Секретная помощница для Полковника (СИ) - Гольдфайн Ольга. Страница 39

— Вот, поешь с дороги, а потом и поговорим. Я пока козу закрою, а ты кушай, кушай, не стесняйся.

Сокольникова хотела помыть руки, но не решилась искать туалетную комнату в доме. Может, её тут и нет, а все удобства на улице? Она достала из сумки пачку одноразовых салфеток, протёрла ладони, кружку и только после этого осторожно налила в неё молока.

Отломила кусок лепёшки и положила в рот. Хлеб просто таял, наполняя вкусовые рецепторы блаженством. Токсикоз до сих пор не прошёл, и с едой у девушки были не самые лучшие отношения. Но сейчас она кайфовала! Никакой тошноты, урчания в желудке, лепёшка пахла печкой и мукой, а молоко имело жёлтый цвет и… пахло козочкой!

Твою мать, она пила КОЗЬЕ молоко, которое ненавидела с детства! И сейчас этот запах ей НРАВИЛСЯ! Очуметь! Как так-то? Однозначно, бабулька — ведьма и Вася под воздействием чар. Но Дар спокойно ластился, благодарно растекался негой внутри. Искорка новой жизни спала и видела цветные сны. А Вася ела, как не в себя, утешаясь мыслью, что это полезно и утром она не поплатится за столь обильный ужин.

Женщина вернулась, сняла платок и присела к столу.

— Ну что, голубка, расскажи, что ты видела? Как путь-дорогу ко мне нашла?

Василиса прокашлялась и подумала, что завтра наверняка заболит горло — столько холодного молока выхлестать! Ангины не миновать…

— Не бойся, горло не заболит. Перед сном я тебе чаю с мёдом и травками дам, утром здоровая и полная сил встанешь. И тошнить больше не будет.

Девушка поблагодарила:

— Спасибо. А откуда вы про тошноту знаете? Хотя, конечно, глупый вопрос… Вы всё знаете.

— Всё — не всё, а кое-что Судьба приоткрыла. Ты ведь тоже не всё можешь видеть? Вот и на суженого своего напраслину думала, потому как Испытание тебе было дано на Истинность чувств. Ты глазам поверила, а не Сердцу, оттого и тошнило тебя по утрам — от собственной гордыни и недоверия тошнило.

Василиса вздохнула:

— Знаю, что зря обидела. Но не смогла я тогда с собой совладать. И Дар молчал, только Злобы с каждым днём всё прибавлялось внутри, вот и уехала, чтобы дел не натворить. А потом сон приснился особенный, и пришлось в дорогу собираться.

Женщина поднялась и принесла из соседней комнаты подвеску на шнурке — лунный камень, оплётенный серебряными нитями.

— Ты же уже догадалась, чья Душа к тебе пришла?

— Видела во сне. Родится девочка. Так суждено… — Василиса опустила глаза на стол. Было сложно выдерживать прямой взгляд выцветших светлых глаз незнакомки.

— Да. Суждено… Душа Аиши, моей младшей и единственной дочери, у тебя родится. Это её убил твой суженый. Спасибо, что быстро, не намучалась.

Не со зла, конечно, он это сделал, но так было суждено…

Я ведь с самого её рождения знала, как она уйдёт. Линия жизни была короткая, только до рождения первенца. Вот родила Ильяса и вернулась Домой, в Источник. И ни себе родила, ни мне, брату своему старшему, жена которого пустая, бездетная. Они сейчас и воспитывают Ильяса. Счастье большое моя Аиша принесла в семью. А теперь она тебе счастье принесёт. И ещё Дар великий, потому что две Силы объединит — твою и мою. Вот так, голубка…

Василиса задумчиво смотрела в окно, где отражалось её бледное уставшее лицо:

— Да, я так и подумала, что Душа молодой женщины зовёт меня сюда приехать.

Она повернулась к старухе, пристально наблюдавшей за девушкой:

— Я ведь должна завтра пойти на кладбище? Что-то отдать? Оставить там?

Женщина улыбнулась, и пергаментная коричневая кожа покрылась сетью глубоких морщин:

— Всё правильно говоришь. Игрушку отнеси, что твой мужчина забрал. Ни к чему она вам. На могилке ей самое место. Вот тебе оберег для дочки, — она протянула подвеску. — Как родится, так сразу и надень — никакая хворь не привяжется. И Силу держать в узде легче будет.

