Абсолютно неправильные люди. Самый лучший не рыцарь. - Назарова Ольга. Страница 5

Общество за столом внимало Никитиным разглагольствованиям, Ася млела, даже обычно молчаливый дед позволил себе поучаствовать в разговорах. А жених, снисходил, улыбался, дружелюбно беседуя и каким-то образом создавая ощущение гения, решившего пообщаться с простыми смертными.

Темы были самыми разнообразными, от истории до политики, от бизнеса и до ведения хозяйства. И на любую тему Никита имел что сказать, явно предполагая, что его мнение является основополагающим и самым весомым.

Особенно Никита любил высказываться о роли женщины в семье, активно продвигая теорию о том, что женщина должна быть естественной, заниматься домом, детьми, но не запускать себя, а работать, делая карьеру.

– Интересно, как он себе это представляет? – развлекалась про себя язва-Марина:

– Вот, приходит такая вся из себя такая натуральная женщина на работу. На руках грудничок висит, второй – за мамину юбку держится. Причём, юбка такая… естественно-длинная в пол, желательно немаркая в мелкий цветочек. Да, так вот, приходит она и давай урок вести – карьеру делать. Или уколы больным ставить, или у станка трудиться… А что? Наши- то предки в поле работали. О! Точно! Про поле угадала – уже выдал довод.

Марина в беседе участия практически не принимала – слушала, наблюдала, почти придавила ледяное бешенство, непроизвольно возникшее, когда Никита вальяжно перебил её деда, и как жаба в лужу, плюхнул своё бесценное видение проблемы.

– И кто же тут у нас имеется? Академик? Доктор наук? Великий специалист? Да! Точно! Это ж призвание такое – спецзнай по всем вопросам! Какая зая… нет, ну, это же послушать любо-дорого! Он и про аудит своё бесценное мнение имеет. А по профессии рыбонька наша, кстати, кто? А! Ну, каааанеччно! Менеджер по продажам! И как я не догадалась-то сразу! Ой, дайте, дайте мне эту рыбку напрокат, я его отвезу к академику Вяземскому и полюбуюсь, как он Игорю Вадимовичу лекцию по химии прочтёт!

– Вы со мной согласны? – в этот момент уточнял Никита у Марины. Он только что выразил своё видение в отсутствии необходимости аудиторских проверок, и был абсолютно уверен в солидарности Асиной сестрицы со своим мнением:

– Никому это не нужно, только лишняя трата денег.

– Нет, конечно, не согласна! Боюсь, вы не очень владеете информацией по этому вопросу, – равнодушно ответила Марина, наблюдая, как толстая кошка Матрёшка активно лопает колбасу, которую ей переправляет Никита. – И кошку колбасой не кормите.

– Марина! – гневно одёрнула её бабушка. – Что ты такое говоришь?

– А что? – безмятежно уточнила старшая внучка. – Матрёшка сырокопчёную колбасу обожает, но её потом тошнит… Если ты думаешь, что она в этот раз поведёт себя как-то иначе, то ошибаешься.

– Марина! – дед строго свёл брови, и тут же страдальчески сморщился – разумеется, кошка повела себя именно так, как Марина и сказала.

Пока Ася, проявляя хозяйственное рвение под одобрительным взглядом Никиты, убирала содеянное Матрёшкой, пока дед и бабуля скрещивали гневные взгляды над головой Марины, обещая последней скорый скандал, она решила, что пора и честь знать…

– Тут я уже всё увидела. Приехал мальчик, залюбленный родителями донельзя, до полного отрыва от реальности, с полной уверенностью в том, что он – венец творения и прав всегда и во всём. И вот такое наивное дитятко вляпалось в… где он там работает? А! Оптовая торговля оборудованием для пищевой промышленности. Естественно, никто его директором фирмы не поставил и даже места зама не дали злые люди… Посадили страдать простым менеджером! А куда же ему девать его глубинную уверенность в том, что он самый-самый? Правильно! Завести себе правильную во всех отношениях жену, чтобы она и слушала, и выслушанное кушала, и по дому шуршала, и карьеру продвигала – чтоб, значит, ему не скучно было. Вот чудик-то! Одна радость от него – кошек любит и собаками не брезгует.

