Атабаска - Маклин Алистер. Страница 30

— Никакого прогресса. Вместе с Моррисоном мы разговаривали с каждым человеком на базе. Каждый имеет железное алиби на момент взрыва на четвертой станции. Так что здесь все чисты.

— Кроме… — настаивал Демотт.

— Кого ты имеешь в виду?

— Броновского и Хьюстона.

Брэди посмотрел на Демотта и покачал головой.

— Джордж, это просто абсурд. Мы же знаем, что они там оба были. Броновский подвергся нападению, Хьюстону совершенно не нужно было бы находить Финлэйсона. Ему было бы лучше, чтобы снегом занесло последние следы Финлэйсона. Что ты на это скажешь?

— А скажу я вот что: факт, что они были на станции, увеличивает подозрения в отношении них, а не уменьшает.

— Внутренний голос, — проворчал Брэди. — Ненавижу внутренний голос.

— Не сомневаюсь. Но мы все согласились, что бомбисты могут быть только из обслуги трубопровода. Всех других мы исключили, значит, больше некому быть, кроме них, разве это не так? — Брэди ничего не ответил, и Демотт продолжал: — Должна быть причина, хотя и не явная, почему Броновского пришлось стукнуть, а Финлэйсона найти именно Хьюстону. Взглянем с другого бока. Какие у нас доказательства, что на Броновского было совершено нападение? Только то, что он лежал в палате с толстой повязкой на голове. Я думаю, что с Броновским ничего не случилось. Думаю, что никто на него не нападал. Полагаю, что если снять повязку, у него на виске не будет ничего, кроме искусственного синяка.

Брэди имел вид человека, молящего бога, дать ему внутренние силы.

— Следовательно, ты не доверяешь не только охранникам, но и докторам?

— Некоторым доверяю, а некоторым не доверяю. Я уже говорил, что Блэйк мне подозрителен.

— Приведи хотя бы один факт, подтверждающий твои подозрения.

— Фактов нет.

— Оставим это. — Брэди не стал углублять спор.

— Мы выяснили в Прудхо-Бейе, кто из них был в Анкоридже в ночь, когда звонили, — сказал Маккензи. — Таких — четырнадцать человек. На мой взгляд, они все совершенно безопасны. Но Моррисон из ФБР позвонил служителям закона в Анкоридж и дал им все имена для проверки, не всплывет ли что-нибудь.

— Вы сняли с этих четырнадцати отпечатки пальцев?

— Да. Ассистент Моррисона сделал это. Этакий мальчуган из Лиги плюща. [6]

— Кто-нибудь заявил протест?

— Никто. Казалось, они все горели желанием помочь.

— Ничего не доказывает. Я привез с собой отпечатки из телефонных будок. Их сейчас сравнивают с отпечатками тех четырнадцати.

— На это не нужно много времени, — сказал Маккензи. — Можем уже позвонить. — Он позвонил, выслушал короткий ответ, положил трубку и сказал Демотту: — Кассандра. [7]

— Так. — Брэди выглядел действительно огорченным, хотя отсутствие морщин почти лишало его лицо эмоциональности. — Цвет Хьюстона в тупике.

— Давайте не будем себя корить, — сказал Демотт. Он выглядел менее подавленным, чем двое других. — Наше дело — расследовать саботаж, а не убийство, что является сферой действия ФБР и полиции штата Аляска. Они, на мой взгляд, также в тупике. Кроме того, у нас есть еще зацепка: вскрытие Джона Финлэйсона.

— Охо-хо-хо! — Брэди пренебрежительно помахал руками. — Ничего это не дает.

— Первое не дало, но второе может дать.

— Что! Повторное вскрытие? — воскликнул Маккензи.

— Первое было поверхностным и небрежным.

— Невероятно. — Брэди покачал головой. — Кто отдал распоряжение?

— Никто не давал. Я просто попросил, но вежливо.

Брэди выругался, то ли из-за слов Демотта, то ли из-за того, что пролил дайкири на безупречно обрюченное колено. Он снова наполнил стакан, глубоко вздохнул и сказал:

— Вы не очень торопились поставить нас в известность, вам не кажется?

— Все в свое время, Джим, не следует забывать о системе приоритетов. Пройдет еще пара дней прежде, чем появятся результаты вскрытия. Я даже не понимаю, что вы так кипятитесь.

— Могу вам объяснить. Кто вам дал право на такой запрос без согласования со мной?

— Никто.

— У вас было время обсудить это со мной утром до вашего отлета.

