Боец 4: лихие 90-е (СИ) - Гуров Валерий Александрович. Страница 5

— Есть!

Наедине Андрей Борисович сказал мне вещи не такие пафосные и приятные. Поведал, что сходил в спорткомитет, описал, кто я такой, постарался объяснить мою ценность как спортивного кадра… Там, развели руками, сказали, что все понимаем, даже сочувствуем… но штатную единицу выделить, разумеется, не можем. Ну, чего и следовало ожидать.

Правда, чиновники добавили, что если Ракитин привлечет ростовского гостя за свой счет или на общественных началах, то комитет возражать не будет…

Тут Андрей Борисович вздохнул:

— За свой счет я не потяну, а что касаемо общественных начал… то это ты не потянешь, то есть, ноги протянешь, так выходит?

— Близко к тому.

— Значит, надо искать какой-то третий вариант.

Я кивнул, догадываясь, что кое-что тренер уже готов предложить. И он сказал:

— Ну, как ты понимаешь, кое-что я предпринял… Сразу должен предупредить: ты готов жить в не самых комфортабельных условиях? И это мягко говоря.

— Вряд ли у меня есть выбор, — усмехнулся я. — А если серьезно, то да, конечно. Но с перспективой.

— Перспектива есть, — твердо сказал Ракитин. — Тогда ладно! Пошли на тренировку! Спортивка на тебя… — он оценивающе окинул меня взглядом, — ну найдем. Все, пошли!

Новенькая самбистская амуниция моего размера, включая борцовки, нашлась, я с охотой включился в общую тренировку, здорово соскучился по нагрузкам вообще и по специфическим единоборческим упражнениям в частности.

С первой минуты я понял, что Андрей Борисович — тренер толковый, знания у него солидные, и методикой он владеет. Правда, он «чистый» самбист, специализировался на этом виде спорта, но мне борцовскую технику подтянуть бы не мешало, я с удовольствием включился в процесс, пока не включая прочие навыки. Тренер определил мне в напарники парня по имени Рустам, определенными навыками он, конечно, владел, на уровне второго-первого разрядов, но в целом, в кассе мне уступал — и сам понял это, стремясь улавливать мои «хитрые» приемчики и отрабатывать их. Я не мог это не оценить:

— А ты, брат, ловок! Вижу, что смекалка есть. И техника ничего так… Если не будешь лениться, сможешь далеко пойти!

Польщенный парень кивнул:

— Стараюсь!

Словом, втянулся я в тренировочный процесс с огромным удовольствием, время пролетело незаметно, по завершении тренировки нахлынула знакомая приятная усталость… Более-менее познакомился с ребятами, отнеслись они ко мне по-товарищески, без сантиментов, как настоящие спортсмены, я почувствовал, что с ними сработаться можно.

После тренировки отправились в душевую, старенькую, запущенную, как весь стадион, однако горячая вода хлестала исправно, я принял душ, освеженный вышел, перевел дух, и тут меня встретил Ракитин.

— Ну, готов к новой жизни?..

— Стараюсь.

— Тогда пошли.

И мы пошли в уже знакомый мне парк. По пути тренер расписал ситуацию.

Он переговорил с руководством парка, и те предложили должность… заведующего местным видеосалоном, он же смотритель, сторож, кассир… словом, универсал на все руки. Видеосалон — может, громко сказано, это транспортный вагончик, снятый с колес, в котором на скорую руку установлено оборудование: видеомагнитофон, телевизор, кресла, притащенные из какого-то почившего кинотеатра… Штука, в общем, примитивная, но доход дает стабильный. Руководству парка и хозяевам салона позарез нужен непьющий, толковый, порядочный и умеющий постоять за себя человек, который бы взялся за это дело, поскольку предыдущий служащий был полным антиподом этого всего: вечно поддатый, бестолковый, нечисты й на руку и трусливый — понятно, что с таким набором качеств он быстро вылетел с работы, на которой, в общем-то можно неплохо зарабатывать, ибо оплачивается работа сдельно, с выручки.

