Отличница для ректора. Запретная магия (СИ) - Воронцова Александра. Страница 32

– Итак, – возвращается к животрепещущей теме Николас, когда мы переходим к десерту.

Строго говоря, «мы» – слишком громко сказано. Я наслаждаюсь нежнейшим меренговым рулетом, иногда краснея от того, каким взглядом Кристиан провожает каждый кусочек, отправляемый мной в рот. Силы небесные, если он не перестанет меня так смущать, я отдам ему это пирожное. Слишком откровенное внимание при посторонних, но Николас то ли ничего не замечает, то ли считает подобное поведение чем-то естественным.

– Итак, – повторяет дознаватель с нажимом, чем отвлекает Кристиана от меня, за что я ему очень благодарна, потому что боюсь подавиться. – Что мы имеем? Выкладывайте, что вы там раскопали?

Рулет сразу становится безвкусным.

– Вы были правы, – вздыхаю я, отодвигая тарелку. – Мое восстанавливающее зелье и зелье Дельтиго содержат в себе это странное вещество. Оба они изготовлены Катариной. Но став очевидцем сегодняшнего происшествия, я склонна присоединиться к мнению Рамиса, что это может быть неумышленным вредом. Похоже, Катарина стала жертвой своего же зелья.

– На этот предмет мы пощупаем преподавателей с целительского, – не спешит со мной согласиться Николас. – В курсе ли они о таких специфических добавках.

– Могут и не знать, – вздыхаю я снова. – На Третьем факультете поощряется поиск новых успешных рецептов, насколько мне известно.

– Пока этого достаточно, чтобы продолжать подозревать Катарину. И этого неуловимого блондина. Хорошо, что у нас есть свидетель с прекрасным зрением и памятью. Алессия при всей своей взбалмошности подойдет к делу ответственно. А пока адептка Смионе побудет под постоянным наблюдением, – резюмирует дознаватель.

– Джемма, – мягко говорит Кристиан, заметив, как я ощетиниваюсь. – У нас нет цели привлечь к ответственности невиновного. Если виноват таинственный адепт-неадепт. Это просто отлично. Род Смионе уже не такой влиятельный как прежде, уж родители Катарины так точно, а вот ее дядя… С ним проблемы никому не нужны. Справиться с ними я смогу, но не хотелось бы копать так глубоко без отмашки Кассиана. Боюсь, там всплывет столько, что Николасу до пенсии не расхлебать.

В его словах есть здравое зерно, заставляющее меня немного успокоиться. Поймать нужно настоящего преступника, иначе все продолжится.

– Чем еще наша леди занималась сегодня вместо того, чтобы слушаться умных и отдыхать? – подначивает меня Николас.

– В попытке понять принцип действия этого вещества я провела еще серию опытов с теми образцами, что мне выдал лорд Натори. К сожалению, выяснила я немного. И только благодаря манускрипту Каэллы…

Лорды переглядываются.

– Каэллы? – перебивает меня дознаватель. – И кто же потомку Гвидиче выдал манускрипт Каэллы?

– Мэтресса Тилозо. А что? – недоумеваю я. – Я же адепт академии, почему мне не могли дать общедоступную книгу?

– Она не то чтобы общедоступная, – пристально смотрит на меня Николас, но я лишь пожимаю плечами.

– Мне рукопись предложили, и я ее взяла. Я ничего не нарушала.

В конце концов, этот переменчивый лорд уже определится, подозревает он меня или нет?

– Ник, она не в курсе, – Кристиан подает дознавателю странный знак.

– Не в курсе чего? – напрягаюсь я.

У меня складывается ощущение, что я не могу собрать простейшую детскую пирамидку просто потому, что кто-то забрал основание, на которые нужно нанизывать колечки.

– Это сейчас неважно, – морщится лорд Фаджио. – Ладно, с этим я разберусь, – смиряется он. – Хорошо, и что выяснила наша непредсказуемая леди?

– В некоторых случаях вещество используется как закрепитель, в иных – как катализатор. У него большая магъемкость, и оно способно накапливать в себе магию среды. Обладает ли оно проводимостью, пока не скажу, реакция еще идет. Сдается мне, если это так, то станет понятно, как истощили резервы адептов… – все тише продолжаю я, потому что после странных вопросов Николаса догадываюсь, что моя просьба добыть копии манускрипта может не встретить энтузиазма.

