О муравьях и динозаврах - Цысинь Лю. Страница 24

Через некоторое время — Дадеус и министры уже начали проявлять первые признаки нетерпения — один из инженеров воскликнул:

— О, я что-то нашел! Это же зерно-мина! — Он протянул увеличительное стекло императору. — Ваше величество, вот она, на зеленом проводе.

Император посмотрел сквозь лупу и одобрительно кивнул. Другой динозавр достал миниатюрный пылесос, похожий на авторучку, поднес кончик к проводу, нажал на кнопку, и желтая крошка исчезла в резервуаре.

— Отлично! — Министр госбезопасности похлопал по плечу инженера, обнаружившего закладку, и повернулся к Дадеусу: — Ваше величество, эту имитацию зерно-мины установили здесь по моему приказу, чтобы проверить эффективность мер контроля безопасности, принятых в информационном центре.

На императора все это не произвело особого впечатления.

— Хм-м, я все же не уверен. Ты сам сказал, что муравьи очень мелкие и хитрые и, если всерьез решат устроить каверзу, им трудно помешать. Я, как и прежде, считаю, что на них действует только угроза адекватного воздаяния. А еще лучше — воздаяния сторицей. Мы как следует напугали Муравьиную федерацию, разрушив два ее крупнейших города, и напомнили, что их мир для нас все равно что детская песочница. Мы, динозавры, способны за какие-то один-два дня, не прилагая особых усилий, уничтожить все муравьиные города на Земле. При таких обстоятельствах они просто не осмелятся устраивать какие-то диверсии против нашего мира. Они чрезвычайно рациональны и действуют, руководствуясь бесстрастными, механистическими соображениями. Присущий им образ мышления просто не позволит предпринять что-нибудь излишне рискованное.

— Ваше величество безусловно правы, но, знаете ли, мне минувшей ночью приснился кошмар, в котором присутствовал другой возможный вариант.

— Тебе последнее время то и дело снятся кошмары.

— Дело в том, что интуиция говорит, прямо-таки кричит: нам грозит огромная опасность. Ваше величество, стратегия устрашения, которой придерживается империя, основана на предположении, что, если муравьи решатся уничтожить часть мира динозавров, мы нанесем сокрушительный ответный удар по муравьиному миру. Но что, если муравьи смогут одновременно поразить весь наш мир? Если у них получится такое, мы просто не сможем никак им ответить и, следовательно, уже не сможем еще раз напугать их.

Дадеус ненадолго задумался и мотнул головой.

— Вариант, который ты описываешь, крайне маловероятен даже теоретически. Такого не может быть, потому что не может быть никогда.

— Ваше величество, это оборотная сторона механистического устройства мышления муравьев: если хоть малейшая теоретическая возможность успеха существует, они пойдут на это действие. Со своей упрощенной способностью оценки мира они не увидят тут ничего безумного.

— Я все же думаю, что такое крайне маловероятно. К тому же империя принимает чрезвычайно строгие меры безопасности. Если муравьи затеют крупномасштабную операцию, мы незамедлительно узнаем об этом. Тревожиться сейчас надо не из-за муравьев, а из-за лавразийцев. Вот от них исходит реальная опасность, которая с каждым днем все усиливается!

Дадеуса слушали не только динозавры. В серверной присутствовали еще и двадцать муравьев-солдат, надежно спрятавшихся за материнской платой этого самого сервера. Пять часов назад они проникли в Коммуникационную башню по наружной стороне водопроводной трубы, а потом через мелкие щели в полах пробрались в серверную и через вентиляционные отверстия — внутрь корпуса сервера. Министр госбезопасности был прав: муравьи могли без малейшего труда проникать в колоссальные, по их меркам, здания и технические средства.

Услышав приближение группы динозавров, муравьи поспешно спрятались за материнскую плату, которая превышала размером футбольный стадион Костяной цитадели. Почти сразу же дверь серверного шкафа открылась. Через щель в материнской плате они увидели увеличительное стекло, закрывшее все небо, а за ним гигантский глаз инженера, искаженный увеличением. Муравьи перепугались, но динозавр не заметил их. Больше того, обнаружив ложную зерно-мину, установленную одним из его соплеменников, он не заметил настоящей мины — полоски, которой муравьи обмотали провод совсем рядом с ней, она только-только успела слиться цветом с проводом и стала совершенно невидимой. А еще — доброй дюжины таких же зарядов, обмотанных вокруг проводов разного цвета и толщины.