— Время-то у меня было, но тогда мне еще не приходила в голову эта идея. Это уже на полпути в Анкоридж мне пришло в голову, что может быть что-то не так. Как я мог говорить с вами, находящимися в Прудхо-Бейе, по открытой линии?

— Тебя послушать, так покажется, что мы в эпицентре международного шпионажа, — саркастически сказал Брэди.

— А нужно всего одно заинтересованное ухо, и мы можем просто упаковать наши чемоданы и вернуться в Хьюстон. Нам уже прекрасно известно, что эти люди большие мастера заметать следы.

— Джордж, — сказал Маккензи. — Ты нас убедил, но что навело тебя на подозрения?

— Доктор Блэйк. Ты знаешь, что с самого убийства инженеров на четвертой насосной станции и предполагаемого нападения на Броновского у меня закрались подозрения относительно Блэйка. Я начал задумываться, не связан ли Блэйк каким-то образом со смертью Финлэйсона. Я единственный, кто видел тело, после окончания вскрытия и перед тем, как была завинчена крышка гроба. — Демотт остановился, чтобы глотнуть из стакана. — За это время мистер Блэйк показал мне сзади на шее у Финлэйсона следы, как он утверждал, от удара мешком с песком, который и привел его в бессознательное состояние. Уже в самолете мне пришло в голову, что я никогда не видел таких ссадин и синяков. Там не было следов ни обесцвечивания, ни опухания. Мне кажется, что кожа была повреждена после смерти. Потом Блэйк сказал мне, что Финлэйсона ударили мешком с волглой солью. Его шея действительно пахла солью, но она могла быть натерта ею ночью, когда тело было принесено в комнату. Но, если его ударили мешком, позвонки должны быть сжаты или сломаны.

— Естественный вопрос: а они были? — спросил Маккензи.

— А я не знаю. На первый взгляд кажется, что они в порядке. Но доктор Паркер узнает это наверняка.

— Доктор Паркер?

— Врач судебной медицины при полиции Анкориджа. Показался мне очень умным мужиком. Вначале, конечно, был не в восторге. Вроде вас, сначала заявил, что считает концепцию повторного вскрытия не имеющей прецедента и неконституционной или что-то в этом роде. Он прочитал свидетельство о смерти, написанное Блэйком, и нашел его вполне обоснованным.

— Но тебе удалось убедить его в обратном?

— Не совсем так. Он ничего не обещал. Но, кажется, заинтересовался настолько чтобы что-то сделать.

— Ты мастер добиваться своего, Джордж, — сказал Брэди.

— Возможно, это ничего не значит, еще один холостой выстрел, но доктор Паркер никогда не слышал о докторе Блэйке.

Брэди принял свою любимую позу снисходительного первосвященника, сведя руки таким образом, что кончики пальцев касались друг друга, образуя домик, и промолвил:

— Тебе известно, что штат Аляска по площади больше, чем половина Западной Европы?

— Мне даже известно, что в Европе живут сотни миллионов жителей. На Аляске же всего несколько сот тысяч. Меня бы очень удивило, если, исключив больницы, удалось бы насчитать больше шестидесяти — семидесяти врачей, и такой ветеран, как Паркер, должен знать их всех лично или, по крайней мере, слышать о них.

— Для тебя есть надежда, — снизошел Брэди. — Немедленное расследование прошлого доктора Блэйка выглядит вполне обоснованным.

— Немедленное, — согласился Маккензи. — Этим должен заняться Моррисон. Было бы интересно выяснить, кто принял его на работу и по чьей рекомендации.

— Очень интересно, — сказал Демотт. — К тому же это определенно сократит поле поиска. Странно. Помните, когда мы прибыли сюда и стали задавать вопросы относительно предмета, которым могли стукнуть Броновского, Моррисон тогда сказал, повторяю его слова дословно: «Доктор Блэйк говорит, что он не специалист по криминальным актам насилия»? — Брэди кивнул. — Так вот, сегодня утром, когда я был в комнате Финлэйсона и мы обсуждали причины его смерти, Блэйк сказал, между прочим, что выступал в качестве медицинского эксперта при суде. Очевидно, он это упомянул, чтобы придать вес своему заключению. Но важно здесь то, что он лгал или в том, или в другом случае. — Демотт посмотрел на Брэди и спросил: — Ваши агенты в Нью-Йорке, которые занимаются бывшим агентством безопасности Броновского, они, если позволено так выразиться, не горят на работе. Нельзя ли их подтолкнуть?