Хрустальная пирамида - Симада Содзи. Страница 32

Вокруг пирамиды царила пустота, не было заметно никаких признаков присутствия съемочной группы из Голливуда. Господствовали завывания ветра и грохот волн, предвещавшие, казалось, приближение конца света. Истерический звон колокола на буе добавлял беспокойства в душе Леоны. Не попав в пирамиду и слыша грохот, напоминающий о гневе морского бога, она испытывала ужасный страх, как будто ее саму собираются принести в жертву.

Актриса взглянула на небо. Низко нависали тяжелые тучи. Все вокруг заполнила своим грохотом начинающаяся буря, но еще не упало ни капли дождя.

Кажется, открывается дверь… Там, за большой дверью, точно есть люди. Выдвигают засов. Беспокойство, державшее Леону в напряжении, отступает.

Одна из двух больших створок входной двери открылась вовнутрь. И их взорам предстала странная картина. Прежде всего в глаза бросалось безграничное пустынное пространство, засыпанное песком. Внутри пирамида походила на огромный спортивный зал.

Покрывавший пол песок в некоторых местах отливал золотом. Такой эффект создавал падавший на него свет прожекторов.

В дальней от входа стороне песчаной пустыни возвышался колоссальный алтарь цвета слоновой кости. По сторонам алтаря помещались большие каменные скульптуры со слегка раздвинутыми коленями, сидящие на скамьях. Между ними располагалась каменная сцена, на которой стояли два толстых столба. Скульптуры уставились на вошедших своими широко открытыми глазами.

Алтарь, похоже, был вырублен в естественной скале. Скульптуры и оба столба были испещрены иероглифическими надписями, и между столбами открывался темный вход в глубь алтаря.

Леона и Ричард подошли к алтарю. Под ногами у них расстилался песок.

Каменные стены, окружающие с четырех сторон рукотворную пустыню, устремлялись в небо. Над головами вошедших нависали скалы.

Изнутри пирамида представляла собой огромную пещеру, вырубленную в скале. И пол ее выглядел как огромное пространство пустыни, от размеров которого захватывало дух.

Огромные деревянные двери закрылись за спинами вошедших. Судя по светлому цвету досок, они были сделаны совсем недавно.

Как только двери плотно закрылись, сразу же не стало слышно шума волн и страшного завывания ветра снаружи. Они как будто оказались в совершенно другом мире. Ветра не было, чувствовались тепло прожекторов и запах нагретого песка. Можно было подумать, что по туннелю в каком-то другом измерении они попали в Египет.

Входные двери за ними закрыли трое мужчин в костюмах. Они поклонились Ричарду Алексону.

— Ну как, господа, какие впечатления от Голливуда, приехавшего к нам в гости?

С этими словами предприниматель обратился к троим своим охранникам, которых он отправил на Иджипт-Айленд, чтобы остаться вдвоем с Леоной.

На песке, рядом со скалами, уже смонтировали высокую конструкцию из железных труб, на самом верху которой установили множество прожекторов. Из-за этого пирамида изнутри стала похожа на крытый стадион для бейсбола. Повинуясь движениям пальцев мужчины, который управлял компьютером, стоявшим прямо на песке, множество прожекторов одновременно поворачивались то в одну, то в другую сторону, словно хорошо натренированные солдаты. Их яркий, как полуденное солнце, свет поочередно освещал то скалистые стены в вышине, то каменный алтарь посередине, то сцену у его подножия с каменными скульптурами по сторонам.

Ричард Алексон остановился на песчаной поверхности и посмотрел вверх. Свод помещения образовывали грубые скалы, но его прорезали две слегка изгибающиеся параллельные трещины. Через них можно было разглядеть стекла, обрамленные стальным каркасом, а за ними — на глазах темнеющее неспокойное вечернее небо. В погожие дни, когда здесь не было такого мощного искусственного освещения, сквозь эти трещины на сумрачный песок падал солнечный свет.

— Сколько же народу здесь работает, — сказал Ричард, глядя на мужчин, деловито снующих по песку и железной башне, — целый завод!

— Ничего подобного, это минимальное количество персонала для натурных съемок. Если б снимали в студии, было бы в разы больше людей. И все же вы правы, это завод по производству целлулоидных грез.

— О, Леона! Вернулась? Ты же без охраны, я уже волновался… — К ним подошел улыбающийся мужчина в светло-коричневой куртке из оленьей кожи и в очках в черной оправе.

