Через ее труп - Уолтер Сьюзен. Страница 3

Я часто размышляла о том, где допустила ошибку с детьми. Чья вина в том, что они оказались эгоистичными и неблагодарными, если не моя? Я же их мать. Если у них дурной характер, мне некого винить, кроме себя. Я совершила ошибку, купившись на бредни глупых феминисток: «У тебя может быть все! Потрясающая карьера! Выводок идеальных детишек! Семейный ужин по пятницам! Пылкий секс по субботам!» Но невозможно иметь сразу все. Дети ненавидят тебя за то, что потакаешь другим увлечениям, даже тем, которые позволяют покупать им подгузники. Ты пытаешься загладить вину – гитарой, батутом, лошадью, модными кроссовками, о которых они мечтали, – но все это лишь разрушает их. Да, это я виновата в том, что они с гнильцой. Однако это не значит, что я им что-то должна. Не слишком ли я мстительна? Возможно. Но лучше быть мстительной, чем обманутой дурой.

Так что же делать? Я могла бы завещать все на благотворительность, но это слишком сложно, не говоря уже о том, что совершенно не в моем стиле. И я не могу представить ничего более отталкивающего, чем свое имя на табличке, мимо которой проходят студенты, даже не замечая ее. К тому же мне нужна помощь, а значит, какой-то человек, желательно совершенно отчаявшийся. Тот, кто никогда не жил в достатке, кто придет в восторг от всей этой роскоши, когда впервые сможет себе ее позволить, и будет изо всех сил бороться, чтобы ее удержать.

Меня расстраивало, что я до сих пор не встретила такого человека.

Но, как выяснилось, скоро встречу.

Глава 3. Эшли

Брандо тянул поводок с энергией актрисы, опаздывающей на прослушивание. Мне слишком хорошо знакомо это чувство – я всю жизнь бегаю на прослушивания. «Без прослушиваний не получишь роль», – твердил мой преподаватель по актерскому мастерству. Проблема в том, что я все равно не могла получить роль, сколько бы ни ходила на прослушивания. И все же упрямо пыталась.

– Ладно, ладно, не спеши так, – приказала я псу, но длинные уши ничего не слышали.

Брандо знал, что, как только мы свернем за угол, я отпущу его с поводка, и его нетерпение только росло. На нашей улице достаточно машин и других собак, поэтому я не люблю отпускать Брандо, даже в такой поздний час. Но как только я сворачиваю в сонный переулок в конце квартала, то позволяю ему немного порезвиться. Темный холм не выглядел манящим. Сюда почти никто не поднимался, в особенности в такие туманные ночи.

Свернув в тупик, я натянула бейсболку на непослушные волосы и отстегнула поводок. Брандо задорно помчался вперед, нюхая все подряд и поднимая ногу по пути. Интересно, каково это – так радоваться настолько простым вещам, например новому запаху. И сухому корму. И кусту с запахом белки. Я завидовала, что его желания не простираются дальше того, чтобы пописать на каждое дерево. Почему я так мало похожа на своего пса?

Многие люди довольны своей незамысловатой жизнью, но, к сожалению, я не из их числа. Наверное, не стоит в этом признаваться, но я завидовала бывшим однокурсникам, которым удавалось получить роль. Почему они, а не я? Я старалась быть благодарной за все. Выступала перед тысячами известных директоров по подбору актеров, побывала на всех крупных студиях, ходила по одним коридорам с легендами Голливуда – Элизабет Тейлор, Люсиль Болл, Бетт Дэвис. И благодаря этому стала великолепным гидом. Клиентам нравилось, как я имитирую монотонные реплики кастинг-директоров, нравились мои рассказы о встречах со знаменитыми актерами в «Старбаксе» на территории студии. Я знала, что мучаю себя, гоняясь за безответной любовью, но не была готова с ней расстаться. Трудно забыть о мечте, если нет новой, ради которой можно жить дальше.

– Ко мне, Брандо, – позвала я пса.

Я отпустила его с поводка побегать, но не хотела терять из вида. На этой улице нет фонарей, а деревья и облака превратили лунный свет в густой сияющий туман. Другим источником света были только дома – лампы на крыльце, свет из спален наверху и солнечные фонари на дорожках. Некоторым людям нравится подсвечивать деревья снизу, как напоминание о том, что ночь противоположна дню – свет исходит снизу, а не сверху.

