О муравьях и динозаврах - Цысинь Лю. Страница 45

— Звезда-Демон, — пояснил капитан. — Туристы говорят, что их ученые изучают ее. Якобы она когда-то должна была удариться в Землю, но их Спаситель страшным взрывом оттолкнул ее с курса. Туристы считают, что, попади она в землю, все бы вымерли. И от этого спасительного взрыва на поверхности Звезды-Демона будто бы остался кратер. Вон, посмотрите… — Капитан ткнул рукой в сторону далекого города. — Самая высокая башня — это собор. Там туристы поклоняются Спасителю.

— Вы знаете, откуда мы? — спросил я, не удержавшись.

Капитан покачал головой. Это было ему не интересно.

Похоже, любопытство присуще только высшим видам. А эти люди, видимо, были лишены его, наподобие муравьев или, скажем, пчел.

— Эволюцией управляет бессердечный рок, — сказал я Эмме, самому себе и, может быть, даже остальным находящимся здесь людям, которые просто не в состоянии были меня понять. — Черствый и бесчувственный. Безразличный. Человечеству когда-то довелось полной мерой зачерпнуть удачи. Нам повезло, но мы даже не подозревали об этом. А теперь… что ж, мы пока не муравьи и не пчелы. У нас остаются возможности, и мы должны воспользоваться ими, а не безропотно покоряться судьбе.

— Ты прав, — поддержала меня Эмма. — Однажды мы, пусть даже не желая того, уже изменили историю. Почему бы не изменить ее еще раз?

Я посмотрел на упирающийся в небо собор, потом на группу плещущихся в воде динозавров и спросил капитана:

— Эти… туристы… Они действительно поклоняются своему Спасителю, да?

Капитан кивнул:

— Они совершенно точно считают Спасителя высшим существом.

Мы с Эммой были подключены к компьютеру через модули, имплантированные в сетчатку, и сейчас запросили состояние файлов полета корабля со всеми деталями изменения курса полета, состоявшегося 65 миллионов лет назад, числовыми параметрами и изображениями. Все было записано.

— Вы можете разговаривать на их языке? — обратилась Эмма к капитану. Тот кивнул.

— Отлично, — сказал я. — В таком случае скажите им, что мы и есть те самые Спасители, которые спасли Землю от Звезды-Демона. И скажите, что у нас имеются неопровержимые доказательства.

Капитан и его матросы воззрились на нас совершенно ошалелыми глазами.

— Побыстрее, если вас не затруднит! Когда-нибудь я расскажу вам другую историю человечества, но сейчас передайте, пожалуйста, туристам наше сообщение. Не откладывайте!

Капитан сложил ладони рупором, повернулся в сторону динозавров и взвыл. По сравнению с их ревом его голос звучал слабо и тонко. Даже в голове не укладывалось, что он говорил на том же языке, что и гиганты.

Но толпа динозавров тут же прекратила игры. Сначала они разом повернули головы в нашу сторону, а потом все, как один, поплыли к судну.

Бабочка

混沌蝴蝶, 11 июля 1999 г.

Изучать хаос начали в 1960-х годах, когда ученые осознали, что довольно простые математические уравнения позволяют моделировать системы, столь же неупорядоченные, как бурный водопад. Незаметные различия в исходных данных способны обернуться огромными расхождениями в результатах — подобный феномен называют «сильной зависимостью от начальных условий». Применительно к погоде это выливается в «эффект бабочки»: сегодняшнее трепетание крыльев мотылька в Пекине через месяц может вызвать ураган в Нью-Йорке… Сильную зависимость от начальных условий нельзя назвать абсолютно новым понятием. Она давно отражена в фольклоре:

Четырехлетнюю Катю, спавшую в палате на пятом этаже детской больницы, разбудил грохот бомбежки. Она выглянула в окно, но в темноте ничего не было видно. Куда громче и страшнее, чем глухие взрывы, звучали торопливые шаги в коридоре, которые, как ей показалось, сотрясали все здание.

Елена, мать Кати, подхватила дочку на руки и выбежала из палаты. Они влились в толпу, спешившую к лестнице в подвал. Александр, отец Кати, и его русский друг, которого все называли по фамилии — Резник, вышли из соседней двери, но поспешно направились вверх по лестнице, навстречу потоку пациентов и медиков. Елена не заметила их. Весь последний год она была занята исключительно заботами о Кате. Девочка тяжело страдала от уремии, и Елена отдала ей почку для пересадки. Сегодня Катю должны были выписать из больницы, и радость за дочку отодвинула у матери на второй план даже страх от начала войны.

У Александра мысли были обращены в совсем другую сторону. С этой минуты ему предстояло посвятить всего себя войне. Он стоял рядом с Резником на крыше больницы и рассматривал разгоравшиеся тут и там пожары. Небо над их головами было усеяно бриллиантовыми трассами зенитных снарядов.

— Вспомнил анекдот, — сказал Александр. — В одной семье была красивая, но очень упрямая дочь. Вдруг рядом с их домом построили военные казармы. Солдаты они и есть солдаты, что с них взять, и они постоянно заигрывали с девушкой, а отец, естественно, с ума сходил от беспокойства. Вдруг кто-то сказал ему, что его дочь беременна! Услышав новость, он с облегчением вздохнул и сказал: «Слава богу, наконец-то случилось».

— Анекдот совсем не в русском духе, — сказал Резник.

— Я долго его не понимал, но теперь до меня дошло. Когда что-то, чего давно боишься, случается, то и впрямь испытываешь нечто вроде облегчения.

— Александр, ты не Бог.

— Ну, об этом мне напомнили и паразиты из Министерства обороны, — сухо ответил тот.

— То есть ты все-таки ходил в правительство? И там не поверили, что ты можешь находить атмосферные метеочувствительные точки?

— А ты сам поверил?

— Сначала нет, но как только понял, как работает твоя математическая модель, поверил.

— Там никто не стал проверять модель. Они просто не поверили мне.

— Но ты же не выступаешь против партии.

— Я вообще не выступаю! И не касаюсь политики. Возможно, дело в том, что я говорил во время гражданской войны.

Пока они разговаривали, взрывы прекратились, зато разгорелись отдаленные пожары, их тускло-красные отблески подсвечивали два самых высоких здания города, возвышавшиеся на противоположных берегах Савы. Башня Ушче в Новом Белграде, где располагалась штаб-квартира Социалистической партии Сербии, отчетливо выделялась на фоне пламени, а напротив, через реку, чернела громада отеля «Палас», контуры которой трудно было разглядеть в темноте, и поэтому она казалась странным отражением первого здания.

— Рассуждая теоретически, твоя модель может работать, но ты, возможно, упустил из виду одну немаловажную деталь, — задумчиво произнес Резник. — Чтобы рассчитать одну метеочувствительную точку и механизм ее активации, даже самым мощным компьютерам Югославии потребуется самое меньшее месяц.

— Я учел. И именно поэтому обратился к тебе. Я хотел бы воспользоваться твоим компьютером в Дубне.

— А почему ты решил, что я пойду тебе навстречу?

— Я лишь надеюсь на это. Но ведь твой дед был военным советником у Тито и получил ранение в битве на Сутьеске…

— Весомый аргумент. Ну а где я возьму исходные данные о состоянии атмосферы по всему шарику?

— Они имеются в открытом доступе. Хотя бы из сети Всемирной метеорологической организации. Они получают данные в режиме реального времени со всех спутников, а также чуть ли не со всех действующих метеопунктов на суше и на море. Однако это огромный объем данных, и по телефонной линии он не пройдет. Понадобится выделенный кабель со скоростью передачи не менее миллиона бит в секунду.