До дрожи (СИ) - Сакру Ана. Страница 19
— Это ты! Ты что творишь?!!! — пробивается Алискин срывающийся, ставший высоким голосок сквозь этот противный звон, — Ты что? Решил, что я соглашусь в первый раз вот так?! Не пойми где…Н-не пойми с кем! К-как…Как животное!
— Что ты верещишь, ни хрена не понимаю, — бормочу, хмурясь, пока в последний раз встряхиваю головой — звон наконец отступает, оставляя в палатке только Алискин панически— возмущенный ультразвук, — Какие животные? Какие разы, блять? Ты мне нравишься, и, спорить на паспорт готов, я тебе тоже! Что ты вдруг взбеленилась?! Повеселились бы, и сохни дальше по своему Янычу! Ему тем более по хрен, на ком ты скачешь, поверь!
Я выдаю всё это злой скороговоркой, раздраженно поправляя жутко расстроенный член в шортах.
Мы с ним чувствуем себя двумя несчастными дебилами в этот момент, так как стоит у меня так, что резинка шорт топорщится в сантиметрах пяти от живота, и на всю эту прелесть круглыми глазами то и дело пялится Алиска.
Пялится с таким видом, будто наткнулась в подъезде на извращенца в пальто и с ужасом ждёт, что в любую секунду он это пальто распахнёт. Вот вообще не такого эффекта хочется от понравившейся девушки добиться…
"Ну, хорош, Цветочек, строить из себя девственницу, тебе так не идёт!" — возмущенно думаю я.
И тут мозг цепляется за слово на букву "Д"…
Э-э-э…Что? Не-е-ет, да быть не может! Нет!
В первую секунду эта мысль кажется мне абсолютно абсурдной, потому что…Да потому что не может этого быть!
Как можно дожить до конца первого курса девочкой с таким личиком и с такими сиськами!
В монастыре она что ли жила?!
Но Алиска продолжает и продолжает яростно накидывать претензий, разбивая в прах все мои логичные доводы…
— Я по любви хочу, ясно?! — шипит она, гневно сверкая синими глазами и то и дело брезгливо косясь на мой не желающий прятаться стояк, — Если уж не раз и навсегда, то хотя бы, чтобы серьёзно! Чтобы меня уважали! А не как шлюшку очередную в палатке попялил и забыл! Мы же договорились, что просто игра! А ты…!!! Тебе девчонок тут что ли мало?! Что ты докопался до меня! С шантажом этим и…И вообще! — судорожно шмыгает носом, часто моргает.
Бля, да Цветочек чуть не плачет, наконец доходит до меня.
— Алис… — бормочу убито.
Всё, вот теперь стояк резко упал. Ну класс…Приехали.
Я у неё вдруг выхожу гондоном по всем фронтам.
И это, знаете ли, начинает жутко бесить, потому что надо быть как минимум Вангой, чтобы догадаться, что эта сочная девчонка, только что чуть не заставившая меня кончить, пока просто наминала мне спину, не юная легкомысленная гейша, а романтичная до абсурда, целомудренная девица.
Когда я вообще должен был это сообразить?
Когда она мне грудь показывала? Или в макароны будто на член во время минета плевала?!
По любви она значит хочет, и желательно сразу с будущим мужем…Ага!
На волне этих мыслей сам уже рычу на неё.
— А тебе не кажется, что ты сама виновата?! Уважение…Ты об меня только что сиськами тёрлась!
— И это повод меня насиловать?!
— Что значит "насиловать"?!Я был уверен, что ты сама хочешь! Тебе не приходило в голову, что скромные девочки так себя не ведут?! Какое, блять, уважение?!
— Да от тебя мне точно ничего не надо! — тут же вспыхивает Цветочек до корней волос, — Ни уважения, ни понимания, ни интереса! Ни-че-го! Это ты, играя, берегов не видишь! Сам меня провоцируешь, а я по-твоему должна просто в угол забиться и там плакать?! Но я, заметь, черту не переступаю! Да и, если у тебя на всё ответ, что это женщина сама виновата, то нам вообще говорить не о чем!
И, метнувшись к выходу, уже вжикает молнией, раскрывая палатку.
— Эй, а у тебя что ли не я во всем виноват?!
— Это не я к тебе пристаю! — бросает, вылезая наружу.
— Стой! — рефлекторно хватаю Алису за ногу.
— Пусти, — рычит, бешено сверкнув глазами.
