Твоя жена тебе не пара - Рей Полина. Страница 3

Ответить я не успела, потому что у меня тут же отыскался адвокат в лице лучшей подруги.

– Только не говори нам, Михайлов, будто ты сейчас возмущён тем фактом, что твоя жена была вынуждена отправиться к этой твоей дамочке, у которой то ли молоко, то ли что другое на губах не обсохло! – заявила она, вскочив из-за стола и уперев руки в боки.

Эта тирада стала столь неожиданной, что теперь мы с мужем делили удивление – одно на двоих. И я бы даже не удержалась и хохотнула, если бы не была сейчас напряжена, словно туго натянутая тетива.

– Не буду! – заявил он в ответ, складывая руки на груди. – И предпочту говорить обо всём один на один с моей женой, а не со штатом её подруг.

Парамонову аж перекосило. Она стала хватать ртом воздух, подбирая слова. Уж чего-чего, а за словом в карман Лерке лезть было не нужно.

– Лер… Спасибо тебе большое за помощь и за то, что выслушала, – обратилась я к подруге, протянув руку и взяв её под локоть.

Она обернулась ко мне и уставилась вопросительно. Я помнила те дни, когда Парамонова уговаривала меня не прощать Кира ни при каких обстоятельствах. Мы с нею дружили уже очень давно, и всегда, когда речь заходила об изменах – теоретических, разумеется – всё сводилось к одному: предателя простить – себя не уважать. Но в тот момент, когда я сама с этим столкнулась и почувствовала на своей шкуре, каково это, все мои догмы рухнули, как карточный домик.

– Понятно. Уходи, Лера, я сама справлюсь. Так? – прищурившись, уточнила она у меня.

Я кивнула.

– Именно так. Я справлюсь с изменщиком сама, – ответила уверенно и тут же ощутила, каким возмущением наполнилось пространство.

Исходило оно от Кирилла, а вот Лере мои слова пришлись по душе. Она вскинула подбородок, улыбнулась мне и прежде, чем удалиться с царственным видом, проговорила:

– Если что, я тут неподалёку.

Затем вышла из квартиры, отправившись домой. Жили Парамоновы в пяти минутах ходьбы от нашего дома, поэтому мы частенько наведывались друг к другу в гости по поводу и без.

– Лера была права? Ты собираешься защищать грудью свою Мари от потрясений в виде приходов к ней законной жены? – спросила я, встав из-за стола и сложив руки на груди в защитном жесте.

Михайлов тряхнул головой и, оперевшись ладонями на спинку стула, опустил голову. Непослушный вихор волос упал ему на лоб, и теперь Кир стал выглядеть как-то по-мальчишески задорно. Таким он вполне подходил внешне Марианне, так что в общих компаниях, наверное, при взгляде на них и мысли ни у кого не возникнет о разнице в возрасте. Ибо в свои тридцать три Кирилл был весьма и весьма моложавым. И почему я вообще об этом думаю? Может, оттого, что уже мысленно попрощалась со своими статусом замужней женщины?

– Нет, Аня, я не собираюсь этого делать, – ответил Кирилл. – Но предпочту во всём разобраться сам. И без советов со стороны – уж тем более.

Ах, вот оно что! Старая песня о главном. Сиди-ка ты, Аня, и жди, пока муж поймёт, желает ли он преодолевать семейный кризис или же ему лучше ложиться в койку к молоденькой девчонке, на десяток лет его младше. Знаем, проходили. И тогда я действительно считала, что нам нельзя всё рушить и достаточно будет просто поработать над отношениями, исключив третий лишний элемент, но сейчас всё было иначе.

– Нет, Михайлов. Разбираться со всем сам ты больше не будешь. А если вбил себе в голову, что я стану вновь ждать, пока ты наиграешься во вторую измену – вон бог, а вон порог, что называется.

Я указала дрогнувшей рукой на выход из квартиры, на что Кирилл приподнял брови и устроился за столом, как бы говоря: я готов к диалогу.

– Марианна сказала мне, что вы снова встречаетесь. Что ты позвал её поужинать, где признался в любви и подарил кольцо, – начала я, внимательно наблюдая за выражением лица мужа.

Он хмурился, словно силился припомнить, когда с ним в принципе могло случиться то, что я озвучила.

– Это неправда. Да, мы говорили с Мари о нашем прошлом расставании, но речи про то, что я уйду от тебя и мы с нею поженимся, не шло.

