Там, за зорями - Хващевская Оксана. Страница 47

— Злат, — шепотом окликнул ее Лешка, когда девушка уже стала засыпать.

— Что? — шепнула она в ответ.

— Иди ко мне.

— Тебе страшно?

— Немного, — парень тихо рассмеялся.

Полянская поднялась и, обойдя кострище, улеглась рядом с ним.

— Ты почему не спишь? — спросила его девушка.

— На звезды смотрю. Знаешь, мне кажется, я никогда раньше не видел такого звездного неба! Если долго всматриваться в него, кажется, оно живое. Звезды мерцают, дрожат, гаг нут и перемещаются. Как будто они живут какой-то своей, особенной жизнью.

— Так они в самом деле живут. Да и где ты, Лешка, мог видеть такое звездное небо? В городе звезд вообще нет.

Девушка еще ближе придвинулась к Блотскому и осторожно положила голову ему на грудь, прижавшись щекой. И сразу стало и удобно, и уютно. Она закрыла отяжелевшие веки и вздохнула, погружаясь в мир снов. А Лешке пришлось приложить немало усилий, чтобы перебороть желание обнять ее и крепче прижать к себе. Ему очень хотелось это сделать, но он так и не решился.

Злата открыла глаза и приподняла голову. Шею ломило, но девушка даже не обратила на это внимания. Вокруг была такая красота! Свежая, первозданная, яркая.

Утро только зарождалось в легкой дымке, плывущей по лугам. Заря окрашивала небосклон за лесом на горизонте. Блеклые краски неба были удивительно чистыми и прозрачными. Роса лежала на травах легкой изморозью, а неумолкающий гомон птиц разрушал тишину. Свежесть и прохлада дышали в лицо.

Поднявшись на ноги, Полянская потянулась и тихонько рассмеялась. Так и хотелось раскинуть руки в стороны, чтобы обнять этот мир, хотелось кричать во все горло, как он прекрасен. Ощущение простого человеческого счастья вдруг наполнило душу, и стало так хорошо…

Переведя взгляд на Лешу, девушка увидела, что он так и проспал всю ночь на спине, закинув руки за голову. И Злата подозревала, чувствовал он себя при этом ой, как неудобно а все для того, чтобы не потревожить ее. В этом ведь был весь Лешка Блотский. Самый добрый парень на свете, самый лучший друг!

— Лешечка! — Злата опустилась перед ним на корточки и тронула за плечо.

Он открыл глаза и улыбнулся девушке.

— В следующий раз, когда решим заночевать в лугах, возьмем с собой что-нибудь мягкое подстелить. Жутко неудобно вот так спать!

— А мне очень даже ничего спалось у тебя на груди! Вот только шея немного затекла. Лешка, нам, наверное, бежать надо! Солнце скоро взойдет, и роса на травах высохнет! Мы ж косить собрались!

Лешка приподнялся на локтях и повернулся в сторону леса.

— И в самом деле…

С трудом поднявшись на ноги, он отряхнул джинсы и протянул Злате руку.

— Бежим? — спросил он.

Девушка кивнула и подала ему руку. Взявшись за руки, они бросились бежать по траве в сторону деревни, а их веселый и счастливый смех звенел над деревней, сливаясь со щебетом птиц. Лешкин дед, Матвей Ефимыч, как раз выходил из парника с лейкой в руках, когда они вошли во двор.

— Лешка! — махнул ему дед.

— Привет, дед!

— Бабушка беспокоится!

— И совершенно напрасно.

— Вот и я говорю, дело-то молодое…

Лешка оглянулся на Злату и засмеялся.

— Дед, ну ты девушку мне не смущай! Мы просто засиделись у костра, а потом решили остаться на ночь.

— Ну, вот и я говорю…

— Дед, у меня к тебе вообще-то просьба! — перебил его Блотский.

— Какая? Там, кстати, Тимофеевна сырники делает, твои любимые, с медом. Шли бы вы с девушкой позавтракали, чего на пустой желудок с просьбами!

— Нет, дед! Позавтракаем мы со Златой потом, а сейчас скажи-ка мне, есть ли у тебя коса?

— Есть, как же в деревне да без косы? А тебе она зачем? Ты что, решил покосить? Так не надо. Я все покосил. Идите завтракать!

— Дед, неси косу! Мне действительно надо покосить, только не у нас.

— А ты-то косу хоть в руках когда-нибудь держал?

— Не держал, так подержу! Ты мне покажешь, а дальше я сам как-нибудь разберусь!

