Мое падение - Шагаева Наталья. Страница 15

Продолжаю стоять на месте, пытаясь отдышаться, прийти в себя. Натягиваю на плечи платье. Выхожу в приемную, слышу как Дан разговаривает по телефону у себя в кабинете, не придаю значение его разговору, что-то по работе, объект, время, продолжать наблюдать и все в таком духе. Захожу в туалет привожу себя в порядок, поправляю прическу, крашу губы.

Шесть часов вечера, мое рабочее время закончено. Беру сумку, спускаюсь вниз, напротив главного входа возле машины стоит Леха. Расплываюсь в улыбке, я так рада его видеть. До сих пор не верится, что мы друзья. Леха замечает меня, улыбается в ответ. Подходит, чуть приобнимет за талию, целую его в щеку.

– Привет, – Леша отпускает меня.

– Привет. Ну что, мы едем к Лизке? – спрашиваю его.

– Да, конечно. Она уже ждет. Я не удержался и сказал ей, что мы приедем вместе, – виновато говорит он.

– Ну вот, испортить весь сюрприз, – слегка толкаю его в плечо. Открываю дверь его машины, сажусь на переднее сидение, делаю вид, что обиделась. Леха смеется, обходит машину, садится за руль. Надуваю губы, отворачиваюсь от него, смотрю в окно.

Дан

Чем дольше я нахожусь с этой рыжей ведьмой в одном помещении, тем больше она меня бесит. Не могу понять себя, как можно испытывать раздражение и бешеное желание? Да, я ее хотел. Совру, если скажу, что не думал о ней все это время. Я ее вспоминал. Из всех использованных мною шлюх, она запомнилась мне больше всех. Не знаю, почему. Хотя нет, знаю, почему именно она, но гоню от себя эту мысль, пытаясь разубедить сам себя, что это не так. Дюймовочка будит всех моих чертей, напоминая ту, которую я давно забыл, вырвал из своего сердца.

Ксения – она другая, и в тоже время она воскрешала во мне давно намеренно забытые мной эмоции. С ней мои маски слетали. Я даже пожалел, что сподвиг сбежать ее со свадьбы. Вышла бы она замуж, и все было бы на своих местах. Ее женишок получил бы жену-шлюху. А я продолжал бы трахать других, и на следующий день даже не вспоминать их имен и лиц. Роберт. Друг называется. Удружил, отправив ее ко мне. Я не собирался брать ее на работу, сказал, что она мне не подходит. Но когда эта сучка, соскочила и послала меня нахрен, я заглянул в ее чертовы зеленые ведьмовские глаза, которые блестели от гнева, во мне что-то взорвалось, снося все мои маски ударной волной. Схватил ее, остановил, прижался к ее спине, вдохнул ее сладкий медовый запах и на секунду забыл, где нахожусь. А она не сопротивляется, наоборот льнет ко мне, запрокидывает голову мне на плечо. И я понимаю, что так она делает с каждым понравившимся ей мужиком. Но в тот момент мне становится все равно. Меня швыряет к ней, и сносит крышу от ее запаха, затягивает в омут, болото, в которое я не хочу. Я уже там был, и еле оттуда выбрался. Закрываю глаза, прикасаюсь губами к ее нежной коже на шее. Провожу руками по податливому телу, с которым в данный момент я могу делать все, что хочу. От прикосновений к ее коже пальцы начинает покалывать, что одновременно злит меня и притягивает. Чертова шлюшка. Сам не понимаю, что ей шепчу, слова вылетают сами по себе, и, похоже, я все же принимаю ее на работу. Если бы не Инка, ворвавшаяся в мой кабинет, я точно наплевал бы на все и разложил ведьму на столе.

Уже две недели она работает у меня. Две чертовы недели. Каждый день я хочу ее уволить, вышвырнуть и больше никогда не видеть. И каждый раз не могу этого сделать. Все вроде бы просто. Подойти, сказать, что не прошла испытательный срок, рассчитать и указать на дверь. Просто, но не с ней. Какая-то неведомая сила не дает мне этого сделать. Она флиртует со всеми, приносит не правильно заваренный чай, передвигает вещи на моем столе, путает документы. Бесит, раздражает, пьет кофе с Ромкой, бегая с ним на перекуры, о чем-то беседует и постоянно смеется над его тупыми шутками. Провоцирует меня, шлет фото своих губ и обнаженной груди, иногда как бы невзначай наклоняется, демонстрируя резинку чулок. Играет со мной в игру, которую я сам ей предложил.