На плате муравьи разметили также несколько мин-накладок. Они меняли цвет еще лучше, чем полоски, — разные их участки окрашивались по-разному и точно соответствовали тем частям печатной платы, поверх которых их наклеивали, так что обнаружить их было даже труднее, чем полоски на проводах. Эти мины отличались от прочих принципом действия: они не взрывались, а выпускали точно в назначенное время несколько капель крепкой кислоты, которая растворяла проводники, напечатанные на плате.

Естественно, муравьи слышали все разговоры от первого до последнего слова. Когда дверь шкафа закрылась, в сервере сразу же воцарилась ночь. Лишь индикатор электропитания одиноко сиял, как изумрудная луна. Ровное жужжание вентилятора, создававшего легкий ветерок, и мерное пощелкивание жесткого диска усугубляли обманчивое впечатление того мира, где муравьи сейчас находились.

— Знаете, а этот министр у динозавров — толковый, — сказал феромонами один из солдат. — Если наша Федерация поступит так, как он говорит, мы действительно сможем разрушить мир динозавров.

— Может быть, мы сейчас как раз этим и занимаемся, откуда ты знаешь? — ответил другой.

Солдаты не знали, хоть и догадывались, что их взвод — не единственный сейчас в Коммуникационной башне. В каждом сервере, в каждом электрощитке этажом ниже находилось по отряду муравьев, занимавшихся примерно тем же, чем и они. Мысль о том, что сотни миллионов муравьев на всех континентах одновременно занимаются одним и тем же делом, мало кому могла прийти в голову.

В ту ночь министра внутренних дел Бабата мучил кошмар. Он видел во сне, что темная масса муравьев ползет через ноздри в глубь его тела и выходит изо рта длинной узкой лентой. Каждый выходивший муравей держал что-то в жвалах, и это было кусочками его внутренностей. Покинув пасть, они бросали эти кусочки и снова лезли в нос, образовав замкнутое кольцо. Бабата чувствовал, как внутри у него разрастается пустота…

Кошмар министра имел определенную связь с действительностью. В то самое время пара муравьев действительно пробиралась по его ноздре. Муравьи-солдаты забрались в его кровать еще днем, надежно спрятались под подушкой и дождались времени, подходящего для их плана. Сейчас, пролетая в воздухе приличные отрезки пути, всякий раз, когда динозавр вдыхал, они преодолевали его носовую полость, откуда перебрались в череп и с ловкостью профессионалов вышли к мозгу.

Один из муравьев, освещавший путь крохотным налобным фонариком, быстро нашел главную мозговую артерию. Второй прикрепил к ее прозрачной стенке желтую зерно-мину. Затем они покинули мозг и по другим извилистым путям, пролегавшим внутри черепа, добрались до уха. Сквозь полупрозрачную мембрану барабанной перепонки просачивался тусклый свет, а слабые наружные звуки, усиленные улиткой, превращались здесь в гулкий рокот. Двое муравьев начали устанавливать за барабанной перепонкой подслушивающее устройство.

А министра внутренних дел Гондванской империи динозавров продолжал терзать кошмар. Ему снилось, что муравьи вынули из него все внутренности и теперь заселяются в его утробу, намереваясь устроить там свой город… Он проснулся в холодном поту.

Двое муравьев торопливо возились в его внутреннем ухе, и вдруг мир зашатался, сила тяжести резко усилилась.

Они сразу поняли, что динозавр проснулся и сел в постели. А затем полутемное помещение заполнилось ревом, оглушившим муравьев чуть ли не до потери сознания. Это был голос динозавра, дошедший сюда в основном как вибрация черепных костей.

— Стража! Стража!

Очень скоро ему ответил другой голос, донесшийся на сей раз снаружи. Барабанная перепонка вибрировала с такой силой, что, казалось, вот-вот лопнет.