Он уйдёт от меня, ну надо же! Не «моя жена не сможет простить ещё одну измену и выставит меня за дверь», а «я уйду от тебя». То есть, Кир ясно давал понять: только он решает, останемся ли мы вместе, или нет. И пока небеса мне благоволят, раз он пока ещё со мной.

Я фыркнула и продолжила:

– Извини, но у меня не вяжется всё это воедино. Да, мы говорили не так давно, что у нас новый кризис, видимо, связанный с рождением Алисы…

– Дочь здесь не при чём! – с жаром заявил Михайлов, но я упрямо закончила:

– У нас новый кризис, связанный с появлением Алиски, и ты не смог справляться с трудностями и пошёл по пути наименьшего сопротивления, вновь отыскав себе бабу, но всё ведь гораздо серьёзнее, Кирилл.

Наши взгляды скрестились. В моём наверняка полыхала вся та боль, которую не высказать, в какие бы слова ни старалась её обернуть. Во зелёном взоре мужа был настоящий кавардак из самых разных чувств и эмоций.

– Ты снимаешь ей крутую квартиру. Ты ездишь к ней после работы… Ведь ездишь же, я права? Вы ведь спите? Я же не дура, чтобы думать иначе.

Михайлов сделал глубокий вдох и вдруг ошарашил меня ответом:

– Да, мы с ней занимаемся сексом, Аня. Но лишь потому, что мне это очень нужно, как любому нормальному мужику. Однако это не значит, что ради своей похоти я буду разрушать нашу с тобой семью.

Он так просто и легко говорил об этом, словно мы обсуждали, не стоит ли начать покупать Алиске подгузники на размер побольше. А может, я действительно стала клушей-мамой, которой больше ничего не нужно, раз даже сейчас в сравнениях думаю о памперсах и прочей ерунде?

– Хорошо, Михайлов, будь по-твоему, – кивнула я. – Занимайся сексом хоть с Мари, хоть с гаремом шейха. И семью, как ты выразился, разрушать мы не станем. Правда, называться с этих пор она будет иначе. Мама-папа в разводе и ребёнок.

Кирилл очень тяжело вздохнул, словно объяснял мне сейчас какие-то элементарные вещи, а я их, в силу своей тупости, не понимала и даже не собиралась понимать.

– Ань… как только ты восстановишься после тяжёлых родов и снова у тебя появится хоть проблеск желания ко мне, я забуду Марианну и даже думать перестану в сторону других женщин.

Говоря это, Михайлов следовал за мной, а я… я отправилась делать то, чего, как надеялась раньше, совершать не придётся. Собирать вещи Кирилла.

– А, поняла. То есть, я всегда должна быть начеку, так сказать.

Вытащив сумку, я стала кидать в неё вещи с полок мужа, особо не разбираясь, что в итоге отправится с ним к Мари в качестве приданого. В процесс сборов муж не вмешивался, просто наблюдая за ними со стороны.

– Как только у меня случатся мигрени, и я не смогу с тобой ложиться в койку – ты сразу побежишь к другим и это будет нормой. Как только я устану с ребёнком или на работе, ты тоже задержишься и не придёшь домой на ночь. Как только я просто не захочу секса – а такое, представь себе, бывает! – помчишься на поиски той, с кем можно спустить пар. А я ведь предупреждена… Я должна молча это проглотить.

Нагнувшись, я подняла сумку, заваленную доверху вещами, и вручила её Михайлову. Вернее, попыталась это сделать, но он её не взял. Пожав плечами, я направилась к входной двери, кое-как её открыла и выставила вещи в коридор.

– Ань, ты утрируешь, – покачал головой Кирилл. – Если бы отсутствие секса исчислялось сроком в неделю-другую, я бы это понял и принял. Но его у нас нет месяцами!

– Да потому что я лежала на сохранении! Я еле ходила перед родами! Потом едва родила сама и не без последствий! А сейчас прошло всего два месяца. Два, Кир! Даже в самых обычных ситуациях врачи советуют не начинать половую жизнь раньше этого срока.

Я всплеснула руками, потому что была вынуждена объяснять мужу совершенно очевидные вещи.

– Это не говоря уже про лактостаз, с которым я справилась практически на днях. Да я если о чём и могу думать, так это о том, чтобы выбраться на час одной и просто переключиться с материнства на что-то иное. А ты мне говоришь – мне насрать на твои проблемы и чувства, ублажай меня. А если не сделала – я ушёл спать с другой!