"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ) - Горелик Елена Валериевна. Страница 54

— Мы пытались, но не помогает ничего, — созналась сестра, — а потом тетя пришла и стала руководить. Мы же никогда раньше не болели.

— Тетке вашей руки оторвать надо, — пробурчала Василиса, вытаскивая из мешочка небольшую фляжку.

В воздухе тут же запахло чем-то кислым. Ульяна укоризненно посмотрела на назвавшуюся лекаркой девушку, но та плеснула жидкость в воду, после чего снова закупорила фляжку. Между тем, Елисей, наконец, смог открыть окно, и в комнату ворвался поток морозного воздуха. Сразу стало легче дышать, только вот девочка еще активнее начала жаловаться на холод.

— Елисей, скажи, чтобы принесли сюда горячей воды, кипятка крутого, сразу из печи, — попросила парнишку лекарка. — А лучше сам принеси, а то тетка эта еще напутает чего, а мне травы заварить надо будет.

— Понял, — кивнул парнишка, и выскользнул из комнаты.

— А теперь ты, — Василиса переключилась на Ульяну. — Смотри да запоминай, самой потом пригодится. Видела, я в воду уксуса добавила. Много не надо, не больше четверти.

— Так ведь дорого, — робко произнесла та.

— Не дороже жизни, — отрезала Василиса. — Помоги раздеть сестру да растереть ее этой жидкостью.

К тому моменту, как Елисей с ковшом еще булькающей воды вернулся, девочка уже не хныкала, а лежала под тонкой простынкой и во все глаза смотрела на странную женщину, откуда-то появившуюся в их доме. Василиса же быстро побросала уже подготовленные травы в воду, после чего тихо пробормотала наговор, которому научила ее Яга. После подошла к окну и прикрыла. Все запахи выветрились, в комнате достаточно проветрилось, а тараканов вымораживать в планы девушки не входило.

Когда вода достаточно остыла, она налила немного в стоящую рядом кружку и заставила девочку выпить.

— Горько, — пожаловалась та.

— Конечно, горько, — согласилась Василиса. — Лекарства всегда горькие.

— А почему?

— Наверное, чтобы люди болели меньше, — девушка потрогала лоб пациентки, убедилась, что температура подниматься не думает. Мысленно в очередной раз посетовала, что не дошла до магазина медтехники, так бы было чем давление да температуру померить. Впрочем, долго жалеть девушка не стала и повернулась к своей помощнице. — Присмотри пока за сестрой, а я с родней твоей потолкую, почто ребенка чуть не угробили. Елисей, если что, зови меня.

И, дождавшись кивка царевича, вышла из комнатки.

В горнице было неспокойно. Пусть люди не повышали голоса, но видно было, что даже шепотом они смогли переругаться. Краем глаза Василиса заметила, что дверь в сени приоткрыта и там заметна фигура хозяина, который не торопился входить в дом. То ли бабьи споры его настолько утомили, то ли иная причина. Хорошо, если первое. Хотя и сама Василиса уже сомневалась, что все так просто. Еще и тетка эта.

Понятно, когда все семейство всегда здорово, и ребенок заболел впервые, мать растерялась. Но страшного произойти не должно было. Вызвали бы местную лекарку, она бы быстро ребенка на ноги поставила. А то и сама полежала бы несколько дней, да и пошла на поправку. Простуда — дело такое, главное — отлежаться. Это Василисе еще бабушка в голову вбила. Покой в первую очередь. Даже если лекарств никаких нет. Организм сам справится. Судя по тому, что успела рассказать Ульяна, мать так и поступала. Отвар из ягод, компрессы прохладные, ничего такого, чтобы хуже стало.

Еще во время работы на скорой Вася навидалась всякого. Видела и семьи, где стариков выжить старались, и стариков, которые всю семью третировали тем, что квартиру оставят не им, а государству или какому-нибудь фонду. Иная родня тоже между собой разборки устраивала. Врача за человека не считают, перед ним все семейные тайны открывают, сами того не замечая, всех скелетов, что в шкаф прятать принято, демонстрируют. Девушка понимала, что так будет везде, но чтобы так сразу столкнуться с семейными дрязгами, да в которых так запросто поступаются жизнью ребенка? Нет, этого она так просто не оставит. Вася чувствовала, как внутри нее потихоньку загорается маленький огонек.

