"Фантастика 2023-198". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Найтов Комбат. Страница 37

– Петр Васильевич, они уже в самолетах, я задержал вылет. Надо антенну от РСБ-А открутить и положить в самолет, и радистов догрузить. Разрешите идти, жду вас в штабе.

Обиделся! Надо будет извиниться, что это со сна наговорил. Он – начштаба опытнейший. Ему наши с Петром цэу на фиг не нужны. Быстро одевшись, Петр заскочил в столовую, куда уже подбегал народ на завтрак. Они еще не знают, что направление переменили. Петр выпил бурду, которую здесь кофе с молоком называют, сунул за щеку бутерброд с сыром и украинской колбасой и быстрым шагом пошел в штаб. За это время все четыре Ли-2 (их количество уже увеличили) и четыре У-2 взлетели и исчезли в ночи. На СКП находился и генерал-лейтенант Кравченко, который тряхнул ему руку и продолжал говорить с кем-то по телефону.

– Им дали Борисово, их обещали подхватить и сопроводить по маршруту. Григорий Пантелеевич поднимает шестерку, их наведут. Нам приказано прорываться без промежуточных посадок, – сказал начштаба.

– Они с дуба рухнули? Здесь – ладно, а там 250 километров по тылам противника под самое утро и на последних каплях.

– А ты как хотел? Ты ж – герой, и у тебя чудо-богатыри! И немцев ты одной правой, забыл, что ли? Я дозвонился до Мичугина, он дал команду обеспечить ночную посадку в Васильково, это – станция 246-й километр, под Окуловкой, и быструю заправку. Все, чем могу помочь, – улыбнулся Кравченко.

– Без техников останемся, без операторов и связистов. Ногу в стремя и марш-марш! Ладно, стенать поздно. Спасибо, Григорий Пантелеевич.

– Присели на дорожку. И с богом.

Построение. Поставка задачи, раздача новых карт, и по машинам. Эскадрилья собралась у Борзны и поднялась на шесть тысяч. Там новая машина имеет максимальную скорость. Противник под нами, но не кусается. Еще темно. И здесь он нас сам боится. В эфире тишина. Через час сорок начали снижаться, чтобы найти неизвестный маленький полевой аэродромчик. Впереди зажигается прожектор, мощный, зенитный. Но он не шарит по округе, а светит чисто вертикально. Он – ориентир. За пару километров до него эскадрилья включила АНО, и загорелся второй прожектор. Между ними находится ВПП. Первый прожектор быстро «упал» в направлении второго, который погас. Он освещает полосу, заходить надо через него. Эскадрилья вытягивается колбасой, и Петр первым заходит на посадку. Последним сядет начштаба. Все сели, подъехали заправщики и, по четыре самолета, начали обслуживать. Летчики от машин не отходят, ругаются с маслозаправщиками, которые пытаются МС-20 залить без фильтра, так быстрее, и меньше риска пролить масло на машину.

В ста километрах от нас, южнее, заправляются наши транспортники. Подождали их сорок минут и поднялись к ним. Восемь утра, уже светло. Машины разбились на звенья, сопровождаем самый ценный груз: своих техников. Через Тихвин, Сторожно и Морье идем к Лисьему Носу.

У Сторожно появляется четверка противника. Самолеты незнакомые, какие-то бипланы. Зато на борту знакомые знаки: голубая свастика в белом круге. Финны. Сами атаковать не решились. Петр запретил их атаковать сначала, но когда они попытались «потянуться сзади», их быстро причесало второе звено. На лобовой, не ввязываясь в маневренный бой. У Сухо понизу проскочили «мессера», с прямыми законцовками, старенькие «эмили». Восемь штук. Не ценят нас чухли. Расслабились. Камуфляж у них другой: желтых носов нет, корпуса «шарой» выкрашены, ее Россия в избытке оставила на старой базе линкоров. Желтый цвет только на самом кончике: кок и десяток сантиметров капота. Какие-то черно-белые полосы по верхней части фюзеляжа. Идут ниже наших транспортников на 500–700 метров. Мы молчим, и до этого команды отдавали белым шумом. Финны болтают, только треск стоит. Классифицировали нас неправильно, разрыв между этажами оценили в полтора раза больше. Видят только половину из 17 машин, если не считать транспортников. Считают, что летит большое начальство, и мы их не обнаружили. Впереди пара, сзади – три пары. Наши машины продолжают ходить «ножницами» и «качелями», не перестраиваясь и не реагируя на противника. Первая пара финнов пошла на боевой разворот, стремясь выйти в хвост четверке Ли-2. При перегрузке им сложно следить за остальным в воздухе, а ведущий нашего третьего звена с ведомым перевернулись и пошли на переворот, атакуя пару с 4/1, лобового верхнего левого сектора. Угол атаки примерно 30 градусов по горизонту и около 30 по вертикали. С таких углов обычные летчики не стреляют, цель быстро перемещается, дистанция изменяется стремительно. Это – как стрельба по тарелочке, когда она идет снизу-справа почти на тебя.

