Тайга (СИ) - Громов Виктор. Страница 22

Я его понимал. От мысли остаться одному в этой глуши становилось жутко, почти нестерпимо.

К четырем часам наконец впереди появился просвет. Колька затормозил, принюхался. Ноздри его хищно раздулись.

— Что там? — спросил напряженно Тоха.

— Водой пахнет.

— Какой водой? — Юрка уткнулся мне меж лопаток, почти повис на плечах. — Откуда тут вода?

— Не знаю.

Колька двинулся вперед, оставив всех за спиной. Мы поспешили следом. Я как-то совсем позабыл про усталость, про бесконечный день, про долгий переход. Возможность выбраться из леса, побыть хоть чуть-чуть на открытом пространстве внезапно придала мне сил.

Там, за деревьями, оказалась довольно большая прогалина. Узкая. Длинная. Поросшая цветущими травами. Жужжали пчелы. В воздухе плыл терпкий сладкий аромат.

— А вода-то где?

Юрка прошел вперед, раздвигая сапогами цветочные головки. Недалеко. Шагов тридцать. Там замер. До меня донеслось:

— О, ё! Хорошо, что нам туда не надо.

— Что там? — крикнул Санжай.

— Овраг! Здоровенный, глубокий, почти отвесный. Иди, посмотри сам.

Я подумал, что овраг подождет, сколько лет здесь стоял и сейчас никуда не денется. Без сил опустился на траву, растянулся в душистом разноцветье. Уставился в небо.

По синей бездне плыли белые барашки облаков.

— Как бы воды набрать?

Это уже Антон. Вот кто занимается делом, а не любуется красотами природы. Мне стало стыдно, но не настолько, чтобы встать и отправиться на помощь. Ну их сами разберутся. Если в душе моей и шевельнулись угрызения совести, то я их качественно задавил. Только приподнялся на локте, глянул поверх травы.

Антон сидел на краю оврага. Колька с Юркой стояли рядом.

— Глубокий, зараза, — Санжай в задумчивости почесал голову, — можно попробовать поискать обход.

Юрка порыскал глазами, наткнулся на камень, поднял и с размаху бросил вниз. Откуда-то из оврага раздался шум, треск ломающихся веток. Ребята над обрывом замерли.

— Охренеть, — возглас у Тохи получился сиплым, глухим.

Юркин напротив взволнованно зазвенел:

— Видал, видал как попер?

— Кто там? — крикнул я.

— Не поняли, отсюда не видно было. Но кто-то большой.

Юрка всплеснул руками, сплюнул.

— Хорошо, что не сюда, не к нам. — Он отодвинулся от края, зачем-то оглянулся. — Черт, зря ружье не взяли.

По его голосу стало понятно, что он испуган. Чтобы скрыть испуг, тут же начал предъявлять претензии:

— Все вы, гуманисты, Эдику ружье решили оставить. А зачем оно ему? Он сейчас там сыт и доволен, а мы тут должны…

Юрка не договорил, его перебил Антон:

— Юр, не кипятись. Эдьке нужнее. Сам подумай, нас тут четыре мужика, мы справимся, а там он один и девушки. Кто-то же должен их защищать.

— Защищать? — Юркин голос взвинтился почти до визга. — Из вашего Эдика защитник, как из меня оперная певица.

Мне все это надоело до чертей. Ну сколько можно? Постоянно грызутся. Я опустился в траву, вновь улегся на спину. Пусть разбираются без меня. Сами. Не дети уже.

Колька не сдержался, выпалил раздраженно:

— Лучше!

— Что лучше? Что лучше?

— Из него даже певица выйдет лучше, чем из тебя. Ты только трепаться умеешь и нервы мотать.

— Я?

Юрка шумно засопел.

— Ты.

В ответ раздалось злобное:

— Да на что он годится твой любимый Эдичка? Только хвосты коровам крутить да Зинке под юбку заглядывать!

Колька вскипел:

— Ах ты гад!

Ругань стихла. По звукам стало понятно, что на краю оврага завязалась драка. Злая. Почти беззвучная.

— А ну прекратите! — взревел Антон. — Совсем рехнулись? Санжай, оставь ты его в покое.

— Убью урода!

Мне почему-то показалось, что точно убьет.

— На, падаль! Достал! Достал!

Было желание, оставить все, как есть. Пусть сами разбираются. Решают, кто прав, кто виноват. Но нас совсем не так воспитывали. Черт бы побрал все эти принципы. Черт бы побрал эту мораль. Я резко поднялся и ринулся на помощь Антону — разнимать драчунов.