Разжимаю пальцы. Мгновенно исчезает в тёмном проёме.
Бля!
Сердце колотится, сейчас рёбра выломает. Да что меня так коротит о неё?!
Не успеваю осмыслить, как уже выскакиваю в ночную темноту вслед за ней. Даже по тому, как идёт, вколачивая пятки в гравийную дорожку, понятно, что шагает и бесится. И, хрен его знает почему, мне кажется это до боли милым…
Нагоняю в два шага. Пряча руки в карманах шорт, рядом иду.
— Отстань, — шипит, не глядя и задирая курносый нос.
— Я проводить.
— Не надо мне таких провожатых.
— Других нет.
— Вообще никаких не надо, — упрямится, ускоряет шаг.
Не отзываюсь на это. Молча продолжаю идти рядом. От неё будто пар идёт, влажно обжигаю мне кожу.
— Алис, извини, — сдавленно хриплю наконец.
И сразу легче становится. Даже дышать.
Цветочек полосует меня недоверчивым взглядом, чуть сбиваясь с шага. Молчит.
— Я просто…Не так понял, не ожидал…Согласись, что у меня были…хм…причины решить, что ты "за"…Знаешь, в моём понимании "девственница" — это вот Элечка…
— Боже, какая мерзость и узколобость, — бормочет Алиска, закатывая глаза, но по тону слышу, что чуть оттаивает.
И это обнадеживает. Хочу помириться. Сам не знаю, на хрен мне это надо, но очень хочу.
— А ты слишком классная, — добавляю вкрадчиво.
— Ну да, — хмыкает скептически.
— Хоть и коза.
— Ах-ах-ах, — а тут уже смеётся.
И так мелодично, что я тоже расплываюсь в улыбке.
Толкаю её плечом и, как бы случайно, так и продолжаю идти ближе, от чего наши руки то и дело мимолетно касаются друг друга. Алиса не увеличивает между нами расстояние, будто не замечая этих касаний, и от этого пульс начинает частить.
Память предательски напоминает, что еще несколько минут назад я трогал ее гораздо смелее и в совсем других местах.
Вот только похоже, больше я туда не залезу…
Всё-таки все эти "в первый раз хочу только серьёзно" явно не для меня. Конечно, можно присесть на уши про любовь и всё такое, но я почему-то четко понимаю, что не смогу намеренно ей врать. Она так искренне расстроилась в палатке…
И эти набухающие слёзы в синих распахнутых глазах…
Пусть живет.
Хотя, конечно, очень жаль…
— Мир? — предлагаю хрипло.
— Сотрешь запись? — выгибает бровь.
— Больше не буду приставать.
— Совсем?
— Совсем.
— Не верю, — фыркает.
— Клянусь.
— Паспортом? — улыбается, припоминая мне мою недавнюю фразу.
— Паспортом, да, — протягиваю ей руку.
Останавливается и, чуть склонив голову с серьёзным видом, рассматривает мою зависшую в воздухе ладонь.
Такая милая…
— Разбивай, — предлагает наконец, вкладывая свою тонкую кисть в мою.
Сжимаю её пальчики на мгновение и тут же отпускаю, разбив. Потирает свою ладонь, будто пытается стереть моё прикосновение. Снова идём дальше, молчим. Вокруг черным— черно, кусты — пугающие тени. Доносящиеся звуки резонируют на всю степь, где-то волны шумят. И хочется, чтобы до корпуса было далеко-далеко, но здесь все рядом, и, к моему тоскливому разочарованию, мы оказываемся у щербатого крыльца уже через пару минут.
— Ну, пока, — Алиса поворачивается ко мне, обнимает себя за плечи и смотрит в упор.
Над нами светит одинокий фонарь, делая её лицо неестественно бледным и словно светящимся, а глаза — двумя синими океанами, и я сглатываю, ощущая странную робость и не в силах бросить в ответ такое же простое "пока".
Просто онемел…
Так и не дождавшись от меня вразумительной реакции на прощание, Алиска смущенно улыбается и уж было разворачивается к ступенькам, как я хватаю её за локоть, не давая уйти.
Я не буду приставать. Не буду. Я обещал, да и на хрен мне эти её романтические заморочки, но…
Это ведь не приставания, верно?
Просто всё та же игра. И точно без продолжения.
Мне всего лишь нужна приятная эмоция, чтобы завершить этот странный, сумасшедший вечер.