Этот ребёнок — искупление для твоего суженого. Так всё было предначертано.

Женщина тяжело поднялась из-за стола:

— Постелю тебе в дальней комнате. Завтрак утром на столе оставлю. Спи, сколько тело требует, не вскакивай рано. Тебе надо отдохнуть, силы восстановить.

Кладбище по правую руку от высокого белого дома, что стоит на краю села. Не заблудишься. Меня не ищи — рано в путь отправлюсь, больше уж не свидимся. Приглядывать за вами буду, да во сне, может, являюсь предупредить, если что не так.

Василиса лихорадочно думала, о чём ещё нужно спросить:

— А имя? Имя? Как мне назвать дочку? Аиша?

— Зачем Аиша? Нет, назови, как нравится. Тебя ведь в прошлой жизни тоже не Василисой звали.

«А имя-то своё я ей и не говорила…» — подумала девушка…

Глава 43

На перекрёстках легко потеряться в линиях судьбы…

Глубокой ночью Алекс Распутин получил точку геолокации Василисы. Вентура почти не спал. В голове всплывали страшные картины прошлого и не менее ужасающие версии возможного будущего.

Василиса с мешком на голове, связанная верёвками лежит на грязном полу в сарае. Василиса с кляпом во рту, а сверху бородатый мужик. Голая Василиса распластана на столе, ноги раскинуты в стороны, вокруг несколько мужчин ждут своей очереди.

«Боже, пожалуйста, только не это! Пусть меня порежут на ленточки, четвертуют, ещё как-то убьют, но спаси и сохрани её. Она ведь ни в чём не виновата. Меня, забери, меня! А она нужна этому миру, нужна!»

Впервые в жизни Полковник молился. Даже подыхая в Африке, он не обращался за помощью к высшим силам, а сейчас только на них и уповал.

За эту ночь Вентура не только поседел. Он чуть с ума не сошёл. Никогда ему ещё не было так страшно. Поэтому в четыре часа растолкал друзей и в пять они уже выехали в горное село. В машине молчали. Напряжение повисло в воздухе, каждый по-своему любил Василису и переживал за неё.

За рулём сидел Волков. Костя внимательно следил за дорогой, аккуратно входил в повороты и уверенно держал в руках руль. Он видел, что Вентура сам на себя не похож. К населённому пункту подъехали в районе одиннадцати часов. Небо закрыли тучи, погода грозила дождём или снегопадом, что добавляло тревоги.

Распутин, наконец, оторвался от телефона:

— Василиса в этом селе, но где конкретно, в каком доме — придётся искать.

Самойлов достал из сумки рации и предложил свой план:

— Давайте разделимся и обойдём дома. Кто найдёт первым, тот сообщит по связи.

Мужчины остановились в центре, настроили общий канал и двинулись в разные стороны от машины.

Когда Полковник почти дошёл до конца улицы, ему на дороге встретилась старушка с белой козочкой. Ещё минуту назад никого не было, а повернулся — и увидел парочку. Коза внимательно посмотрела на мужчину, попробовала пожевать брючину, но недовольно выплюнула. Хозяйка подняла свои светлые глаза и спросила:

— Ищешь кого?

— Да. Подскажите, вчера в село приехала девушка. Ищу дом, в котором она остановилась.

— Не там ищешь, милок. На кладбище иди, — женщина указала рукой в сторону видневшихся захоронений. — Там твоя суженая.

Полковник передёрнул плечами от холода, пробежавшего по спине.

— Не бойся, всё с ней хорошо будет. Поторопись. Снег скоро пойдёт, уезжать вам надо.

И старушка бодро протопала дальше, опираясь на палку-посох. Коза послушно двинулась за ней, потеряв интерес к Вентуре. Мужчина практически побежал. Нога опять ныла, сердце набатом стучало в висках, голова была тяжёлая от постоянного недосыпа. Но он стиснул зубы и летел навстречу неизвестности.

И вот впереди показалась фигура женщины. Василиса стояла рядом с одной из могил. Вентура облегчённо выдохнул и кинул взгляд в небеса: «Жива. Спасибо, Господи, я твой должник».

Он осторожно пробрался к Василисе, стараясь выровнять дыхание и не напугать своим появлением. Подошёл сзади, тронул за плечо:

— Вась, я приехал за тобой.

Девушка развернулась к нему и посмотрела глазами, полными слёз. Полковник взял одной рукой за подбородок, большим пальцем стёр скатившуюся по щеке слезинку: