Сапер. Том IV (СИ) - Вязовский Алексей. Страница 19

Начальники решали свои небесные задачи, а я ждал чего попроще — когда меня сдадут на руки командиру отдельного сто шестьдесят шестого танкового батальона, и мы с ним порешаем вопросы американской техники. Тут бы узнать — сколько у него есть танкистов, которые способны освоить и принять. Решить, когда и как, и прочее. Это я могу. Для такого моих мозгов хватает.

Под разговоры про тринадцатый кавалерийский корпус я даже задремал немного. Вот тут про меня и вспомнили, когда я похрапывать начал.

— О, Соловьев, — разбудил меня голос Рокоссовского. — Иди-ка сюда!

Протирая глаза, явился пред грозные очи.

— Были у тебя раньше идейки хорошие, стоящие, — Константин Константинович ткнул в меня пальцем — Кирпонос хвалил. Давай-ка, напряги мозг.

Виноградов специально для меня озвучил проблемку. Да, армии дали танки. Но перед атакой на Чудово их надо сосредоточить. А у немцев тут все очень даже пристреляно, да и места мало — везде болота и прочая неудобь.

— С неба нас прикроют, — вздыхал начштаба. — Тут нам дали твердые обещания.

— Нихера они не стоят, — буркнул Рокоссовский, но потом велел продолжить

— Не беда, даже если не будет самолетов — атаку назначим в нелетную погоду, — Виноградов постучал карандашом по карте. — Но что делать с артиллерией немцев? Они перебьют танки еще на стадии развертывания! Читал я про эти «Гранты». Броня спереди туда-сюда, а по бокам… — начштаба махнул рукой.

Все выжидающе посмотрели на меня. Я им что, палочка выручалочка? Волшебник Черномор из «Руслана и Людмилы»? Я военачальников понимаю. Свежий взгляд, все дела. Я в местной кухне вообще ни в зуб ногой, вдруг на меня озарение снизойдет, и я, ведомый своей легендарной везучестью, соображу такое, что можно в дело пустить. То, что Кирпонос про меня Рокоссовскому рассказал, я почти уверен.

— Покажите на карте, где хотите сосредоточить американцев.

Штабисты посмеялись, Виноградов потыкал мне карандашом в несколько мест в район Чудово. Черт, да тут еще мелкая речка Кересть какая-то. Переправу через Волхов мы наладили, теперь еще эта заноза в заднице.

— Пока ехали, видел много поваленных телеграфных столбов.

Я посмотрел на Рокоссовского, тот кивнул.

— Надо из них сделать ложные артиллерийские позиции на передке. И обнаружить их утром перед танковой атакой. Пусть немцы потратят боезапас, раскроют себя.

Штабные переглянулись. Моя задумка по профилю — инженерные подразделения такой работой занимаются, я и рассказываю, в чем соображаю. Может, ничего нового, но пока других мыслей нет.

— А что… дельная идея, — Виноградов черкнул себе что-то в записную книжку. — Попробую организовать. Может и сработает. Только вот надо на ложных позициях поставить несколько настоящих пушек.

Рокоссовский поморщился:

— На что ты намекаешь?

— Прямо говорю, — начштаба пожал плечами. — Расчеты — смертники.

В землянке повисло тяжелое молчание. Но командармы мыслят большими числами, гибель подразделения, даже и немалого, у них предусмотрена. Людей жалко, а задачу выполнять надо.

— Так с этим решили, — Константин Константинович вздохнул. — Виноградов, что у нас с танками? Повтори.

— Сто шестьдесят шестой отдельный танковый батальон, — спокойно доложил начштаба. — Командир — майор Стоянов. На утро имеется двадцать восемь танков. Бэтэшки в основном. У большинства выработан моторесурс. Применяются…

— Да понятно. Давай этого Стоянова сюда побыстрее. Сколько там у него списочный состав?

— Сто девяносто шесть человек, из которых…

— Неважно! Давай комбата сюда, вон, пусть с полковником решают, как американскую технику принимать и маскировать. Петр Николаевич, — это уже мне, — сейчас тебе определят, где отдохнуть можно. Сам видишь — некогда. По результатам доложите потом… допустим, к двенадцати.

Ничего себе, он даже знает, как меня зовут.

Утром оказалось, что я сюда не на гулянки приехал. Первым меня нашел танкист, но вовсе не майор Стоянов. Этот был капитаном, и фамилия у него Власенко. А прибыл он прямо вслед за мной, проделав ту же дорогу, что и я вчера. Разошлись мы с ним буквально на пару-тройку часов. И как раз он сопровождал американские танки. Их прибытие ожидалось ближе к ночи.

Познакомились. Позавтракали. Чайку овощного жахнули. Капитан внес свой вклад в пиршество горстью «подушечек». Не у Масюка ли своровал? Хотя у Аркаши один я мог что-нибудь потырить, да и только потому, что он разрешал мне это делать по старой памяти.

Прибыл Стоянов. И с ним чайку выпили. Ему — с дороги, нам — за компанию. Комбат сто шестьдесят шестого выглядел как типичный танкист — маленького роста, коренастый, с руками и шеей борца. Впрочем, Власенко смотрелся его родным братом.

Командиры долго не рассиживались. На столе сразу появились какие-то бумаги, а которые они моментом и погрузились. В их разговоре я понимал только мат, союзы и предлоги. Остальное звучало для меня как иностранный язык. Но мне по барабану, лишь бы вот эти два хлопца между собой сговорились, желательно с ощутимым для доклада результатом.

Известий было, как обычно, две штуки. Плохая и чуть получше. Первая порция танков, десять штук, с боекомплектом, запчастями, ремонтным набором и прочим нужным барахлом будут. Только вот плохая новость была в том, что вместе с капитаном было только восемь человек, которые смогут передать опыт. Это только со стороны кажется, что все эти железяки одинаковые. К сожалению, это не так. А времени нет вообще. Та неделя, о которой я слышал вчера, пролетит мигом.

Вот что-то я такое подумал, когда накануне про порушенные столбы разговаривали. Была какая-то умная мысль. Редкая штука в моей голове, надо бы запомнить сразу, а я пропустил. Тут танкисты помянули про болота, и всё сложилось.

Начальник разведслужбы, как ни странно, встретился мне, стоило только выйти на улицу. Уж не знаю, куда он там шел, но я вцепился в него как клещ, и не отпускал, пока тот не сдался. Я согласился пообщаться с каким-то не самым главным разведчиком. Мне ведь сведения нужны, а не петлицы.

Старая гать, отсутствующая на карте, конечно же имелась. И даже не одна. Все они были различной степени целости, и надо было оценивать на месте, чтобы понять, насколько это соответствует нашим хотелкам. Инженерная разведка, да.

И я сначала заручился осторожным «Ну да, было бы неплохо» от танкистов. Потом, размахивая листиком с кроками, отправился к Виноградову, и там тоже случилось маленькое чудо — для меня у начштаба нашлась пара минут, и предложение пошло в работу. То есть в нужные места прямо сейчас помчатся ребята из инженерных войск с требованием результата со сроком исполнения вчера вечером. И я остался доволен. До меня про такое никто не вспомнил, значит, и я помог.

Как я и думал, неделя прошла вмиг. Одна только новость прозвучала — Кирпоноса внезапно вызвали в Москву и назад он приехал с другими петлицами. Четыре звезды, расположенные в форме рюмки, сменились пятью. Стал Михаил Петрович генералом армии. Я за такими штуками не следил специально, но мне казалось, что вроде до Сталинграда не давали. Или нет? В любом случае, выглядело это ни разу не подарком, а вроде как предупреждением. Мол, даем мы тебе, Кирпонос, звание вроде как за Киев и Москву, но ты теперь не только свой зад от усердия порви, но и остальных сподвигни, чтобы Ленинград стоял не в блокаде. Но я за командира рад. И верю, что и эти пять звезд он на одну большую должен поменять.

На кой ляд меня понесло на место первого боя американских танков, я не знаю. Никто на веревке не тащил. Вот саму технику по тем самым старым гатям волокли, было дело. Но на место доставили.

Видел я в своей жизни много боев. И все они стоили того, чтобы их не было. Грязь, кровь и смерть. Во всех без исключения. Старею я. О таком в молодости мало кто думает.

Перед нами лежал луг. Хороший, ровный такой. Кочек почти нет. Уверен — косить здесь только в радость. Так и представил ряд мужиков, шаг за шагом уступом продвигающихся на другой край. А мы тут сейчас… Гусеницами, снарядами, минами…