— Девочка будет жить, — произнесла она, проходя в середину горницы. — Я останусь тут, — она топнула ногой для большего эффекта, — чтобы убедиться в эффективности лечения. Потом справится и мать.

— Благодарение небесам, что послали нам тебя, — женщина перекрестилась на иконы, потом пересекла небольшое пространство между собой и девушкой, упала на колени и принялась целовать подол ее сарафана.

— Успокойтесь, — Василиса с трудом заставила ее подняться. — Все будет хорошо. И вы изначально все правильно делали.

— Но моей Аннушке только хуже становилось, — всхлипнула та.

— Как вас зовут?

— Алена.

— А по батюшке?

— Михайловна, — женщина с трудом поднялась, но в любой момент была готова вновь упасть в ноги так вовремя появившейся в доме лекарке.

Василиса осторожно следила за остальными собравшимися. Вот старая женщина, лет семидесяти на вид, тихонько сидит в углу и что-то вяжет: то ли чулок, то ли шарф, поди разбери. Щурится на работу подслеповатыми глазами, но кому нужно зрение, если пальцы хорошо помнят что и как делать. Другая женщина, немного моложе, старательно изучает печь, но то и дело бросает недовольные взгляды в сторону Василисы. Женщина лет сорока, в добротной одежде, богато убранном повойнике, смотрит зло. Что-то заставило девушку задержаться взглядом на ней, а через пару минут Василиса поняла, что именно ей не нравилось. Вышивка на одежде показывала, что женщина эта была одной из жриц богини смерти. Кажется, что-то начинало проясняться.

— Ты, — словно почувствовав взгляд девушки, та подняла голову и посмотрела ей прямо в глаза, — ты хоть понимаешь, кому дорогу перешла? Моей богине была обещана жертва, она не успокоится, пока не получит ее.

— Жертва? — Василиса прищурилась, мысленно воззвав к той, кто являлась покровительницей этой самой женщины, и, к своему удивлению почувствовала одобрение всему, что сейчас сделает и скажет. — Твоей богине не нужны такие жертвы. Равно как и такие жрицы. Сейчас ты выйдешь из этого дома, и больше нога твоя не ступит на этот двор. Уж не знаю, как ты доверие этих женщин на себя обратила, но богиня твоя не верит тебе боле. Все, что ты задумала, отныне против тебя обернется.

— Да как ты смеешь так со мной разговаривать, — поднялась та из-за стола под одобрительным взглядом еще одной женщины. — Со мной, жрицей самой Морены, той, которая ведает жизнью и смертью. Богиня себе жертву выбрала, она ее получит не так, так этак, коли раз приметила кого.

— Ты, именем богини прикрываясь, свои дела обделываешь, — девушка смотрела на свою противницу, и словно открытую книгу читала все ее мысли. — Коли невестка не по нраву, так и племянников можно со свету сжить? Так не бывать тому. А вы, — она повернулась к другой женщине, — коли выбор сына не одобрили, так внуков бы пожалели. Отныне ходу вам в этот дом не будет, а коли замыслите вред сей семье, то себе втрое больший вред получите. Слово мое крепко, как скажу, так и будет, в свидетели себе всех богов сущих призываю. А теперь пошли вон из этого дома, и чтоб близко к нему не приближались.

Вопреки ожиданиям девушки, гром не грянул, с полок не попадали горшки, лишь огонь в печи полыхнул, да опал. Но к этому мог привести и порыв ветра. Только женщины, мать и сестра воеводы, подорвались и опрометью покинули дом.

Василиса прислонилась плечом к печи и выдохнула:

— Вот теперь все точно будет хорошо.

А сама подумала, что так, наверное, и превращаются в Ягу. Сначала видят и чувствуют сокрытое во время таких вот приступов злости, что накатил на нее сейчас, а потом с легкостью обращаются к этому умению. Девушка с трудом подавила смешок. Ну да, лучшая пара Кощею Бессмертному — только Баба Яга. Это и сказками, и многочисленными историями доказано. Просто потому, что с обычной девицей ему быстро станет скучно. А вот с такой каждый день что-то новенькое.

Впрочем, долго приходить в себя после устроенного представления Василисе никто не дал. Если мать семейства, не дожидаясь развязки, отправилась в комнату к дочери, то другой свидетель разговора, напротив, соизволил появиться лично. Воевода вошел в горницу медленно, спокойно, пристально посмотрел на девушку, потом перевел взгляд на сидящую в уголке женщину с вязанием.