— Привет! — ответила Леона, и все, работавшие на песке и на башне, на минуту приостановились и посмотрели на исполнительницу главной роли.

— Твоя уборная за алтарем. Вагончик сюда не затащишь, так что получилось слегка скромновато. Как вам, мистер Алексон, понравилось быть гидом у величайшей звезды Америки?

Режиссером фильма был Эрвин Тофлер. Обращаясь к Алексону, он взял его за руку.

— Это редкое везенье. Я будто прикоснулся к истории американского кино. Завидую тебе.

— Не стоит, в нашей работе много своих сложностей. Готов в любой момент с тобой поменяться. — Он подмигнул Леоне, ища ее поддержки. — Как тебе декорация алтаря?

— Прекрасно. Как будто с небес сюда спустился. Даже дверь резную заказали… Ты не собираешься потом снять ее и увезти обратно в Голливуд?

— Не волнуйся, оставлю ее тут. Как здесь прекрасно! Это лучше любых декораций, придуманных самым отчаянным мечтателем. Словно специально для нашего фильма. Увидев все это на экране, никто в мире не поверит, что это реальный пейзаж. Это мир мечты, появляющийся только в воображении. Само существование этого здания — фантастика.

— Приятно слышать, что оно понравилось лучшему режиссеру мюзиклов в Голливуде. А если понравится и исполнительнице главной роли, то это двойная честь.

— Конечно, мне здесь нравится. Я первый раз буду работать в таких прекрасных декорациях.

— Шеф-повар нашей группы скоро подаст скромный ужин. Уже семь часов. А до этого можете здесь понаблюдать за нашей работой или отдохнуть в вашей комнате в башне.

— Я бы предпочел приятную беседу с исполнительницей главной роли.

— Я немного устала… Эрвин, сегодня будем снимать?

— Если ветер будет все так же усиливаться, как сейчас, и польет дождь, ну, а самое главное, если ты согласишься, сегодня могли бы снять сцену сто двадцать три, в которой ты вбегаешь сюда снаружи. По прогнозам синоптиков, такой бешеный ураган с дождем будет только сегодня вечером. Ответственного за небесные трюки подождать не попросишь.

— Видите, мистер Алексон, мне сейчас надо читать сценарий и учить роль, приводить себя в порядок и гримироваться… Так что расстаюсь с вами до ужина.

— Обидно слышать, но посторонним придется удалиться. Побуду здесь немного, а потом позволю себе пойти в свою комнату в башне.

— Тогда до ужина!

— Ужин будет прямо здесь, на песке. Столики поставим перед алтарем. Ну, увидимся!

Распрощавшись с предпринимателем, Тофлер обнял Леону за спину, и они пошли к алтарю.

Иджипт-Айленд, Америка — 5

— По словам моего старшего брата, нет ничего удивительного в том, что в Южной Америке существуют пирамиды. Более того, он утверждал, что было бы странно, если б их там не было.

Это говорил своим особенным скрипучим голосом Ричард Алексон, поднося ко рту ложку супа за одним из покрытых белыми скатертями столом, которые выстроились прямо на песке.

— Интересно, — поддержал разговор режиссер Эрвин Тофлер. Перед ним уже стояла чашка послеобеденного кофе.

— Если верить Полу, то дело обстоит именно так. Побережье Мексиканского залива — это зона культуры пирамид, не уступающая Египту. В Мексике, как раз напротив нашего Бич-Пойнт, есть место, где пирамид множество… забыл его название.

— Теотиукан. Еще ацтеки, майя… — сказала Леона. Без малого сорок человек, сидевшие за ужином, с удивлением уставились на нее.

— Да, да, именно так. Именно это я слышал от брата, — подтвердил предприниматель.

— В рамках этой древней городской цивилизации сосуществовали несколько десятков народов, говоривших на разных языках, и каждый из них строил здания и создавал произведения искусства в своем собственном стиле. Но все-таки все вместе они образовали единое цивилизационное пространство. Его обычно называют Центральноамериканским. Там было высоко развито сельское хозяйство, и на этой экономической основе народы региона построили огромные города и достигли процветания, но, удивительное дело, до появления испанцев, добравшихся сюда через Атлантику в эпоху Великих географических открытий, они прекрасно жили, не имея никакого представления о металлах.