– Что вы мнетесь, леди Гвидиче? – раздражается дознаватель. – Это же не все?

Собираюсь духом.

– Для создания антидота мне не хватает сведений. В манускрипте отсутствуют несколько страниц с базой.

По мере моего сухого доклада брови Николаса поднимаются все выше, а брови Кристиана сдвигаются все плотнее. Ну да, это ведь теперь его ответственность – порча имущества академии.

– Может быть, копия рукописи есть в императорской библиотеке или университете магии Королевства?

– Я попробую помочь, – нахмурившись, обещает Николас. – Но пользоваться ей вы будете только под присмотром Кристиана.

– Да в чем дело? – у меня уже совсем не хватает терпения соблюдать субординацию и покорно слушать отговорки. – Может, все-таки стоит посвятить меня? Если на то пошло, мне, кроме манускрипта, не хватает труда некоего Фортиномо.

Николас, было расслабившийся, вздрагивает и впивается в меня подозрительным взглядом. Вилка Кристиана, которым он до этого мирно ковырял фруктовое суфле, с противным звуком царапает блюдце.

– Откуда ты вообще услышала это имя? – он смотрит на меня, будто у меня вторая голова выросла.

– Его труды были упомянуты в рукописи. Именно на основе исследований Фортиномо Каэлла ставила свои опыты.

– Твою ж занозу! – вырывается ругань у Николаса, хотя чувствуется, что он хотел сказать что-то покрепче. Мне явно удается вывести его из равновесия. Закрыв глаза, он давит двумя пальцами на переносицу, словно у него внезапно разболелась голова.

– Трактаты Фортиномо просто так тебе не добыть, – помедлив, рушит мои надежды Кристиан. – Все упоминания о нем подтерли, а то, что уничтожить нельзя – под грифом совершенно секретно хранится в ведомстве Николаса…

– Что ж там такого? – растерянно бормочу я. – Каэлла так восхищалась этим Фортиномо…

– Ты спрашивала, в чем дело…

– Кристиан, – пытается остановить ректора Николас, но тот игнорирует предупреждение в его голосе.

– А дело в том, что наша тогдашняя принцесса увлекалась запрещенной магией. Уже в те времена запрещенной. Каэлле разрешалось этим заниматься только ввиду высочайшего статуса и безграничной отцовской любви. Отказов она не знала. Последним известным владеющим запретной магией был Фортиномо.

– Ну хорошо, запретная магия. Я про нее только слышала и не знаю, в чем состоит весь ее ужас. Что может быть опаснее некромантии, менталистики и магии крови? Однако я подозреваю, что это не то искусство, которое можно использовать, в нем не разбираясь, – сцепляю я руки, предчувствуя, что это еще не все. – Так почему мне нельзя давать в руки манускрипт Каэллы.

– Еще до создания империи, запретная магия была привилегией исключительно королевского рода. Тогда это были Гвидиче.

Глава 34

– Гвидиче? – сказать, что я удивлена, не сказать ничего. – О запретной магии я, естественно, слышала. Я учусь в Академии Запретных искусств и Магии, было бы странно, если бы это прошло мимо меня. Однако, на этом всё. Тема вскользь упоминалась в курсе магистории. Нам сразу сказали, что запретные искусства проходят только магистры. И уж тем более, запретную магию не упоминал никто из моей семьи. Как такое может быть?

– Она потому и называется запретной, – усмехается Николас. – Не положено адептам совать в неё нос. Из всех, кого я знаю, только Кристиан интересовался этой темой. Насколько это было позволено. Да и то, чему обучают магистров, – лишь бледное подобие настоящей запретной магии. И заметь, к обучению допускаются только выпускники Седьмого факультета. А сейчас мы выясняем, что порошок, которым отравили адептов, работает в связке с запретной магией.

– И, если этот порошок имеет отношение к запретной магии, скорее всего, он имеет отношение к Гвидиче, – делает странный вывод лорд Натори.

– Лорды, вы обвиняете меня и мой род в этих ужасных преступлениях? – я уязвлена и оскорблена до глубины души.

– Нет, – морщится Кристиан. – Я хочу сказать, что кое-что мне становится понятным.