Мы с Петром и с Сашей Хабаровым отрабатывали стрельбу с любого ракурса по конусу. В каждом квартале один из них становился лучшим стрелком училища. Саша и своего теперешнего ведомого, старшего лейтенанта Николая Аврамцева, готовил по этой программе, пока было топливо в училище. Изо всех типов оружия. Здесь баллистику спиной чувствовать надо. В этот момент летчик сливается с машиной и, кроме двух точек, его ничего не интересует: положение своей машины и точка прицеливания, обычно это бортовой номер или, как у финнов, неудачно расположенная эмблема собственных ВВС. Трехпатронная очередь из ШВАКов, шесть трасс вырвались из пушек, щелчок выбора и шестипатронная очередь из БС. Саня с ходу пошел наверх, занять свое место в строю, а Николай чуть промедлил, желая убедиться, что трассы чертят нужную кривую, и тоже задрал нос вверх в косой петле. Передний «мессер» получил разрывы в районе фонаря, перевернулся и скользнул в озеро, а второй – точно в эмблему и по хвосту. Клюнул носом и, вращаясь через нос, рухнул. Атаку финны оценили. Так бьют только летчики-снайперы. Вместо иммельмана, проделали маневр «врассыпную», разойдясь веером со снижением. И, прижавшись к самой воде, пошли к Приозерску. До самого Лисьего Носа больше никто не мешал. Петр и начштаба сели на Бычье Поле. Требовалось получить «цэу» и представиться.

Петр передал свои высотные краги подошедшему технику:

– Заправить со смесью один и проверить масло. Боезапас полный.

– Есть. Именно лакированных авиационных гарантированных гробов в этом стаде хлама и не хватало.

– Язык придержи, сержант. Займись обслуживанием. Где начальство?

– Там. Смеси – нет. – Сержант пальцем показал в сторону, противоположную форту «Риф», к городу.

– Найди или не заправляй, это – разведчик, высотник.

– Есть, товарищ летчик. Прилетели, командуют. Где ее искать! – тихонько пробурчал не спавший несколько дней техник.

Петр вынул пачку папирос и протянул ее технарю. Тот взял папироску и вопросительно посмотрел на Петра, прося глазами вторую.

– Бери.

– Спасибо. Найду смесь. Не беспокойтесь.

Подошел Коростылев, которого поставили чуть дальше. Он уже куртку снял, чтобы нашивки были видны, видать, тоже с техниками ругался.

– Блин, бардак у них здесь! Никакого порядка.

– Ничего, привыкнете, товарищ подполковник. Это – шестьдесят первая бригада. Лучшая на Балтфлоте.

Петр куртку тоже снял и перебросил через плечо. Утро было жарким. Завыла сирена. Запыхали дымками двигатели «ишаков», из землянок выскочили летчики. Технари достали из-под крыльев их парашюты. Запуск двигателей осуществляли механики, чтобы сократить время вылета.

– Командир бригады на вылете. Командующий ВВС флота – вон там, за Кронверкским каналом, на Зосимова, в Южной казарме. Идите по Фортовой, не ошибетесь. Канал перейдете, там направо к «Петру Первому». Налет можете пересидеть здесь.

– Машина есть?

– Машины запрещено использовать для перевозки личного состава. Они грузы перевозят. Извините, товарищ подполковник, такой приказ. Вы поголосуйте по дороге, может, кто и подберет.

Загрохотали орудия, дежурный по штабу слегка побледнел, тревожно посматривая на накат блиндажа. Место это было раньше глухое, за окраиной города. Сразу за Фортовой дорогой то место, где заканчивали свой путь жители города со времен Петра, его основателя: кладбище, зажатое с двух сторон артиллерийскими «позициями»: складами со снарядами для кораблей и пушек крепости. В просторном блиндаже штаба, кроме дежурного, практически никого не было, только пара краснофлоток стучала на машинках какие-то бумажки, и лысоватый подполковник за столом что-то писал. Петр подтолкнул начштаба за рукав и показал ему рукой на выход. Картина маслом: плотные «девятки» «юнкерсов», двух типов, и «хейнкелей», под охраной немногочисленных «мессершмиттов» шла со стороны Гатчины над Рамбовом, их атаковали с разных сторон разрозненные пары и одиночные истребители И-16. Форты открыли заградительный огонь. Снаряды достаточно беспорядочно рвались на разных высотах. Их было много, но огонь был неорганизованным. Кто во что-горазд. Пара 88-х горела и отходила от города. «Ишаков» было мало. Боем никто не руководил. Его «исполняли» сами летчики. Били ведущих, уходили от атак «мессершмиттов», но атаковали только бомберов.