"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ) - Горелик Елена Валериевна. Страница 73

В самом тереме оказалось безлюдно, что на этот раз вызывало недовольство Кости. Следов непонятного боярина не было видно, и понять, куда он мог деться, стало невозможно.

— Сначала к Елизару Елисеевичу, — предложила Василиса.

Костя кивнул, после чего двинулся в сторону лестницы. Движения мужчины очень напомнили Василисе спецназовцев из кино, с той лишь разницей, что в руке у него вместо автомата или пистолета был кинжал. И то верно, с мечом в помещении было бы удобно разве что в залах, и то не во всех, поскольку могли мешать столбы, которые то ли подпирали своды, то ли были просто как дань традиции. Сама девушка подхватила оброненную кем-то метлу. Что она делала в царском тереме — не понятно, но это было хоть какое-то оружие. Понятно, против колдуна от нее толку не будет, но наличие хоть чего-то в руках подбадривало.

Возле палаты, где он оставил царя, Кощей остановился, прислушался и, кажется, даже принюхался. После чего тихонько постучался.

— Ваше величество, отпирайте, свои.

За дверью раздался тихий шорох, потом она приоткрылась совсем чуть-чуть, а потом, когда царь убедился, что это именно те, кого он ждал, дверь открылась ровно настолько, чтобы сначала Василиса, а потом Костя проскользнули внутрь, и захлопнулась. Царь самолично задвинул тяжелый засов и придвинул трон.

— А теперь поговорим, — довольно произнес он, усаживаясь на свое место.

— О чем, ваше величество? — нахмурился Костя, явно припоминая все свои грехи за последние лет так пять.

— О том, кто это такой шастает сейчас по терему. Причем этот кто-то очень похож на тебя, Константин. И, если бы я лично не был с тобой знаком, то с легкостью перепутал.

Наверное, впервые на лице Кощея можно было увидеть рассеянность. На какое-то время он задумался, потом помахал головой, произнес что-то вроде, быть того не может.

— Есть у меня подозрение, государь, — наконец произнес он. — Вот только не буду говорить, пока сам этого боярина не увижу. Горыныч его видел, да только мало ли недруг наш личину одел. Стражника на крыльце он усыпил. Вот только от волшбы той злом веет. Старая то волшба, древняя. Еще пращуры мои ее не чурались.

— Думаешь, остался кто? — деловито осведомился Елизар Елисеевич, поднимаясь с трона и оправляя перевязь с мечом, которая сбилась, пока он сидел. Потом подхватил кафтан, что лежал на лавке, поморщился, бросил обратно. Было с чего недовольным быть — рукава длинные. В такой одежде только с боярской думой совет держать или послов заморских принимать. А вот драться было уже несподручно.

— Да кто его знает, — Костя зашевелил губами, видно вспоминая, кто из родни еще мог оставаться в живых. — Деда моего дядька вроде еще не преставился. Да только ему уже хорошо за сто быть должно. А боле и не упомню. Разве что совсем о том не ведаю. Знаю только, что этот кто-то силен должен быть, иначе не рискнул бы в Городец сунуться, предварительно меня из города не удалив.

— Если только он не думает, будто тебя тут нет, — заметила Василиса.

— Да где ж мне быть то? — недоуменно посмотрел на нее Кощей.

— А в Купце, — только что не показала ему язык девушка.

— Так, — пристально посмотрел на нее колдун, и вновь многозначительно повторил, — так.

— И ничего не так и не этак, — парировала Василиса, стараясь говорить тише — вдруг неведомый боярин окажется по ту сторону двери. — Ты вернулся в Городец не больше пары недель назад. Причем после нападения на тебя в пути.

— Нападения? — нахмурился царь.

— Да так, — отмахнулся колдун. — Больше крови, чем дела. Рассечение обычное. По дороге зашептал, в Купце завернул к лекарке, она мази дала, и я дальше в путь тронулся.

— И, готова поспорить, никто не обратил внимания, что ты город покинул. А на воротах десяток Соловья стоял, который ничего не скажет.

— Ну, да, — согласился мужчина.

