"Фантастика 2023-193". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович. Страница 103

Аварийный протокол возвышения носителя успешно реализован.

Ошарашил меня БАППХ такой информацией, ничего не скажешь! Но надо уточнить всё-таки.

— То есть, я сейчас питаюсь на 70 % больше стандартного человека? — для начала уточнил я.

Некорректно, товарищ Верхазов. В условиях отсутствия АСАП сохраняется режим экономии энергии. Организм носителя потребляет на 69,72 % больше питательных веществ, в несколько отличной от стандартного рациона Советского Человека, пропорции.

— А конкретнее, БАППХ? — не стал я беситься. — Сколько это в еде?

Ориентировочно — двукратный объём потребления питательных веществ.

— Ну, в принципе — сносно, — прикинул я. — Сколько я могу обойтись без еды, кстати?

На текущий момент, с учётом запасов БАППХ в виде сублимированных питательных веществ в клеточных хранилищах — 72 часа носитель может обойтись без пищи, не нанося вреда здоровью. 91 час — с условно-допустимой потерей мышечной массы. Дальнейшее ограничение поступления питательных веществ категорически не рекомендуется!

— Даже побольше нормы, выходит, — порадовался я. — А больше четырёх суток не жрать — нафиг надо, и так понятно, что помру с голоду. Кстати, пропорции примерно соблюдаются, в плане ограничения рациона? Ну скажем так, если я половинный буду есть — то восемь дней на половинном пайке буду в норме?

Правильный вывод. Уточнение: сроки и расчёты предоставлены для сбалансированного питания. Диспропорция веществ сокращает обозначенные сроки.

— Ну это момент понятный. Слушай, кстати, а завершение аварийного режима не связано с потерей хранилища данных? — уточнил я.

БАППХ вынужден констатировать, что не обладает достоверной информацией. Судя по анализам и косвенным данным, вероятность нештатного завершения аварийного протокола по причине утраты данных 0,465 %.

— А что там было — не выяснил? Примерно, как понятно, — уточнил я, а то ответит «нет» — знаю я его морду бионическую.

Наиболее вероятно: банк химеризаций, связанных с пустотным пребыванием Советского Человека. Данные о проекте «Коммунист в Космосе» присутствуют в базах данных, косвенно установлено, что БАППХ ЭУМ-03 ориентирован на данный проект, однако баз химеризации для пустотного существования, пребывания и функционирования не обнаружено. Признаков иной утерянной информации не обнаружено, товарищ Верхазов.

— Ну, не самая тяжёлая потеря. Хотя и жалко, конечно, — признал я.

Ассистент-планировщик выражает солидарность с вашей оценкой, товарищ Верхазов, по обоим пунктам. Химеризация организма носителя для работы в пустоте в текущих условиях может рассматриваться исключительно как отдалённая перспектива с непрогнозируемой вероятностью воплощения.

— Не слишком оптимистично, — хмыкнул я. — Впрочем, на Нитронске со скафандрами, да даже станками по производству — проблем нет. Побыстрее бы только, — вздохнул я. — А то жирдяи всё сломают: вот не ломали двести лет, а сейчас разломают. Потому что сволочи жирные. Слушай, а умная кожа… — задумался я, формулируя, — Вроде есть у неё функционал защиты от светового поражения. Сколько она держит?

На основе анализа действий носителя, БАППХ интерпретирует вопрос как уточнение: сможет ли химеризация «Умная кожа» обеспечить в режиме фотозащиты безопасность носителя от работающего лазеры стационарной обороны важных объектов?

— Ну да, — хмыкнул я.

Сам понимаю — по-дурацки, не в сказке всё-таки. Но от спроса мозги бантиком не заплетутся, так что: а мало ли?

Ответ «нет», товарищ Верхазов. Пребывание кожи носителя в зоне уверенного поражения оборонительного лазера приведёт к её разрушению в течении 2,1 секунды, в режиме фотопротекции. На основе анализа вношу дополнение: защитная система глаз носителя позволит пребывать под излучением не более 0,7 секунд, после чего начнёт разрушаться.

— Ясно-понятно, сказки не получилось, — хмыкнул я. — Ладно, сворачиваем сеанс, буду думать.