Глава 13

Драка удалась на славу! Правда, вышла недолгой. Юрка щеголял с разбитой губой, длинной царапиной на щеке, охал и держался за ребра. У Санжая наливался смачный фингал. Левый глаз затекал, закрываясь напрочь. А из носа тоненькой струйкой бежала кровь.

Он все норовил закинуть голову, как учили в детстве, не осознавая, что этого делать нельзя.

— Не смей, — шикнул я, — это не поможет, кровь не остановится, только в желудок потечет. Лучше наклони голову вперед, пусть на траву капает.

Он поразмыслил, пришел к выводу, что на траву, действительно, лучше, склонился над травой, чтоб не запачкать одежду, пожаловался:

— Лбом меня боднул, сволочь. Аж искры из глаз посыпались.

— Сам сволочь! — огрызнулся со своего места Юрка. — Я тебя не бил. Ты первый начал. Ребро мне что ли сломал? Не пойму…

Он задумчиво ощупал впалую грудь, зашипел, выдал совсем уже обижено:

— Давно что ли кулаками не махал? Так иди и тренируйся на других. Меня не трогай! Я тебе не груша боксерская!

Антон стоял рядом, следил, чтобы забияка опять не ринулся в бой.

— Ты сам виноват, — сказал он, — нечего было гадости говорить. А то болтаешь, что не попадя, язык без костей.

Неожиданно Юрка стушевался, признался:

— Я не хотел, это от испуга…

— Не хотел он, — Колька сплюнул кровью, — еще раз услышу — язык вырву.

Юрка вновь округлил глаза, раззявил пасть, но тут же получил под нос костистый Антонов кулак и примолк. Впрочем, окончательно не успокоился, принялся что-то тихо бубнить.

Когда все утихло, когда перегорели страсти, Антон всех начал подгонять, поднимать:

— Подъем, ребята, подъем! Итак задержались. Нам до ночевки еще часа четыре идти.

— Идем, — согласился Юрка и неожиданно поднялся первым.

Санжай, спокойный, как сфинкс, светя фонарем под глазом, собрал свой мешок, закинул за спину. Я тоже не отставал.

Тоха выставил перед собой компас, сверил направление, махнул рукой.

— Запад там.

Я едва не споткнулся о Санжая. Тот замер на месте, подняв лицо к небу. Потом прокричал:

— Стой, как это, там запад?

— А где? — Тоха удивился, подсунул ему компас. — Смотри сам.

Я придвинулся вплотную. Бросил взгляд на стрелки, потом проследил за Колькой и уставился на небо. Вот черт! До меня дошло.

— Солнце же садится на запад? — спросил я, словно сомневался.

— На запад, — согласился Тоха. — Ну-ка…

Он вновь схватил компас. Сравнил направление с солнцем на небосводе и едва не запулил прибор в овраг.

— Да вашу ж мать! Да что ж это такое?

Было от чего психануть. Если верить магнитной стрелке, то солнце садилось на северо-западе. Мы отклонились от курса градусов на сорок, если не больше.

У Юрки хватило ума не зубоскалить. Он тронул машинально разбитую губу, спросил серьезно:

— Как такое может быть?

Санжай вздохнул, тревожно огляделся.

— Водит. — Он понизил голос почти до шепота. — Я же говорил, что он не любит гостей.

— Слушай! — Тоха был на грани. Вот-вот сорвется. — Прекрати хоть сейчас доставать своим хозяином. Причем тут это? Может, здесь где железо подходит к поверхности. Или еще что. Мих, что думаешь? Ты же у нас геолог.

Я пожал плечами. Мы с ними сейчас были в одной лодке. Моих знаний хватало только на то, чтобы понять — дело дрянь. Поэтому ответил:

— Не знаю. Я ничего не помню, Тох.

— А делать-то что? Возвращаться будем? — В голосе Юрки появилась безнадежность.

— Нет, — сказал Антон. — Попробуем идти вперед. Вернуться всегда успеем. Пока есть солнце, пойдем на запад. Овраг как раз в ту сторону тянется. Потом, сколько сможем, пройдем вдоль ручья.

— Согласен, — кивнул Санжай.

Я тоже был согласен. Это предложение вообще устроило всех.

Метров через триста нашелся спуск. Не тропа, нет. Просто ручей в этом месте закладывал длинную дугу, а стенка оврага становилась пологой. Достаточной для того, чтобы спуститься вниз, не рискуя сломать шею.