Правда, уехать просто так она не сумела, потому что Никита внезапно поднял вопрос будущей Асиной смены работы.

– Асенька, ну, какая же ты учительница? – мягко заметил любящий и заботливый жених. – Ты же так резко реагируешь на любой внешний раздражитель! Марина, вы со мной согласны?

Марина едва успела изобразить на лице сладкую улыбку и выдала:

– Боюсь, что и по этому вопросу наши мнения различаются. Видите ли… всё познаётся в сравнении, и в нашей семье считают, что это я резко реагирую на внешние раздражители. Впрочем, на внутренние тоже! Я никакие раздражители не люблю, поэтому их устраняю. Часто – физически. Так что, по сравнению со мной Асенька – горлица кроткая и сизокрылая.

Никита, решив, что она шутит, снисходительно посмеялся, но Марина перебила его смешок.

– Я же долго занималась рукопашным боем, так что просто роняю раздражители и прохожу… Иногда, если этот раздражитель вызвал сильную реакцию, прохожу несколько раз!

– Куда? – глупо спросил Никита.

– В разных направлениях, но строго по раздражителю! – вежливо пояснила Марина, которой созерцание этой тресковой физиономии уже несколько поднадоело.

Она шустро собрала со стола посуду, перебазировала её на кухню, и сочтя, что в застолье она уже достаточно поучаствовала, распрощалась с семейством и гостем. Причём, все без исключения оставшиеся явно вздохнули с облегчением.

Половину дороги Марина развлекалась, вспоминая, как этот рыбень пытался сообразить, всерьёз она говорит, или шутит, а потом приуныла.

– Вот же дурында Ася… Она же реально собирается замуж за этого барана! И слушать меня не станет – как же, я ж собираюсь заесть её жизнь молодую! Это же надо такую ерунду выдумать. И что мне делать? Хотя, вопрос, даже не в этом, а в том, надо ли мне вообще что-то делать? При всей своей неумности, Никита этот самый, по-моему, не мошенник. Ну, пусть я даже сумею её отговорить, но ведь она же будет считать, что я её лишила любимого! Может, это и полезно – станцевать на граблях, самой получить по лбу, сделать какие-то выводы, или их не делать вовсе… короче, она уже взрослая, вот пусть сама и разбирается.

Марина обдумала последнюю фразу, и ощутила некое спокойное удовлетворение, которое приходило к ней, когда решение было верным.

– Ну, вот! Теперь можно спокойно ехать в гостиницу!

Стоило только об этом подумать, как ей позвонили бабушка, которая выступала в передовой линии атаки и дед, выдававший реплики на периферии.

– Как ты могла! Что ты там несла? Не смей влезать в их отношения! Слышишь? Если у тебя самой всё безнадёжно, не порть жизнь нашей малышке! Никита – прекрасный парень, его даже Матрёшка приняла, а ты? «Не кормите колбасой»!

– Часовню тоже я разрушила? – хладнокровно уточнила Марина. – И кошку не вытошнило бы, если бы меня там не было?

– Да кошка в людях разбирается отлично! Они чуют!

– Бабуль, вот только давай не будем мифологию развивать, ладно? Кошки – это просто кошки. Да, у некоторых бывают аналитические качества, но далеко не у всех. Ту же Матрёшку я отняла у алкашей, к которым она сама пришла, помнишь? А ещё вспомни, сколько ты сама видела-читала-знаешь историй о том, что кошки попадали в беду, когда сами подходили к нехорошим людям. И не надо им приписывать чуть ли не мистические качества. Да, иной раз они чуют агрессию, злость, но если этого нет, то считать, что они великие спецы по оттенкам людской натуры – по-моему, немного неверно, они не пророки! – Марина старалась увести бабулю от опасной черты, за которой начиналась полноценная ссора, но ей это не удалось.

– Умная слишком! – рявкнул выведенный из себя дед и повторил мерзкое слово, которым сегодня уже припечатывал старшую внучку. – Вековуха. Не лезь к Асе и Никите!

– И не собиралась! Только потом на помощь не зовите и не кричите, что всё плохо, что Асю муж загнал на работу с грудным ребёнком – самосовершенствоваться, и что как ей жить она не знает! – не выдержала Марина.

– Вот уж без тебя разберёмся! – отрезала бабушка. – И не каркай!