Дело медведя-оборотня - Персиков Георгий. Страница 18

Нестор сжал зубы, и пепел с папиросы упал на карту. Он зло смахнул его ладонью и продолжил:

– Жизненный уклад в мусульманских деревнях отличается от христианских. Из-за запрета алкоголя они живут немного лучше, богаче и дети из дома уходят редко. Хотя нищие и бедные, лодыри и больные, сироты и побирушки есть, конечно, и там. Всего тринадцать случаев за десять лет. На этом все, господа.

Муромцев достал из кармана химический карандаш, макнул кончик грифеля в кофе и вывел под цифрой два на «доске» слово «Одиночка».

– Итак, коллеги, – сказал он, держа карандаш как указку, – давайте подведем предварительные итоги. Преступник действует во всех лесистых районах губернии, коих тут великое множество. Что касается портрета: это одиночка, который избегает любого общения. Если бы он вращался в таких группах, как офени или бурлаки, то за столь долгий срок его бы непременно обнаружили. Несомненно, это мужчина, и немолодой, если предположить, что он орудует уже минимум десять лет, а его жуткий недуг оформился годам к двадцати пяти – тридцати. То есть ему где-то за сорок лет, а может быть, и больше. Далее, он постоянно шляется по лесам, там и ночует. Часто меняет свое местоположение, благо, глухие леса есть во всех районах губернии. Очень возможно, что у него есть лошадь или повозка, это делает его более мобильным. Зимой, скорее всего, использует лыжи. Большей частью свои нападения планирует на полнолуние, кстати, последняя жертва примерно тогда и была убита.

Роман быстро писал на листах, время от времени оборачиваясь к Нестору с отцом Глебом.

– Он отлично знает местность, – продолжил он, возвращая карандаш в карман, – особенно ее лесистую часть, а также потайные дороги. Кроме того, он как будто заранее знает, откуда выйдут дети, куда они пойдут, где встанут на ночь – словно у него везде есть глаза и уши.

– Роман Мирославович, – перебил Муромцева отец Глеб, – а что, если у него есть сеть осведомителей?

– Вполне может быть, отец Глеб, – ответил Муромцев. – Этого нельзя исключить, хорошее наблюдение.

Он снова вытащил карандаш и написал крупными буквами: «Осведомители?»

– Интересно, есть ли у него дом, семья? – задумчиво спросил Барабанов, рассматривая давно не стриженные ногти на руках.

– Возможно, и есть, Нестор, однако ты учти, что большую часть своего времени он проводит в лесах и дома, если он у него есть, появляется очень редко, – ответил Роман, добавив на «доску» слова «дом» и «семья».

– М-да, – сказал отец Глеб, вставая, – кто же это может быть?

Глава 14

Отец Глеб подошел к «доске», держа в руках потертую книгу в тканом переплете. Он показал Роману с Нестором ее название, отпечатанное крупными синими буквами на сером поле обложки: «Природа Д-ского края. Записки об изыскании местных природных ресурсов» – и раскрыл ее на одной из закладок, сделанных из газетной бумаги. Указав пальцем на начало одной из глав, он сказал:

– Господа, прошу обратить внимание на эту главу. Она называется «Охота и рыбалка»! Я весьма тщательно изучил сей исследовательский труд и могу с уверенностью сказать вам, – начал он и положил книгу на стол, – что первыми, кто попадает под наше подозрение, это именно те, кто ходит по лесам за сотни верст от дома, – охотники! Согласно местным исследованиям, – отец Глеб положил ладонь на книгу, – практически все здешние крестьянские хозяйства живут промысловой охотой и рыбалкой из-за чрезвычайно скудного и рискованного земледелия.

Он налил остатки остывшего кофе в чашку, отпил и продолжил:

– Но не все охотники уходят надолго в лес. Большинство из них могут из самой плохонькой древней винтовки отстрелить утке хвост, не отходя от калитки. Иными словами, охотятся они рядом с домом и, стало быть, нам неинтересны. Но есть еще и другая группа, не такая многочисленная. Это профессионалы, которые уходят от своих хозяйств верст на двести, а то и дальше! Там уже люди серьезные, они бьют и пушного зверя, и крупную дичь. Как правило, служат егерями у помещиков, которые охоту любят. Вот отсюда и вытекает наша следующая задача – найти таких умельцев.

