"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ) - Горелик Елена Валериевна. Страница 41

— Ты чего на меня так смотришь? — прервала ее размышления Яга.

— Бабушка, а не слишком ли вы в политике осведомлены? — поинтересовалась Василиса.

— Да она лучше Елисея Елизарыча в иных вопросах разбирается, — вошел в горницу Костя с самоваром. Как он не обжигался, оставалось только удивляться. — Ее давно звали советницей при семье монаршей быть да наследника воспитывать, ни в какую.

— А чегой-то я там забыла? — удивилась нянька, — наследнику учителя нужны, а не бабка старая. Еще превращу в кого ненароком, потом слухи пойдут, сплетни. Еще договорятся, что во главе государства чернокнижник стоит.

— Ладно, с этим погодим. Что вышло-то у вас с картами? — Костя поставил самовар на стол, а девушка принялась расставлять чашки да печево.

— Вышло странное, — начала она рассказ. — Словно сговорились басурмане с соседями, как я поняла, ливами, чтобы напасть по весне на Московию. Да только смутно все, шатко. То ли есть союз, то ли нет — не понять. Ну, это как мы карты понять смогли.

— И все? — Кощей сел на лавку, погладил кота. Тот приоткрыл один глаз, покосился на мужчину, понял, что вкусного не перепадет, и снова провалился в дрему.

— А что еще ждать? — Яга собрала карты. — До лета далеко, все еще сто раз переменится. Глядишь, ляхи в энто дело вмешаются, али немцы. Да и Ганза как сила отдельно выступить может.

— Ганза, Ганза… — Вася посмотрела на Ягу, потом на Костю. — Что-то такое я дома слышала, а что — не помню.

— Это союз городов по Варяжскому морю. Туда и наши Новоград с Плесковом входят, и немецкие, и свейские и ливонские. Города торговые, чтобы споров не было, давно еще договор заключили. Сейчас разве что отдельные пункты пересматривают, чтобы не устаревали. Хороший союз, прочный. Политики сколько раз ему диктовать пытались, не вышло ничего.

— А точно, вспомнила, — Вася хлопнула себя рукой по лбу. — Только у нас он развалился.

— Ладно, — Яга прервала обсуждение. — О политике в постели толковать можете, а сейчас бабушке чаю налейте.

Остаток дня прошел спокойно. А наутро начались неприятности.

С раннего утра Кощей отправился к царю. Надо было доложить о результатах поездки. И без того задержался, в первый же день следовало в терем явиться, домой не заезжая. Только погода и могла служить оправданием, что город засыпало, на коне с трудом проедешь. Да и сам устал, отдыхал, в чувство приходил. Все ж таки ранен был, царское поручение выполняя.

А ближе к полудню на подворье кощеево явились трое. Двое мужичков притащили третьего. Судя по виду, а, особенно, ароматам, от них исходившим, явились они прямо из кабака.

— Яга, — бухнулись двое на колени, роняя третьего в сугроб, — не казни, не преврати ни в кого. С товарищем нашим беда. Вчера мы расчет получили, ну и, как водится, решили отметить сие. Как обычно пошли в трактир к Ивашке Лысому. Завсегда только у него пьем. Еще ни разу не обманул. А тут взяли мы, как обычно, а Сидор, — говоривший кивнул на лежащего в сугробе товарища, — решил новую медовуху спробовать. Вроде как, спервоначалу, она у него хорошо пошла. А потом он чудить начал. То разговаривать с кем-то, то вдруг нас с другом путать, а потом закричал, что нечистая сила приближается, и под стол забился. Насилу выбраться уговорили.

— И то потом он начал выть, — продолжил рассказ второй, — по земле кататься, все умолял позволить ему вернуться в укрытие, потому что они придут и найдут.

— И как же вы его утихомирили? — прищурилась Яга.

— Да, — замялись мужики.

— По голове поленом или дубиной дали, — после быстрого осмотра сообщила Василиса. После чего хмуро посмотрела на собутыльников. — Надеюсь, не перестарались?

— Нет, — хором ответили те, потом первый, более бойкий, продолжил. — Мы его слегка приложили, куда ему много-то. Он и без того хорош был.

— Ладно, — покачала головой кощеева нянька. — Волоките его в ту сараюшку. Мы с ученицей сейчас подойдем.