— Не ну да, — прищурилась Василиса. — Как будет рассуждать наш противник? На тебя напали в пути. Ты ушел, но раненый. Раз тебя не нашли по дороге, значит ты все-таки смог добраться до Купца. Наверняка, кто-то из стражей вспомнит прибывшего в город воина в окровавленной одежде. При этом, судя по опросам, которые он, разумеется, задавал, город ты не покидал. А потом дороги замело так, что пришлось вызывать Горыныча на их расчистку. И, опять же, после того, как дороги почистили, и до того, как басурмане осаду начали, кроме нескольких купцов и посольства, в город больше никто не приезжал. Уверена, наш боярин или сам уже всех допросил, или у него тут были свои люди. Так что как-то так, — торжественно закончила девушка.

— А ведь она права, — немного подумав, решил Елизар Елисеевич.

Василиса победно молчала. Костя хмурился. Между тем, государь продолжил.

— Ведь ты явился нежданно, десяток твой в пути застрял, после того, как нападавших повязали, отправились в ближайшую деревню, ждать, пока санный путь проторят. Вот и подумали, что ты либо с ними, либо в Купце у лекарки. Опять же, после того, как от басурман ушел, здоровье-то твое много вопросов вызывает. Думаешь, почему я тебе серьезного ничего не поручал? Да все для того, чтобы супротивники наши думали, будто самый верный слуга мой еще не восстановился после мытарств и плена.

— Ну и хитрец же ты, Елизар Елисеевич, — усмехнулся Константин.

— А ты думал, — в тон ему ответил царь. — Как чувствовал, что с этим посольством не все чисто будет.

— Оно и к лучшему, — поспешила разрядить обстановку Василиса. — Так бы ваш сын в штыки все принял. А тут такая история выходит, о которых только в романах писать. Возраст у вашего сына как раз подходящий, чтобы и приключения, и любовь привлекали. Он же теперь в своих собственных глазах выглядит ее защитником и покровителем.

— Да было бы кого от кого оберегать, — вздохнул царь. — Я с этой принцессой немного поговорил, и то страшно было. Это она ребенком такая, а что будет, когда подрастет?

— Да, — не стала спорить с этим утверждением девушка, — стержень есть. Но и в подушку ночами плакать это не мешает. Мне-то прекрасно слышно. Но стоит к ее двери подойти — затихает. Только на утро глаза красные. Мы все делаем вид, что не замечаем ничего.

— А потом этот молодец является, хвост павлином распускает, — буркнул царь.

— О нет, — Вася улыбнулась. — Объясняет непонятное, помогает с языком. В общем, второй учитель. И можете не беспокоиться, плохому он ее высочество точно не научит.

— Да я не беспокоюсь, — неожиданно улыбнулся царь. — Я заранее боярам сочувствую. Это Марфа Матвеевна воспитана в скромности да стыдливости, слова поперек молвить не может. Наша же невестка пусть и не может похвастаться древним родом, как Рюриковичи, или некоторые бояре, кои были известны еще до пришествия Рюрика в Новоград, но характер у нее есть, да и воспитание соответственное.

Шаги этажом выше заставили их прервать разговор. Кощей нахмурился. Василиса тихонько прокралась к окну и выглянула наружу. Окна покоев выходили на внутренний двор. Там прохаживалась стража, занималась своими делами мужская часть прислуги. Все тихо, мирно, если не знать, что по терему царскому чужие бродят.

— И что ему могло тут понадобиться? — тихо зашептала Василиса, а потом сообразила. Ну конечно же, принцесса.

Басурмане все еще сидят под стенами. Понятно, то и дело обитатели Городца подбрасывали им сена для лошадок, да Горыныч наведался воздухом в Купец, передал воеводе грамотку и кошель, чтобы купцы животным вражеским корму подвезли поближе к лагерю, да припрятали, мол, оно там так и было. И не от великой жалости к врагу то делалось, а потому хотя бы, что пади лошади, и они будут сидеть тут пока от голода не решаться на крайность — штурм Городца. Понятно, серьезного урона нанести они не смогут, но даже пара десятков прорвавшихся в город врагов, обезумевших от голода и потери любимых коняшек, самолично выращенных, может создать большие проблемы.

Шаги стихли, потом раздались снова. Кто-то, уже не таясь, ходил по палате, что-то изучая.

— Ну что, ваше величество, — поинтересовался Кощей, — будем и дальше отсиживаться в тронной зале, или попробуем посмотреть, кто там без вас хозяйничает?