Типы людей и бизнес - Тьюсон Дженет. Страница 35
Мы убеждены в следующем: любой метод разрешения конфликтов, который не учитывает различий между типами личности, обречён на провал. Мы наблюдаем все новые и новые примеры, которые показывают, как типоведение позволяет углубить понимание ситуации. Это позволяет конфликтующим эффективнее преодолевать разногласия и находить более приемлемые альтернативы как в процессе самого столкновения, так и после него.
Мы хотели бы начать разговор с обсуждения логико-этической пары предпочтений, поскольку убеждены, что она в исчерпывающей степени охватывает самые важные различия в ведении конфликтов.
Даже в самом простом диалоге потребность логика в объективности и ясности может придать общению такой ракурс, который этик немедленно расценит как проявление враждебности. Помните, ведь именно этик стремится принимать решения таким образом, чтобы они максимально содействовали гармонии.
Например, логик, всего-навсего стремящийся внести в дело ясность, может спросить этика: «Что ты хочешь этим сказать?»
Этик в ответ займёт оборонительную позицию, увидев в этом вопросе резкое требование, и в ответ скажет: «Не знаю», «Не надо так злиться» или «Это неважно».
Ни один из этих ответов не даст логику той ясности, которой он ищет, но любой из них заставит его усилить нажим для получения желательного результата: «Как ты можешь не знать, что ты имеешь в виду?» Или: «Я вовсе не злюсь, просто я должен понять, что ты имеешь в виду». Или: «Это очень важно, потому что это вопрос, по которому нам необходимо определиться со стартовыми позициями».
В ответ на это этик обидится ещё сильнее и вполне может выпалить что-то вроде следующего: «Ты можешь понимать это, как тебе угодно».
В свою очередь, логик окончательно добьёт его словами: «Ну же, давай не будем так распаляться!»
То, что начиналось как простые поиски ясности, может всего за пару секунд превратиться в настоящую ссору, оба участника которой примутся ломать голову над тем, как это им удалось так быстро открыть боевые действия.
Для того чтобы проиллюстрировать, насколько важны различия в стилях улаживания конфликта логиков и этиков, мы приглашали совершенно незнакомых людей, супружеские пары, менеджеров, рабочие коллективы и даже целые советы директоров и делили их по категориям «логики» и «этики». Мы давали каждой группе серию экспериментальных упражнений, чтобы высветить различия в их методах разрешения конфликтов, и записывали на большом листе их ответы на следующие вопросы:
– Как вы определяете конфликт?
– Как вы справляетесь с конфликтами на работе?
– Что, по вашему мнению, было бы полезно помнить вашим оппонентам, когда разгорается конфликт?
На первый вопрос логики практически неизменно отвечали, что конфликт – это неизбежный процесс, который в конечном итоге идёт на пользу творческому мышлению. Среди их определений были такие: «творческое напряжение», «когда два разума не сходятся во мнениях» и «противостояние энергий».
Что же касается этиков, то они давали в ответ вариации на тему о дисгармонии и о том, как это важно – любой ценой её избегать. Они чаще описывали конфликт, употребляя слова «стрессовый», «эмоционально напряжённый» и «досадный».
В ответ на второй вопрос логики сообщали нам, что с рабочими конфликтами справляются так: они усваивают факты, обсуждают проблемы и вырабатывают курс их решения. В то же время этики отмечали, что они прислушиваются к своим чувствам, винят себя в возникновении конфликта и часто обнаруживают физические реакции, в частности, потоотделение, крики и слезы.
С точки зрения зрителя
В процессе работы с группой руководителей, в которой только что завершилась напряжённая и открытая конфронтация, мы пытались помочь понять этим людям осознать, что произошло и какой урок они могут извлечь из произошедшего. Тут были и травмированные чувства, и ущемлённое самолюбие. Один ENTJ, говоривший громко и много, с неподдельным воодушевлением делился своими впечатлениями о том, насколько увлекательным было это событие. Он сказал: «Это походило на то, как если бы вы подогнали семейный фургон к полю битвы и наблюдали за тем, как кого-то проткнули насквозь, кто-то получил резкий удар в живот, а кто-то, хромая, отходил в сторону». Присутствующие в группе этики были потрясены тем, что говорящий, который был столь активно вовлечён в конфликт и вместе с тем демонстрировал такую отстраненность, описывая столь насыщенные личные переживания с позиции зрителя. Однако он был логиком и действовал вполне последовательно: участвовал в конфликте в такой степени, в какой удовлетворял свою потребность в ясности и откровенности и вместе с тем не настолько погружался в него в личном отношении.
В ответ на вопрос о том, что их оппонентам полезно было бы помнить в ходе конфликта, логики пожелали этикам не переводить аргументы на свой личный счёт, принимать в расчёт одни только факты и не впадать в истерику. Этикам же хотелось, чтобы логики были внимательны к их чувствам, к которым следует относиться с уважением для обоюдной пользы конфликтующих.
Нетрудно увидеть колоссальную разницу в подходах. Например, этики при разрешении конфликтов становятся эмоциональными, тогда как логикам хотелось бы, чтобы они не переводили конфликт в личную сферу и поменьше демонстрировали бы эмоции. Легко понять, что конфликты никогда не будут разрешаться просто потому, что подходы их участников окажутся полярно противоположными друг другу. Мы проделывали этот эксперимент чуть ли не десять лет подряд, работая с самыми различными составами групп: там были мужья и жены, начальники и подчинённые, родители и подростки и даже религиозные общины, но результаты всегда были одни и те же. И самыми поразительным результатом было то, что как логики, так и этики больше всего заботились об одном и том же – об утрате контроля над ситуацией, хотя и по разным причинам. Логики не хотят, чтобы оппоненты переводили все на язык эмоций – они боятся, что могут «потерять контроль», если признают, что были лично задеты прозвучавшими словами. А этики опасаются, что в ходе конфликта они «потеряют контроль» и скажут то, что нанесёт непоправимый вред их отношениям с другими людьми.
Свои ответы на наши вопросы логики и этики облекали в разные слова, но каждый из типов держался своей линии. Когда мы показывали участникам итоговые результаты, они неизбежно обнаруживали одну из двух реакций: нервические смешки (из-за того, что были раскрыты их личные секреты), или ошарашенное молчание (поскольку они не могли поверить в то, насколько разные ответы люди могут давать на одни и те же вопросы). Именно эти истины и различия мы собираемся выдвинуть на первый план и использовать в качестве основания для урока, который дадим в этой главе. И конечно, главная истина – та, что лежит в основе типоведения: не существует хороших или плохих подходов к разрешению конфликтов – существуют лишь различия в подходах. Понимание одной лишь этой истины поможет вам избавиться от ограничений и открыть ранее недоступные пути решения проблем.
Едва ли вы удивитесь, узнав, что экстраверты предпочитают (обычно неосознанно) переносить конфликт во внешнюю сферу, где он может стать предметом дискуссии, если не спора. Это происходит независимо от того, спорит ли экстраверт с интровертом или же с другим экстравертом. Вероятнее всего, экстраверт успеет познакомить всех и каждого со своей точкой зрения по данному поводу и заодно отточить её в процессе общения. Большинство экстравертов просто убеждены , что ещё одно слово поможет им «прояснить этот вопрос» (разумеется, это слово часто перерастает в целую фразу, если не в целый отвлечённый трактат). Интроверты же, в свою очередь, тоже убеждены , но в обратном: если они услышат хотя бы ещё одно слово, то непременно повредятся в рассудке.