Пока Брандо носился от дерева к дереву, я заглядывала через заборы и толстые решетки, воображая, какие люди могут жить в доме за ними. Там были настоящие каменные замки, белые особняки как у плантаторов, с широкими черными ставнями, точно из «Унесенных ветром». А еще были чванливые дома в стиле Тюдор, с остроконечными башенками и кустами роз в саду. Даже самый маленький из этих дворцов был в пять раз больше угловатого дома моего детства, а коттедж, который снимали мы с Джорданом, поместился бы в гараж любого из них. Кто живет в этих дворцах? Знаменитости? Руководители компаний? Преступные боссы? Я знала, сколько они стоят, – выяснила в интернете. Дома привлекали внимание, а я была экскурсоводом – интерес к истории можно назвать обязательным условием для такой работы!

Мы приближались к концу квартала. Улица заканчивалась тупиком, разветвляющимся на две подъездные дорожки. Правая вела к кремовому особняку в средиземноморском стиле, в чьем гараже могли бы разместиться с десяток «Рэндж-роверов». Ряды высоких пальм, посаженных с одинаковыми интервалами, довершали образ жилища голливудской звезды былых времен.

Другая дорожка была длинной и узкой, с нависшими кустами и деревьями. В конце не было видно дома, и, если не знать, могло показаться, будто дорога уходит куда-то вдаль. Старомодные фонари стояли слишком далеко друг от друга и отбрасывали жутковатые тени, искаженные неровной поверхностью. К столбу на заборе, увитому плющом, была приколочена табличка: «Частная собственность, вход воспрещен!», довершая негостеприимный образ. Сцена прямо из мультфильма «Скуби-Ду», до того пугающая, что почти комичная.

Я никогда долго не задерживалась на этой дороге. Меня нервировала атмосфера как из фильма ужасов и совершенно не интересовало, что за отшельник живет в конце дороги. Поэтому меня охватило сильное раздражение, когда Брандо пронесся мимо первых двух фонарей, словно наткнувшийся на загадку Скуби.

– Идем, Брандо! – крикнула я вдогонку пушистой спине, когда он припустил по дороге.

Но пес не остановился.

– Ко мне, Брандо! – скомандовала я уже чуть громче.

Но он побежал дальше, а через несколько секунд и вовсе скрылся из вида.

– Брандо!

Я встряхнула поводком в надежде, что звон металла покажет, насколько серьезно я настроена. Но ничего не вышло. Он не вернулся.

– Брандо-о-о-о! – запела я. – Идем, мальчик!

В тревоге я ждала у начала дороги. Десять секунд. И еще десять.

Пес не возвращался.

А значит, придется идти за ним.

Глава 4. Луиза

– Я хочу кое-что тебе показать, – заявила я племяннику после третьего печенья.

Я встала и повела его в кабинет. Даже если он не желает стать моим наследником, он все равно был полезен. Возможность осуществить мой план в конце концов появится, и нужно быть наготове.

– Вот здесь в столе лежит папка. – Я открыла нижний ящик. – Я подписала ее: «Смерть Луизы». Там инструкции по поводу того, что делать, когда я умру. – Я вынула папку и отдала ему. Он вытаращил глаза, как сова:

– Луиза, зачем ты мне это показываешь?

Он выглядел испуганным, и я попыталась его приободрить:

– Я должна была показать ее тебе давным-давно.

Конечно, была причина, по которой я показала ему папку только сейчас, но если он не собирается мне помогать, объяснять бессмысленно.

– У тебя все… хорошо?

– Нет. Я состарилась. Не притворяйся, будто не заметил.

Он слегка улыбнулся, как будто решил, что это шутка.

– Иногда я об этом забываю, – сказал Нейтан, и я снова вспомнила, почему он мой любимчик.

В отличие от моих детей, он не сбежал, когда умер муж и мне пришлось тяжко. Он был рядом, как и положено родному человеку.

Мы вернулись в столовую и убрали со стола. Нейтан настоял, что помоет посуду перед уходом. Я позволила ему под предлогом наказания за то, что тот не пожелал стать моим наследником, но, по правде говоря, мне нужен был предлог, чтобы посидеть несколько минут с закрытыми глазами. Диван с высокой спинкой в гостиной годился только для поддержания хорошей осанки, но мне не хотелось удаляться от кухни, пока Нейтан убирается, поэтому пришлось довольствоваться им.