Осколки тени и света (СИ) - Вересень Мара. Страница 7

– Занятный, – я все еще разглядывала молодого инквизитора.

– Действительно, особенно если учесть, что сюда они прикатили на красном “маарде”.

Я не сумела скрыть любопытства, а Драгон знал о моей слабости именно к этим магмобилям и предложил немного прогуляться и посмотреть.

Смотрины закончились задранным в туалетной комнате подолом и десятью минутами мужниной страсти, после чего Драгон ушел, а я переждала дрожь в коленках, поправила чулки и платье, посмотрела на себя в зеркало, решительно содрала с шеи и ушей фамильные сапфиры, оставила на полке вместе с обручальным кольцом, а потом вышла наружу и угнала инквизиторский “маард”.

Потому что когда-то это был мамин “маард”.

Я улыбалась, когда поняла, и даже сжала руку Драгона, что он, разогретый ликером и вниманием к своей персоне, воспринял как приглашение к близости.

Я знала этот магмобиль, в салоне все еще неуловимо пахло чем-то родным. Папа учил меня водить именно на нем. И если появление “Феррато Маард” перед Холин-мар не было знаком свыше, то что тогда им считать?

Глава 7

В конце мая в Нодлуте еще холодно. Тут даже летом по ночам бывает довольно холодно. Так что я, бросив магмобиль на улице и рванув через парк, основательно продрогла. На мне было только платье, хоть и с закрытыми плечами, но совсем не годное, чтобы прогуливаться по ночам, когда на траве – иней. Бежать в туфлях на каблуках напрямик, не разбирая дорожек, то еще приключение, но я нашла получше. Выскочив из зарослей шиповника у самого выхода из парка я чуть не сшибла некроманта явно возвращавшегося с работы. Убойный запах, убийственный взгляд с подсветкой, дежурное «тьма» и блеснувший на лацкане значок надзора. Последнее меня успокоило, а я уж решила с перепугу, что меня отловили.

– Эленар? – удивился подбитый темный и откинул капюшон. – Что вы тут делаете в таком виде и в такое время?

– Д-д… Д-добрый вечер, Бернет, а я вот… сбежшш… сбежала, – отчего-то сразу призналась я и позорно разрыдалась.

Напряжение, нервы, паника, да и не такой я опытный водитель. Плюс ко всему – мерзкое ощущение тянущейся следом веревки, пуповины. Об этом Драгон предупреждал?

Когда добралась до города шею ощутимо сжимало и сейчас вот – тоже, потому и говорила шипя и заикаясь.

Маджен Нери от моих слез растерялся. С полминуты он соображал, что и как, затем снял с себя мантию и, спрятав меня под нею, потянул в сторону.

К дому мы подошли с заднего двора, с черной улицы.

Госпожа Норкинс, моя соседка-прачка, не пришла посушить простыни, как любила делать, и без привычно мотающихся полотнищ было до странного пусто и просторно. Калитка не скрипнула, светсфера над крылечком не зажглась, но дверь приоткрылась. Дом подмигивал лунными бликами в стеклах круглого окна кухни.

А еще, едва я ступила во дворик, петля на шее пропала. И слезы как-то сразу высохли.

Меня спрятали.

Но это ничего не значило. Дом – первое место, где меня станут искать, едва поймут, что я сбежала, если уже не поняли. Ведь кто-то же дернул за поводок? Драгон, заглянувший ко мне в комнату и сообразивший, что я вовсе не ушла спать, как ему сказала?

Я посмотрела на Бернета, затем сняла и вернула ему его мантию. Продолжила смотреть.

– Вам нужна помощь, – наконец произнес он, поняв, что я не знаю с чего начать.

– Да, верно. Нужна, – созналась я.

– Через час за мной приедет служебный экипаж, чтобы отвезти в пригород, в Дат-Кронен. Оттуда можно легко добраться попуткой в Ливено. А из Ливено… А вам куда нужно? Вам есть, куда поехать? – стал спрашивать Нери.

– А куда можно из Ливено?

– Много куда. В Нункор, в Корнэ, в… – он продолжал говорить, а я задумалась.

В Корнэ у хладена Феррато дом и мастерская. Одна из. Что будет, если я нагряну к нему без предупреждения? Ему единственному из всех плевать на Холинов, его не посмеют тронуть. Наверное. Мартайна тоже бы не тронули. Вампиров вообще не очень-то тронешь, но Мартайну на меня плевать. А еще у хладена Феррато домик в горах. Тот самый, куда уехали родители перед тем, как их не стало. Мама как-то сказала, что это волшебное место. Самое безопасное из всех. Потому что там она поняла, что что можно просто жить. Без оглядки.

