Соседи (СИ) - "Drugogomira". Страница 49

Отчаянное гитарное соло разорвало воздух. Подхватывая нестройный хор голосов, Аня с Егором последний раз вдвоем пропели припев. А потом все резко успокоилось и оборвалось. Егор вновь развернулся спиной к полю, удалился вглубь сцены и оттуда вскинул вверх руки, оставляя гитару безвольно висеть на плече. Люди вопили, безумствовали, а вокалистка долго молча смотрела ему вслед, а затем развернулась к публике. Уля могла поклясться: на Анином лице отражалось нечто, чего она не хотела бы показывать, но всё же случайно показала.

— Барабаны – Иго-о-орь Хаса-а-а-нов! — опомнившись, закричала она вдруг в микрофон, и в ту же секунду барабанные палочки полетели далеко в ликующую толпу. — Бас-гитара – Же-е-еня Козырев! Клавишные – Саша Барми-и-ин! Гитара и вокал – Его-о-ор Черно-о-ов!

— Вокал и электроакустика – Аня Самойлова, — усмехнулся Егор в чужой микрофон. Еще раз обвёл потяжелевшим взглядом поле, одним уголком губ улыбнулся, скорее, сам себе, чем кому-то конкретному, и – всё. Перекрикивая одобрительные возгласы беснующихся зрителей, Аня напомнила про сольник, откланялась, и сцена опустела. И вокруг в тот же миг загалдели возбужденные голоса.

«И всё?..»

— Охереть, — ошалело протянула Юля, разворачиваясь к Ульяне. — Что это сейчас было?

— А! Как вам? Каждый раз с них фигею! — воскликнул Вадим. — Рыжий как-то обмолвился между делом, что в группе проблемы, а вот так и не сказать, да?

Уля поражённо молчала – открывать рот не хотелось вообще. Хотелось унести с собой и никому не показывать – вот чего. И не лезть к Егору больше никогда со своими детскими предъявами и обидками. И вообще не лезть – всё равно не расскажет.

— Он же не собирался петь… — всё же пробормотала она, всё еще переваривая только что увиденное.

— А вот пойдём и спросим, что случилось, — засмеялся Вадик. — Собирался или нет, но вышло охрененно.

— Может, не стоит? — пискнула Уля неуверенно. Юлька тут же сделала страшные глаза: «С ума сошла?» – вот что в них читалось. Двое против одной – ну, понятно.

Вадим был непреклонен:

— Стоит! Еще как стоит! Пошли! У них там своя атмосфера.

Её «парень» явно чувствовал себя королем положения – так себя чувствовал, словно это он тут только что отжигал. Так, словно хотел показать, что ему подвластно абсолютно всё. Его распирало от полученных эмоций, и он, видимо, чувствуя сейчас, что выплескивать их на притихшую Ульяну – всё равно что в колодец кричать, только эхо и услышишь, решил осчастливить своими впечатлениями знакомцев. Лихо пробравшись сквозь уплотнившуюся толпу к металлическому забору, небрежно бросил охраннику:

— Мы к Чернову, друзья. Пропустишь?

К огромному удивлению озадаченно переглянувшихся меж собой девушек, у квадратного амбала не возникло ровным счётом никаких вопросов. Окинув всех троих сканирующим взглядом сверху донизу, он молча подвинул перегородку, открывая проход. Вадим спокойно вошёл через образовавшуюся дыру на закрытую для остальных территорию, махнул Уле с Юлькой головой: «Пошли, чего стоите?», мол, и уверенно взял левее, огибая сцену – туда, где раздавался чей-то заразительный смех. Бугай на всякий случай последовал в паре метров от всей честной компании.

Уже спустя полминуты их взору предстала большая группа отыгравших музыкантов. Кто-то расслаблялся с бутылкой пива, кто-то курил, кто-то, вытянув ноги, распластался звездой прямо на траве без всякого покрывала. Кто-то суетливо, а кто-то неспешно и лениво складывал оборудование и инструменты. Ани здесь не обнаружилось, как, впрочем, и Егора. На небольшом отдалении стояло несколько раскрытых фургонов, куда грузилось оборудование. Уля не сразу заметила интересующих её людей за открытой дверцей одного из них. Сохраняя приличную для теоретически пары дистанцию, они о чём-то говорили.

— Санёк, слышь, чё Игорёк рассказывает? — обратился стоящий рядом с барабанщиком мужчина к только что подошедшему к большой компании парню. — Угар! Игорёк, давай ещё разок для Санька. На бис.