Отец Глеб делано поклонился, поставил чашку на стол и сел на табурет, закинув ногу на ногу. Его место тут же занял Барабанов, он мельком глянул на оставленную книгу, потер подбородок, а затем, подняв палец, посмотрел на отца Глеба.

– Правильно! – согласился он. – Но еще могу добавить, что такие профессионалы есть не только среди деревенских мужиков, но и среди помещиков! Помню я одного старичка, армейского отставного полковника. Так вот этот старичок до того охотиться любил, что даже в соседние губернии ездил. Как погонит волков по крестьянским полям, так весь хлеб и потравит. После одного такого случая его местные мужики на вилы подняли… но это к делу не относится, впрочем.

– Да, я помню тот случай, – подал голос Муромцев, закуривая, – казнили потом двоих крестьян. А детки их, осиротевшие, по миру пошли, совсем как в нашем случае. И кто в итоге от этого выиграл?

– М-да, – крякнул Барабанов и, раскрасневшись лицом, тоже запыхтел папиросой.

Муромцев встал, прошелся по комнате, разгоняя табачный дым, который синим туманом плыл над полом, и подытожил:

– Коллеги, складывая все наши находки и умозаключения в одно целое, мы, надеюсь единодушно, – он посмотрел сначала на отца Глеба, затем на Нестора, – приходим к очевидному выводу: нужно искать всех одиночек, что из-за своей работы, будь то охота, рыбалка, сбор грибов или лекарственных растений, уходят далеко и надолго от своих домов. Также в список прошу включить лекарей и торговцев всякой всячиной. Еще один нюанс – они должны заниматься этим здесь на протяжении нескольких лет, пришлые новички не в счет.

Священник поднял руку, поправляя очки и доставая записную книжку.

– Да, отец Глеб! – кивнул Муромцев.

– Я хотел бы еще в этот список включить странников, то есть паломников, нищих бродяг и сказочников, что ходят от храма к храму да по монастырям милостыню собирают.

– Что ж, хорошо, – согласился Роман, делая пометки на «доске», – и вот еще. Один важный момент, который не стоит упускать, – полнолуние! Прошлое убийство как раз пришлось на полную луну, с учетом того, что тело нашли лишь через неделю.

Тут Барабанов принялся рыться в своей сумке, затем вытащил ежедневник. Поплевав на пальцы, Нестор стал листать желтые страницы.

– Да, Роман Мирославович, – сказал он, – даты примерно совпадают. А следующее полнолуние через три дня, если вы об этом.

Муромцев улыбнулся и кивнул:

– Именно об этом я и говорю, Нестор.

– Но тогда, – продолжил Барабанов, – мы вскоре либо найдем новое тело, либо его найдут уже по весне. А впрочем, может, его и вовсе не найдут.

Нестор подошел к лежащей на столе карте и показал на нее рукой:

– Там есть такие глухие места, с буреломами, оврагами и болотами, что тела и прятать не надо! Сам черт не найдет, пролежат нетронутыми до второго пришествия!

Отец Глеб при этих словах перекрестился, а Муромцев принялся аккуратно сворачивать карту.

– Ну, что, господа, за работу? – сказал Роман, укладывая бумаги в полевой планшет. – Полицмейстер обещал нам полное содействие, однако прошу вас: на глаза Рафикову лучше не попадаться. При встрече с ним никакой информации ему не передавать, в разговоры не вступать! Я докладываю о ходе расследования лично начальнику полиции и только то, что сочту нужным! Это понятно?

– Понятно, – хором ответили Нестор и отец Глеб.

– Далее, сейчас я с докладом как раз иду к полицмейстеру. Надеюсь, он даст команду, чтобы составить список по нашим наметкам, и к концу недели он будет готов. Вот тогда уже можно будет начать конкретную, адресную, так сказать, работу. Но на местных я бы не стал особо рассчитывать, поэтому сразу после визита в управление я наведаюсь в ближайшее дворянское собрание.

– Отличная идея, Роман Мирославович, – согласился Барабанов, надевая ботинки, – как я сам до этого не додумался!