– А до Иде-Ир далеко?

– Я не знаю, где это.

– Рядом со Светлым лесом. В горах, – пояснила я.

– Туда не попасть. Черный мор. Карантинная зона тянется по краю провинции Нар-Кемен, через Дейм, вдоль земель Эфар и вдоль границы с Ирием тоже. Даже если…

– Значит, мне туда не надо. Согласна на Дат-Кронен.

– Это все, что в моих силах, – виновато проговорил маджен Нери и немного виновато добавил: – Вы мне нравитесь, Эленар…

– Но не настолько, – сказала я, когда он запнулся.

– Не настолько, – согласился Бернет. – Это моя личная инициатива. И я сильно рискую впасть в немилость у главы семьи. Нери не станут сориться с Холинами из-за вас. Советую взять с собой деньги, драгоценности и артефакты. Что-то мелкое и дорогое, что легко спрятать, продать или обменять. Минимум вещей. Простая одежда, удобная обувь. Поторопитесь. У вас меньше часа. Я постучу.

Первым делом я бросилась в подвал, к сердцу дома. Стояла на коленях перед опутанной барбарисовыми ветвями земляной чашей, где в каменном венчике тепло сияла рубиновая друза. Хаулит пустил в ложе чаши тоненькие хрупкие корешки, и я щедро налила что крови, что слез. Дом вздыхал, и мне казалось, будто сгустившиеся тени обнимают меня невидимыми теплыми крыльями.

Потом в сердце толкнулось – пора.

Я поднялась наверх, быстро и без суеты собрала сумку, переоделась. Денег было совсем мало. Не для долгого пути. Зато магических мелочей – хоть отбавляй. Пришлось одернуть себя, подумать и выгрузить половину.

В дверь постучали, когда я спускалась, сжав в ладони оставленный отцом магфон. Дернулась было к выходу, но повернула в другую сторону, в чайную комнату, где мама хранила свои сокровища. Мне нужно было взять что-то на память, мелочь, кусочек теплого.

Среди прочих непонятных мне вещиц в "сокровищнице" имелись бусы с крупными круглыми бусинами из полудрагоценных камней, будто светящихся изнутри. Я всегда, с детства, любила перебирать их по одной. Больше всего мне нравились янтарная, опаловые и радужно отблескивающая жемчужная, они сидели на нитке далеко друг от друга, но если поднести – начинали вибрировать.

Бусы удивительным образом всякий раз оказывались в разных местах. Я наугад дернула несколько узких выдвижных ящичков. В одном что-то брякнуло, я обрадовалась, отложила магфон и потянула. Ящик шел туго, открылся наполовину и оказался пуст, только клочок ткани. Бусы нашлись в соседнем.

Снова стучали в дверь.

Я вздрогнула, локтем сбросила магфон в полуоткрытый ящик, попыталась достать – рука внутрь пролезала, а с магфоном обратно никак. Дергала туда и сюда, расшатывая заевшие в пазах рейки, но получилось только закрыть.

В довершении всего я зацепилась бусами за ручку. Раздался треньк, цветные сферы дождем хлынули на пол, разбегаясь по углам, прячась под диваном и чайным столиком. У меня в ладони осталась только нитка и одна из бусин. Гранатовая. Эта мне не нравилась: внутри камня был изъян – трещина, похожая на узкий зрачок. Даже отверстие для нити, просверленное как раз по ней, не помогло. Наоборот, когда свет случайно соскальзывал внутрь, красная сфера как никогда начинала походить на чей-то глаз.

Собирать рассыпавшиеся бусины не было времени, потому что стук раздался снова, а я поняла: не выйду – дольше ждать Бернет не станет. Он и так рискует, встревая между мной и Холинами.

Быть по сему. Я хотела мелочь – у меня она есть. И нитка есть, чтобы повязать на шею и носить у сердца. Мама любила красное. Друза сердца дома тоже красная, пусть не такая, но похожая.

Выходя, я не удержалась. Обернулась.

Мигнули и погасли всегда горевшие фонари »домашнего» крыльца. Отсюда, с заднего двора, его было не видно, но стало темно. А мне – холодно.