Матвей Ефимыч возражать не стал. Поставив лейку, он пошел к сараю и через пару минут вернулся с косой.

— Смотри. Тут вообще-то особого умения не надо, только чтобы сила была в руках да правильный уклон подобрать. Коса у меня острая, только вчера наклепал, легонько ходит. Вот так берешься и идешь, и идешь, только смотри, чтобы острие вверх смотрело да в землю не вошло. Попробуешь? — дед передал косу внуку.

— Нет. Времени нет, солнце вот-вот взойдет и росу на траве высушит! Ну, мы пошли, дед, а бабушке скажи, чтобы не беспокоилась, мы скоро на завтрак подойдем.

— Ну, идите-идите! Далеко пойдете?

— Да нет, здесь рядом!

Взяв косу, Лешка развернулся и пошел к калитке, а Злата улыбнулась Матвею Ефимычу и последовала за ним.

Миновав поворот дороги, они быстро дошли до конца деревни и свернули к небольшому ветхому домишку бабы Вали, решив начать с него. Покосившийся забор, подгнившие столбы калитки, узкая тропинка к ступенькам и трава по пояс. Они осторожно вошли во двор, боясь, как бы калитка не повалилась.

Лешка посмотрел на дом.

— У них крыша случайно не течет?

— Возможно, и течет. Ты ж видишь, в каком состоянии рубероид. Вернее, все, что от него осталось. Его уже лет двадцать не меняли. Наверное, баба Валя потому и живет у бабы Ариши. У них хоть крыша шиферная.

— Надо бы шифером и ей крышу накрыть.

— Надо, — согласилась с ним девушка. — Только она не накроет. У нее нет денег. Хоть бы телегу дров ей на зиму купить.

— Крышу обязательно надо перекрыть. Ладно, что-нибудь придумаем.

Злата промолчала, но взгляд ее голубых глаз был красноречивее любых слов. Он светился благодарностью и теплотой.

— Баба Валя дома? — спросил Блотский, осматривая двор и прикидывая, откуда начать.

Полянская лишь пожала плечами.

— Замок не висит, значит, дома, — предположил парень.

— А он у нее никогда не висит. Она никогда дом не закрывает, у нее там и воровать-то нечего. Так что она может быть и у Максимовны, и где угодно!

— А огород она сажает?

— Кажется, да. За домом у нее растет картошка. По-моему, весной она сажала ее, — ответила девушка.

— Ладно, — только и сказал Блотский.

Он отошел от тропинки и, взмахнув косой, сделал первую пробную попытку. Получилось так себе. Косу в руках парень держал впервые. Правда, потом дело пошло веселее. С легким звоном скошенная трава ложилась ровными покосами. Злата немного постояла на тропинке, наблюдая за Лешкой и вертя в руках цветок ромашки, а потом решила побродить вокруг дома и посмотреть, что там на огороде.

Огород оказался тоже заросшим. Давно и безнадежно там зеленела полынь, зацветал зверобой и радовали глаз луговые ромашки. Ромашек Злата нарвала целый букет. Только в самом конце, ближе к карьерам, было посажено немного картошки. Она была единственной, что баба Валя признавала и сажала из года в год. И что самое удивительное, эта земля, не удобренная десятилетиями, из года в год, в засуху или наоборот, в дождливое лето, давала отменный урожай.

Во дворе уже все было выкошено, когда Злата туда заглянула. Лешка теперь косил на улице у забора. Покинув двор, Злата вышла за калитку и осторожно уселась на хлипкую скамейку, положив на колени букет.

Солнце взошло над лесом и уже с утра основательно припекало. День обещал быть ясным и жарким. Вытащив из букета цветок ромашки, Злата, как в детстве, стала отрывать от нее лепестки. Любит… Не любит… И, конечно, сразу пришли мысли о Витале. Надо бы обязательно забежать домой и проверить входящие звонки на мобильном. Вдруг он звонил? При последней их встрече мужчина не уточнял, когда они встретятся снова, но он ведь никогда этого и не говорил. Появляется неожиданно и уезжает, ничего не обещая. Вот интересно, он действительно ее любит или это все слова? Словам мужчин верить нельзя. Это Злата Полянская знала всегда. Впрочем, в том, что касалось его чувств к ней, Виталя был немногословен, но вот его глаза… Они волновали ее, будоражили, сводили с ума, заставляя все внутри дрожать и сладко замирать. В его глазах было столько желания, неприкрытого, всеобъемлющего, страстного… Даже при воспоминании о его глазах, его улыбке у Златы замирало сердце. Они не виделись несколько дней, зона уже так соскучилась…