— Ну… — протянул Андрей Борисович, — вот пока единственное, что могу предложить. Соглашаться, нет — дело твое, но других вариантов попросту нет. И еще… — тут голос его стал извиняющимся, — там по соседству второй вагончик, жилой. Можешь там разместиться. Там электричество, плитка, чайник, все бесплатно. Койко-место. Из оружия — дубинка, несколько баллончиков перцовых. Комфорт, конечно, не того… но бесплатно, а это в твоем положении немалый плюс. Конечно, это на летний сезон, там, глядишь, что-то да придумаем.

Я задумчиво покивал. Ну что, и к этому привыкнуть можно?.. Мне сейчас главное залечь на дно, переждать хотя бы месяц-два, а там посмотрим.

— Ладно, согласен, — сказал я. — А как насчет тренировок и вообще работы в зале?

— С этим все в норме, — поспешил заверить меня Борисыч. — Работа у тебя вечерне-ночная. Часов до четырех дня свободен. Милости прошу в зал. Ну, и как мы договаривались…

— А как насчет турнира?

— Держу в уме, — кивнул он. — По идее-то тема выгодная, но главное, чтобы заинтересовался кто-то серьезный… А вот это непросто. Но ничего, кто ищет, то всегда найдет!

Беседуя таким образом, мы добрались до салона.

Он находился неподалеку от противоположного, западного входа в парк, точнее, въезда, куда можно было заезжать на машинах. Главный вход, тот, с «триумфальной аркой», был восточный, он смотрел на улицу Ленина, а этот — на Карла Маркса, то есть парк, вообще говоря, находился между именами двух наших бывших основоположников, отвергнутых новой властью… Мы с Андреем Борисычем малость посмеялись над этим, он глянул на часы, сказал, что сейчас должен прибыть мой непосредственный начальник — «менеджер», и тот в самом деле через пять минут появился — высокий худощавый парень, давно не стриженый и с жидкими печальными усиками.

— Руслан, — представился он.

Ладошка у него оказалась вялая, слабая, и вообще он никак на пушкинского героя-богатыря не походил.

— Ну, я пошел, — сказал Борисыч, — ты тут осваивайся. Из гостиницы выписался?

Я пожал плечами. Выписываться вроде не выписывался, но вещей там никаких у меня не осталось, оплата номера закончилась в полдень…

— Ну и ладно. Значит, обживайся, первое время перекантуешься, а дальше видно будет. Бывай!

— Пока!

— Ну, — сказал Руслан, — давай принимать имущество?..

Имущество оказалось точно такое, каким мне его описал Ракитин. За одним исключением: видеомагнитофон, самый главный технический объект, сердце всего предприятия, был в ремонте.

— Петрович, паскуда, — ругнул Руслан моего предшественника, — бухой был, грохнул на пол, ну, понятное дело, аппарат крякнул. Отвез в ремонт, сегодня к вечеру обещали сделать… считай два дня в простое, и это в самый сенокос!

Тут Руслан пустился в несложные экономические выкладки. Салон в парке работает, естественно, в летний сезон, примерно с первого мая до середины-конца сентября, и менее чем за полгода должен отбивать годовые затраты и приносить прибыль. И естественно, каждый день на вес золота, а благодаря придурку Петровичу вот уже вторые сутки доход нулевой, при том, что арендную плату администрация парка брать не забывает.

Попутно я выяснил, что мы, то есть я и Руслан являемся наемными служащими местного крупного бизнесмена, владеющего сетью видеосалонов, и не только ей, вообще этот персонаж, как я понял, типичное дитя эпохи: всеядный предприниматель, всеми правдами и неправдами нарабатывающий капитал, хватающийся за все, что может дать прибыль. Сеть салонов, которых по Уфе и окрестностям у него порядка десяти — одно из направлений его деятельности, а что там у него еще есть…

— Я в это не лезу, — скривил губы Руслан, — не мое дело. Но тут хочешь-не хочешь, это же видно… Черт знает, я иной раз думаю: доиграется до чего-нибудь…

Здесь он спохватился, решив, что не подобает подчиненному распространяться так про хозяина и заговорил деловым тоном:

— Ну, короче, смотри.

И посвятил меня в технические подробности: цены, вместимость зала, ассортимент кассет… Выяснилось, что в мои обязанности входит и оформление афиш, пусть самое примитивное: время сеанса, название фильма, цена билетов, обязательное упоминание, что на такие-то и такие-то сеансы «дети до 16 лет не допускаются»…