— Кароч, я же дунул для драйва где-то за час до выступления, — в охотку включился в разговор Игорь. — И вот, значит, херачу я на пределе скорости и сил по тарелкам, чувствую себя Нилом Питром{?}[Нил Пирт по мнению многих музыкантов считается лучшим барабанщиком в рок-музыке] как минимум. Просто словно это лучший день в моей жизни, чувак. И тут в перерыве подходит ко мне Рыжик наш, наклоняется интимно так и шепчет проникновенно, — Игорь сделал театральную паузу: — «Игорёк, просыпайся и ускорься немного, а? Ритм сбиваешь». И смотрит, главное, так – ласково-ласково. Сразу понятно стало: пиздарики мне пришли.

Пара секунд тишины – и над компанией разнесся гомерический хохот.

— Кажись, пора завязывать с травой, Игорёк! — сквозь смех простонал парень. — Я, кстати, тоже подметил. А оно вон оно, в чем дело, оказывается.

— Ну ты прикинь?! — округлил глаза барабанщик. — Я же думал, всё заебок, красава, а тут… Короче, в ту же секунду меня окончательно и отпустило. Перед концертами больше ни-ни. Клянусь на своем малом барабане, — торжественно изрёк он и, чуть подумав, добавил: — И всех тарелках.

— Спас, в общем, Чернов твою шкуру, — резюмировал собеседник. — В «Как на войне» ритм элементарный, не попасть в него было сложно.

— Да, — Игорь кивнул, и веселье схлынуло с его лица, уступая место серьезности. — Я тоже думаю, поэтому вышел. Он у нас её в одно лицо без всякой поддержки исполняет, как Боженька.

— Да помню я тот фест!

Вадим, подойдя к компании, пожал руку всем по очереди. Уля с Юлькой остались топтаться в сторонке. Бугай, увидев, что Вадика приняли, как своего, успокоился и отправился на позицию. Спустя пару минут обмена приветствиями, любезностями и высказывания восхищения всем по очереди Вадиму кивком головы указали в сторону фургончиков. Как он их за это время с той точки не заметил, Уля понятия не имела. Сама она за эти минуты подметила абсолютно всё: и припаркованную в отдалении «Ямаху», и косуху на плечах соседа, и выражения их лиц – не сказать, что расслабленные. И их заметили: Егор скользнул по обеим взглядом, на ней задержался, кивнул, показал коротким взмахом головы: «Идите сюда», но Уля продолжала стоять как вкопанная, не решаясь мешать разговору. Аня же эта мгновенно проследила направление его взгляда, заулыбалась и что-то ему сказала. Издали показалось, что в ответ он посмотрел на неё как на… Как на человека, только что сморозившего невероятную чушь.

— Как ты думаешь, они встречаются? — прошептала Юлька.

— Без понятия. Не думаю, — в тон ответила Ульяна, вспоминая о том, что стоны за стенкой всегда звучат на разный лад и разными голосами. А эту Аню она действительно видела, но единственный раз – столкнулась с ней в коридоре года два назад. Тогда вокалистка носила совсем другую прическу: конский хвост чуть ли не до пояса. Уля даже поймала себя сегодня на ощущении легкой зависти: сама она резануть волосы пока так и не решилась.

— Про него говорят, что в его дверь девушки один раз входят и один – выходят, — никак не могла угомониться Юлька. — Можно было бы, конечно, попробовать проверить, но что-то не хочется. Себе дороже.

— Подтверждаю, один раз, — кивнула Уля и, перехватив в одно мгновение изменившийся взгляд подруги, тут же поспешно добавила: — Как соседка!

«Блин, Юлька! Перестань так смотреть!»

Между тем, на той стороне оживились: Аня, видимо, устав дожидаться, когда девушки подойдут сами, решила проявить инициативу. Отшвырнула окурок, хлопнула в ладоши, игривым жестом взъерошила своему гитаристу шевелюру и направилась прямиком к ним. Ее хорошее настроение разносилось окрест. Егор закатил глаза, аккуратно затушил свой, нашел, куда его выкинуть, и последовал за вокалисткой.

— Привет! А вы что тут? Кого позвать?

Располагала она к себе с первой секунды. Хотелось от неё заряжаться.

— Мы… Мы ждем, когда вот тот парень, — Уля кивнула в сторону Вадима, — устанет языком чесать.

— Зная Стрижа, предположу, что выберетесь вы отсюда ближе к полуночи, — усмехнулся Егор, вставая немного позади от вокалистки, подошедшей довольно близко. Тут же сложилось ощущение, что для Ани понятие «дистанция» весьма условно, в отличие от него, придающего таким вещам значение. Егор всегда держал дистанцию, и в детстве держал, и сейчас держал. Правда, за последние месяцы пару раз она нарушалась, но ситуации там были экстренными.