Часы пробили полночь - Вентворт Патриция. Страница 20

— Ну, не знаю, — сказал полковник Босток и добавил: — Господи, дружище, вы что же, намекаете, что Амброз отправился пешком в Ривер-Хаус, чтобы столкнуть старого Парадайна с балкона?

Вайнер бросил на него быстрый взгляд.

— До Ривер-Хауса не так уж далеко.

— Четверть часа езды на машине.

— Да, на машине. Но пешком, через мостик и по тропинке вдоль реки, — не более шести-семи минут.

Полковник Босток присвистнул:

— Мостик! Ну разумеется. Неудивительно, что Амброзы поселились в Мидоукрофте. Пешком им рукой подать. Амброз не сказал, долго ли отсутствовал и когда вернулся?

— Сказал, что не знает — не смотрел на часы. На мой взгляд, это неестественно, сэр, потому что когда мужчина ждет женщину — и особенно если он взвинчен, — он все время смотрит на часы. Сужу по себе, сэр.

— Может, у его часов не светится циферблат, — рассудительно сказал полковник Босток. — И не забывайте про затемнение.

— Сияла очень яркая луна, сэр. Вплоть до без пятнадцати двенадцать.

— Хм… Давайте-ка уточним, что он сказал. Коротко и ясно. Спасибо и на том. — Полковник просмотрел показания и вновь отложил листок. — Знаете, Вайнер, все действительно могло быть именно так, как он утверждает. К слову об Ирен, то есть миссис Амброз… как она вам показалась? Похожа она на женщину, которая способна броситься за доктором Гортоном посреди ночи? От этого, сами понимаете, многое зависит.

Вайнер позволил себе улыбнуться:

— Да, сэр. По-моему, она именно такая женщина.

— Не блещет умом, да? Она бывала у нас, пока девочки не разъехались, но, честно говоря, не помню, чтобы перебросился с ней хотя бы парой слов, с тех пор как она вышла замуж. Славные люди эти Пеннингтоны. Но слышал я что-то такое про Ирен… спрошу у дочерей, когда придут. Значит, вы думаете, она глуповата?

— Да, сэр.

— Ну допустим. Если женщина глупа — значит, глупа. Тогда она способна сделать что угодно.

Инспектор перевел разговор с миссис Амброз:

— Да, сэр. Затем я встретился с мужчинами — мистером Марком Парадайном, мистером Ричардом Парадайном, мистером Пирсоном и мистером Рэем. Я не узнал ничего нового, что мог бы добавить к показаниям Амброзов. Если вы посмотрите на записи, то увидите, что слегка разнится формулировка, не более того. Несомненно, миссис Амброз максимально полно рассказала о случившемся. Я не зачитывал ее показаний другим, и у них не было возможности увидеться с ней и с мистером Амброзом, прежде чем я их вызвал — по одному. Таким образом, они понятия не имели, какие сведения мне известны. Я объявил каждому, что мистер и миссис Амброз рассказали о неприятном инциденте, имевшем место за ужином вчера вечером. Я намекнул на природу этого инцидента и предложил каждому дать собственную версию случившегося. Ни один не горел желанием это сделать, но никто и не отказался. Все старались говорить как можно лаконичнее и сообщить ровно столько, сколько было необходимо, но в любом случае мало что можно прочесть между строк. Думаю, никто не солгал, но, разумеется, и не сказал ничего лишнего.

— Да-да. Затруднительное положение для семьи.

Вайнер сухо отозвался:

— Да, сэр. Особенно если кто-то из них столкнул мистера Парадайна с террасы.

Полковник Босток, казалось, был несказанно удивлен и растерян.

— Господи помилуй, Вайнер… какие ужасы вы говорите.

— Да, ужасно, сэр, но и впрямь похоже на правду. Кстати, если просмотреть показания, вы увидите, что мистер Марк Парадайн и мистер Элиот Рэй скрытничали больше других. Опустили все, что могли. Мистер Ричард был довольно словоохотлив, просто из кожи вон лез, чтобы не осталось никаких недоразумений. А мистер Пирсон оказался… очень сдержан.

— Погодите, давайте по порядку. Марк и Ричард — племянники. Высокий и темноволосый — это кто?

— Марк, сэр.

— Так. Мне о нем рассказывали. Он собирался в авиацию, но старик его в жизни не отпустил бы. Он же работает в исследовательском отделе. Что касается второго… он знаком с моими девочками. Такой веселый, не прочь пофлиртовать. Ухаживает за Лидией Пеннингтон.

— Да, сэр.

