской дивизии не прекратилось. Тем более, к вечеру подошли уцелевшие после разгрома под Меркине части 18-й немецкой моторизованной дивизии. И после длительных согласований между штабами фронтов и Москвой «литовская» дивизия и 3-й батальон получили приказ отходить на Вороново и Радунь, чтобы усилить позиции 21-го стрелкового корпуса, занявшего оборону севернее Лиды.

Во время марша численность дивизии снова сократилась: ну, не очень-то хотелось некоторым литовцам уходить с родных земель куда-то в Белоруссию…

События в общем целом отставали от известной нам истории на пару дней. Где-то больше, где-то меньше. Но тенденция к образованию «Белостокского мешка» пока сохранялась, пусть и в меньшем масштабе. По крайней мере, немцам не удалось в первый же день перерезать пути отхода нашим войскам из-под Гродно на Лиду, а сам областной центр пока ещё был советским. И у 57-го моторизованного корпуса Третьей танковой группы не было возможности беспрепятственно катить на восток, походя сминая лишь лёгкие заслоны красноармейцев. Пока не было. До тех пор, пока 12-я и 19-я танковые дивизии, застрявшие в лесах под Меркине, не выберутся на оперативный простор.

Прода от 29.01.23

Майор Игорь Старовойтов, 26 июня 1941 г, 16:20, аэродром «Журжево»

Наши вчерашние штурмовки наступающих немецких танковых колонн не спасли 5-ю танковую дивизию, отходящую от Алитуса. Немного задержали фрицев, позволили ей хоть как-то подготовить позиции, но к полудню всё было закончено: остатки дивизии сегодня ушли из-под Вильнюса в сторону Ошмян, в Белоруссию. А фашисты вошли в столицу Советской Литвы. Всё-таки одной танковой дивизией, да ещё и понёсшей серьёзные потери, было невозможно удержать натиск двух танковых и двух моторизованных дивизий противника. Эскадрилье осталось только проштурмовать дороги с движущимися по ним тыловыми подразделениями Третьей танковой группы.

Немцы при нашей штурмовке стараются поскорее развернуть малокалиберную зенитную артиллерию, но это редко у них получается. Слишком уж быстро мы летаем. По наводке одного самолёта, летящего в отдалении на большой высоте, выходим на такую колонну метрах в трёхстах над землёй, делаем горку и лепим ракетами на пологом пикировании. В крайнем налёте заметил даже подобие самодельной зенитной самоходки: установленную в кузов грузовика 20-мм зенитку. Но поймать Миги в прицел очень сложно, а двух заходов нам обычно хватает, чтобы выпустить все реактивные снаряды. После этого, правда, всё равно ничего не видно из-за поднявшихся дыма и пыли. И поскольку приходится экономить снаряды самолётных пушек (их здесь ещё не производят), третьего захода не делаем.