Принято. Завершаю сеанс коммуникации с носителем.

Всё равно настроение приподнялось: окончание этой дёрганой тягомотины с «жри-или-умри» искренне радовало. Да и стал я быстрее, сильнее и… Есть надежда на лучшее, хмыкнул я.

И стал обсуждать со Светкой, а что нам с этими злостными лазерными турелями-то делать? Точнее, мне, потому что Светку в фон перед головным отсеком я просто не пущу. Защита-защитой, но… в общем — нафиг, даже не в том, что она девушка, дело. НВМ, которое её мозг, при всех прочих равных, структурно — ВМ, хоть и нейро, конечно. И ионизировать эту деталь андроида, даже «слегка» — точно не стоит, у неё и так… некоторые отклонения, хоть и по-человечески понятные.

Вот только что-то ничего толкового в голову не приходило. Типов защиты от луча всего два: поглощение и отражение. Поглощение — это пыль всякая, как естественный пример. Но ни черта нужную плотность пыли не создашь, чтоб погасить луч оборонительного лазера практически в упор. Закавыка ещё в том, что они регламентно ставятся так, что каждые две турели простреливают место крепления и окрестности третьей.

Так что и с отражением как-то кисло выходит. Практически идеальное зеркало, прикрывающее от отключаемой (или ломаемой, но меня душит неопознанная химеризация, как только я думаю о том, чтобы оборонительные лазеры разломать!) турели и, одновременно, от двух других. Как-то воображение пасует, такое зеркало представить. А всякие напыления… ну дадут пару-тройку секунд. Пыль — ну ещё секунд пять, если очень густая… и не в упор. Добраться до турелей относительно целым, и радостно прожариться-разрезаться. В общем, даже в сочетании напыления, пыли и носимой защиты выходило кисло: ни хрена я не успевал, максимум деактивировал одну турель, после чего помирал в муках.

— Жор, — помолчав минут десять, созерцая мою кислую физиономию, протянула Светка. — А что за детекторы у оборонительных лазеров?

— Фоторецепторы, терморецепторы… — вскинулся было я, прогнал варианты в голове и скис. — Невидимкой не сделаешься, хотя тепло…

— Жорочка, я тебе говорила, что ты очень умный? — прикрыла глаза руками Света.

— Нет. И правильно делала, — признал я. — А чем бы таким их ослепить-то…

— Ловчий! — почти одновременно произнесли мы.

Выходила у нас такая картина: нейлонобелковые блямбы паутины Ловчего, три выстрела. Самая прелесть в том, что даже когда лазер прожжёт (если будет прожигать, но рассчитывать надо на это) часть паутины, он… Просто застынет в стационарном положении! Мощностей приводов на то, чтобы порвать блямбу нейлонобелка, никак не хватит, а клей там прочный, быстрый и хороший.

— Свет, ты и вправду умница, — подытожил свои размышления я.

— Я такая, — покивала андроид. — Но есть сложности.

— И не одна. Первое: ловчему надо время между выстрелами. Второе: выстрелы мне надо сделать под огнём. Третье: времени двум турелям освободить третью давать нельзя.

— А могут? — скептически поинтересовалась Светка.

— А чёрт их знает, — честно признался я. — Но исходить надо из этого.

В общем, потрясли наши запасы, даже сбегали к противным немцам — нужны были некоторые расходники, дорого-о-о… Но подъёмно, а цель, даже если в Дюрере только рука — многократно окупает любые затраты.

В итоге, помимо металлической пыли и лёгких шашек, эту пылюку раскидывающих, обзавёлся мой костюм техника и противогаз костюма радиозащиты зеркальным напылением. Надолго, конечно, этого не хватит. Но нам надолго и не надо.

А главное, радовался я, пробираясь со Светкой по берегу Печоры, сопляком я на этот раз не буду.

Думал втопить бегом до головного отсека, но как-то… тише едешь — будешь. Как-то прочувствовалась эта истина, так что пусть и не телепался до люка, но и не бежал сломя голову. Светка, кстати, на этот раз поднялась в центральный коридор: скучно, мол, ей. Ну, разница в фоне не критичная, если к головному отсеку не приближаться, так что пусть.