— Элиот Рэй — парень, который женат на приемной дочери Грейс, как ее… Филиде. Брак распался, едва закончился медовый месяц. Что-то невероятное. Славный молодой человек и хорошенькая девушка. Просто не представляю, куда катится молодежь. Вот уж не удивлюсь, если здесь не обошлось без третьего лица. Например, без самой Грейс Парадайн. Дочь старой девы — по-моему, это ненормально. Жаль, что Грейс не вышла за Боба Моффета и не родила полдесятка ребятишек. Никогда не мог понять, отчего она не согласилась. Вроде бы она любила Боба и хвасталась помолвкой, и все были довольны, как мыши в сыре, но потом вдруг помолвку расторгли, а семьи совсем разошлись. Чертовски неприятно, если такое имеет отношение к твоему деловому партнеру.

Вайнер согласился:

— Да, сэр.

Полковник Босток взял показания Альберта Пирсона, просмотрел их и спросил:

— Кто такой Пирсон? При чем тут он?

— Он секретарь, сэр. И тоже родственник. Живет в доме.

Полковник Босток потер лоб.

— Пирсон, Пирсон… ну да, конечно, сын Милли Парадайн. Такая была здоровенная неловкая девица, упрямая как черт. Троюродная сестра, кажется. Приезжала в гости к Парадайнам. Сбежала с сыном старика Пирсона, ювелира, об этом много болтали. Старый Пирсон отказал молодым от дома, и Парадайны тоже. Пирсон свое получил — умер через несколько лет. Я слышал, парень стал обучаться отцовскому ремеслу. Погодите-ка… дай Бог памяти, кто недавно упоминал Милли Парадайн? Кэмпион? Нет, не Кэмпион. Миссис Гортон — да, должно быть, миссис Гортон, она никогда ничего не забывает. Ну разумеется! Она сказала, что молодой Пирсон всегда был почтительным сыном и славным малым. Работящий, честолюбивый, порядочный… вечерами изучал иностранные языки, машинопись, стенографию, старался что есть сил. Его мать умерла пару лет назад. Конечно, это он.

Полковник с удовлетворенным видом перечитал краткое заявление Альберта Пирсона.

— Сами видите, сэр, — сказал Вайнер. — Пирсон действительно общался с мистером Парадайном, после того как тот удалился в кабинет. Он находился в гостиной вместе с остальными, пока не уехало семейство Амброзов, а потом и двое младших Парадайнов. Затем Пирсон вернулся в гостиную, пожелал всем спокойной ночи и направился в кабинет, желая узнать, не нуждается ли мистер Парадайн в услугах секретаря. Там он увидел дворецкого, который принес напитки, и Лейн это подтверждает. По словам Пирсона, мистер Парадайн сначала отослал его, но тут же окликнул, когда тот выходил из комнаты вслед за дворецким. Он попросил внести небольшую правку в письмо, которое продиктовал днем. Пирсон говорит, что не задержался и минуты, он уже собирался пойти к себе, когда вдруг сообразил, что оказался, по его словам, «в очень неблагоприятном положении». Пирсон некоторое время простоял в раздумьях и пришел к выводу, что хорошо бы ему побыть с кем-нибудь, пока не пройдет время, которое определил мистер Парадайн на тот случай, если виновник вздумает сознаться. Пирсон сказал, что собирался вернуться в гостиную, когда увидел мистера Элиота Рэя, появившегося поблизости. Комнаты мистера Парадайна находятся на первом этаже. Это спальня, ванная, кабинет и будуар его покойной жены, — их никто не занимает. Мистер Пирсон стоял в дальнем конце коридора, ближе к лестнице, по которой можно добраться до его собственной комнаты. Он увидел, как мистер Рэй зашел в кабинет, и решил подождать. Меньше чем через две минуты мистер Рэй вышел, Пирсон обратился к нему и попросил позволения посидеть с ним до полуночи. Они поднялись к мистеру Рэю — через коридор от комнаты Пирсона — и оставались там до половины двенадцатого, после чего пошли в столовую выпить. Они вернулись в восемь минут первого. Мистер Рэй отправился в ванную, а Пирсон — спать. Оба подтверждают показания друг друга и, следовательно, находятся вне подозрений, если мы говорим об убийстве, поскольку мистер Парадайн в полночь был уже мертв. Это несомненный факт, совершенно неоспоримый, поскольку примерно в полночь начался проливной дождь, за что я сам поручусь. Мы встречали Новый год, слушая радио. С последним ударом часов в окна застучал дождь. Он начался в полночь, и не раньше — я только что впустил собаку со двора, и она не успела промокнуть. Значит, вот как обстояло дело, сэр: мистер Парадайн умер, как только часы пробили двенадцать.