Я мог бы трахнуть ее тысячу раз, и я почти это сделал в офисной кухне, но меня остановили дела. И я благодарен Ромке, что он позвонил и отвлек меня от нее. Потому что не уверен, что после очередного секса с ней, не захочу сделать это снова. А это уже система, намек на какие-то, пусть даже сексуальные, но отношения, которые нахрен мне не нужны. Для этого у меня есть Инна, с ней все просто, когда я ее касаюсь, моя кожа не горит огнем, пальцы не покалывает, с ней я держу свои чувства под контролем, меня не разрывает от противоречий. Я полностью уверен, что в один прекрасный день без сожаления ее отпущу, чем раньше, тем лучше. Возможно даже, сегодня.

Сегодня Инна решила приготовить нам ужин, просила провести этот вечер и ночь с ней. Она сдала все экзамены, и должна уехать на месяц к родителям. Я согласился.

И вот теперь я сижу и наблюдаю, как девушка порхает по моей кухне с довольным лицом, готовя что-то вкусное. Несмотря на свой возраст, Инка довольно неплохо готовит. Смотрю на нее, думая, может, отвезти девушку завтра домой, и забыть навсегда. Она молодая, справится с этим, в конце концов, у нее все впереди, и такие мудаки как я, в ее жизни попадутся ей еще не раз. Это тоже, какой-никакой, а опыт.

Телефон в моих руках начинает трезвонить. И в данный момент я даже рад этому. Возможно, это очередное дело даст мне шанс не присутствовать на придуманном Инной романтическом ужине. Смотрю на дисплей. Мама. Скидываю звонок. Но через пару секунд телефон продолжает звонить. Не беру трубку, ставлю на беззвучный режим. Один пропущенный. Два. Три. Четыре. На пятом звонке, мои нервы сдают. Какого черта. Она прекрасно знает, что я не возьму трубку, где-то внутри расползается гадкое чувство тревоги. Возможно, что-то случилось. Я даже беру телефон в руки, но руки не слушаются. Я не могу поднять трубку и ответить ей. Телефон, наконец, замолкает, вздыхаю с облегчением. Приходит сообщение, опять от нее. Беру телефон, намереваясь удалить, не читая. С минуту колеблюсь. Открываю сообщение.

« Данил, срочно перезвони. Отец очень болен!»

Тревога нарастает с бешеной скоростью. И почему мое гребенное шестое чувство никогда меня не подводит? Набираю телефон матери. Она тут же берет трубку.

– Что с отцом?! – поднимаюсь с места. Инка смотрит на меня недоумевающим взглядом. Она не часто слышит, как я кричу. За последние четыре года я научился скрывать свои настоящие эмоции, надевая нужные мне маски. Ухожу в спальню, закрывая за собой двери.

– Здравствуй, Данил.

– Что с отцом?! – настаиваю я. Она прекрасно знает, что я не буду с ней любезничать, тем более сейчас.

– Он болен.

– Это я уже понял! Что с ним?

– Все очень серьезно, ты должен приехать…

– Если ты сейчас же не скажешь что с ним, я позвоню ему сам!

– Хорошо, хорошо! – уже кричит она. У него рак. Рак кости. Уже давно. Он скрывал от нас. Ты же его знаешь. Только когда вчера ему стало плохо, он все нам рассказал. Данил. Он не хочет лечиться, понимаешь? Я надеялась, что ты сможешь его уговорить. Нас он не слушает. Твердит свое, – каждое ее слово вонзает новую иглу в мое тело. Я падаю в ступор. Что она несет?! Какой еще рак? Мой отец – врач. Он не мог этого скрывать. Дышу глубоко, осознание приходит постепенно. Он мог. Он каждый день видит боль родственников тяжелобольных людей.

– Я сейчас же позвоню ему. Где он?

– Закрылся в своем кабинете. Не хочет никого слушать. На тебя наша последняя надежда. Пожалуйста, уговори его на лечение. Я прошу тебя, Даниил. Не поддавайся его словам, – она все тараторит, и тараторит, просит меня, умоляет, плачет. Сбрасываю звонок. Набираю номер отца. Пока слушаю гудки, во мне одна за другой меняются эмоции. Боль, отчаяние, злость на отца за то, что молчал, за то, что не хочет лечиться. Ладно они, я могу понять почему он им ничего не сказал. Но он мог позвонить мне.

– Алло, Данил? – слышу довольно бодрый голос отца. В голове мелькает мысль, о том, что мать меня обманула. Но я гоню ее. Она могла сказать мне все что угодно, но врать про здоровье отца не посмела бы.