Мужики выволокли из сугроба своего незадачливого товарища и нетвердой походкой двинулись в указанном направлении. Яга быстро перечислила Василисе, что надо принести из избушки, после чего поспешила следом. Сам ли мужик упился до зеленых чертиков или это была та самая мухоморовка, прежде всего надо привести его в адекватное состояние, а потом уже расспрашивать. Мало ли, чего еще до медовухи хлебнул, или грибком закусил, а они уже панику разводят. Вот оклемается мужик, расскажет все, ежели упомнит, тогда и будут думать.

До царского терема Кощей добрался несколько раньше, чем планировал. Царская семья еще изволила трапезничать. Разумеется, Костю позвали к столу, но он предпочел отказаться. Елизар Елисеевич тут же начнет о политике разговоры вести, царице подавай последние новости о модах приграничных, а царевичу про бои с чудищами страшными. И так неделю по пятам ходил да выпытывал, как колдун от басурман спасся. Нет уж, лучше на морозце постоять, с воями пообщаться, сотника поймать да узнать, куда его пристроят. Кощеев десяток еще не вернулся, застряв в Купце, но дело всегда найдется. Хоть у поруба сидеть, за ключами следить.

Хотя, кто в том порубе обычно сидит? Савелий — Соловей-разбойник, когда в кабаке переберет, сам он отмечался периодически по той же причине, да особо активные бояре, начавшие кулаками да посохами в думе махать. Остальных в тюрьму городскую вели, там же и судили, и приговор отбывать оставляли. Хотя, царь дармоедов не любил, предпочитая заменять отсидку общественными работами. Костя передернул плечами, вспомнив, как за особо буйный дебош ему пришлось неделю в той самой тюрьме отхожие места чистить. Пить опосля такого, конечно, не бросил, но меру уяснил.

— Кощей! — донесся до него раскатистый хоровой оклик, — ты ли это? А нам сказали, до весны на западных рубежах сидеть будешь.

— Горыныч! — расплылся в улыбке Константин, — а ты тут какими судьбами. Я слышал, вы с Чудом и вовсе на дорожных работах за то, что кабак разнесли.

— Не разнесли, — промолвила одна голова.

— Чуть не разнесли, — уточнила вторая.

— Так, крышу подпалили, дверь вынесли, окна выбили, остальное посетители, — отчиталась третья.

Костя улыбнулся. Какая кабацкая драка обходится только двумя участниками. Двое, если надо, и выйти могут. А когда народ из дверей и окон летит, все участвуют. И то, кулачные бои токмо на масленой неделе устраивают, а пар народу выпустить тоже надо. Потом стрельцы да дружинники всех участников за шкирку и волокут кого в поруб, кого в тюрьму. И уже царь-батюшка лично приговор выносит. Кому штраф, кому работы, кому пару деньков в холодной посидеть, остыть.

— Так что там с дорожными работами, — словно ненароком поинтересовался Кощей.

— Чудо там остался, лес валит, камни укладывает — вздохнул все головы Горыныча. — А нас сюда вызвали город от снега чистить.

— Со всех крыльев спешили, — довольно изогнулась третья голова, показывая крыло.

— Два дня не жравши, — пригорюнилась первая.

— Вот поедим, и пойдем по городу ползать, — покосилась куда-то в сторону вторая.

Действительно, с царской кухни уже волокли большой котел каши.

— Пшенная, — принюхалась первая голова.

— С тыквой, — добавила вторая.

— И медом, — счастливо заметила третья.

Поварята сгрузили котел перед счастливым Змеем, потом притащили небольшой столик, сложили на него несколько караваев и убежали обратно. Горыныч подхватил в одну лапу большую ложку, другой сгреб каравай, и начал по очереди отправлять в рты то кашу, то хлеб. Костя улыбнулся, после чего двинулся к парадному входу. Там уже показались бояре, надо было успеть попасть к царю до них.

Думные мужи степенно приближались к крыльцу царского терема. Заметив взбежавшего по ступеням Константина, одарили его недовольными взглядами, а один не удержался и сплюнул в сторону. И откель только взяться успел? Вроде до весны его в столице быть не должно. Нет, опять явился Елизару Елисеевичу напраслину на бояр верных возводить, ум смущать, наследника с пути сбивать, царицу-матушку до истерики доводить.