Не играй с огнем - Крейвен Сара. Страница 4

Да, остается только надеяться, подумала Тара, глядя, как он возвращается с лестницей. Подойдя, незнакомец прислонил лестницу к дереву и приготовился лезть наверх.

— Лучше давайте я ее сниму сама. Она плохо ладит с чужими людьми.

— Хотел бы я знать, у кого она этому научилась, — пробормотал он. — Ну ладно…

Он начал взбираться по лестнице. Мелюсин, пригнувшись, наблюдала за ним.

Когда он был уже совсем близко от кошки, то протянул руку и издал какой-то странный тихий звук.

И своенравная Мелюсин, мурлыкнув, прыгнула ему на плечо. Мужчина что-то еще сказал ей и быстро спустился.

— Вынуждена поблагодарить вас еще раз.

— Надеюсь, это не станет традицией. — Он погладил кошку. — А она дружелюбнее, чем вы говорили.

— Не всегда.

Он посмотрел на Тару оценивающим взглядом.

— Значит, она, как все женщины, своенравна и непредсказуема.

— А вы, как все мужчины, пренебрежительно относитесь к женщинам. Он улыбнулся:

— Звучит как приговор. Мне нравится, что есть мужчины и женщины, и спасибо Богу за все различия между ними. — Заметив, как Тара поморщилась, добавил; — Хотя они и не делают меня плохим человеком. Так как ее зовут?

— Мелюсин, — ответила Тара резко.

— Имя как у ведьмы. — Он погладил кошку. — Будем знакомы, красотка? Я — Адам Бернард. Надеюсь, мы с тобой поладим.

Адам Бернард. Что-то приятное было в этом имени.

— Лучше оставьте лестницу здесь! Если ваш пес опять загонит ее на дерево, что я буду делать?

— Что ж, могу выручить ее еще раз. — Он мрачно посмотрел на Тару. — Вам никто не говорил, что холодная война уже закончилась?

Тара поджала губы.

— Я не собираюсь играть в хороших соседей.

— Как хотите. — Он пожал плечами. — Интересно, чем вас привлекает очаровательное уединение? — Голубые глаза пристально посмотрели на нее. — Вы от чего-то прячетесь?

— Разумеется, нет, — ответила Тара. — Я приехала, чтобы сделать здесь кое-что. В доме уже давно никто не жил, и я не хочу, чтобы он превращался в развалюху…

— Как Динз Муринг, — предположил Адам.

— Да, именно. По-моему, это ужасно, когда дома оставляют вот так погибать и никто о них не заботится.

— А последний хозяин… заботился? — Какая-то странная нотка прозвучала в его голосе.

— Я… я не знаю, — осторожно ответила Тара. — Я не знала мистера Дина хорошо. Да и никто, наверно, не знал. Он почти никуда не выходил, и его никто не навещал. Даже когда болел, не хотел вызывать доктора или хотя бы медсестру. Но, может, по-своему он был счастлив.

Адам Бернард задумчиво кивнул.

— Полагался только на себя.

— Я отнесу кошку в дом, — быстро проговорила Тара. — Еще раз спасибо.

— И это все?

— Простите?

— Я думал, вы предложите мне какую-нибудь другую… более ощутимую форму благодарности.

Тут Тара пожалела, что позволила себе немного пооткровенничать. Надо было держаться с ним враждебно, как сначала. Она отступила на шаг.

— Я всегда настолько благодарна, насколько считаю нужным.

— Правда? — Казалось, ответ его позабавил. Если только она благополучно доберется до двери дома, пообещала себе Тара, то тут же соберет все вещи, Мелюсин в корзину, поскорее к машине и — домой.

— Видите ли, — мягко продолжал тем временем Адам, — я уже целый час не могу отделаться от этих потрясающих фантазий, и только вы одна можете осуществить их.

Тара слышала выражение «кровь стынет в жилах» сотни раз, но только сейчас поняла, что оно означает. Ее как будто парализовало, она онемела.

— Так что же, мисс Тара Линдон, — Адам Бернард перешел на едва различимый шепот, сделаете ли вы мои мечты явью?

— Не дождетесь! — проговорила Тара, постаравшись придать взгляду презрительное выражение.

— Так я и знал, — вздохнул он в ответ. — Миссис Причард будет так разочарована.

— При чем здесь миссис Причард? — хрипло спросила она. — И откуда вы знаете, как меня зовут?

— Ну, вы не Беки, потому что у вас нет обручального кольца.

Тара с раздражением спросила себя, что еще рассказала миссис Причард.

— Она мне говорила, что приготовила для вас бифштексы и пирог с почками. — Адам помолчал. — У меня сложилось впечатление, что миссис Причард думала, что вы меня угостите. Ну и потом, я же спас вашу кошку.

Какое-то время Тара была не в состоянии произнести что-либо, потом осторожно спросила:

— Вы… хотите бифштекс и пирог? Вы это имеете в виду?

— Что же еще? — Лицо его было серьезно, но в глазах появился огонек.

Тара чувствовала себя уничтоженной. Он сделал из нее посмешище. Молодая женщина попыталась изобразить улыбку.

— Тогда, конечно. Зачем разочаровывать миссис Причард? Восемь часов подойдет?

— Господи, — пылко произнес Адам, — оказывается, за этой суровой внешностью скрывается доброе сердце. Я буду считать минуты.

Считай, считай, подумала Тара, в половине восьмого я с моими бифштексами буду уже на полпути к Лондону. И не вернусь до тех пор, пока ты не исчезнешь. Ты, может, и очаровал миссис Причард, но не меня.

Улыбнувшись еще раз, она сказала:

— Ну… до вечера.

Закрыв наконец за собой дверь, Тара почувствовала, что вся дрожит. Она пошла в комнату собирать вещи. Бросила беглый взгляд в окно. Адама Бернарда уже и след простыл. Он довольно свободно пользуется чужой собственностью, кипя от злости, подумала Тара. Что ж, не в ее силах запретить ему жить в Динз Муринге, но сообщить о нем в местную полицию она может.

И еще надо выяснить, какое агентство недвижимости занимается продажей Динз Муринга, и сказать им, что ее родители заинтересованы в этой покупке.

Тара посмотрела на катер за окном. Но откуда у этого небритого бродяги Адама Бернарда катер? — недоумевала она. — Внаем такой не сдают.

Что же он в таком случае здесь делает, да еще один? Он совсем не похож на человека, любящего уединение. Скорее — наоборот, он должен быть очень общительным, любящим компании. Тара подумала, что некоторые женщины — например, эффектные блондинки — сочли бы его грубую привлекательность весьма притягивающей. Подумала — и прогнала воспоминание о мимолетном, неожиданном впечатлении, которое он произвел на нее в первую минуту знакомства. Ерунда. Просто свет так падал, убеждала она себя. Что не объясняло, однако, ее поспешного и постыдного бегства.

Тара задумалась. Немедленный отъезд означал бы, что она считает соседа опасным. Что она приняла его поддразнивания всерьез. Однако и быть в его глазах полной идиоткой без малейшего чувства юмора тоже не хотелось. Но какое ей дело, что он о ней думает?

«Ты не смогла разгадать его, — пискнул робкий внутренний голосок, — вот в чем дело».

Адам спросил у нее, не прячется ли она от чего-то. Но с таким же успехом и она могла задать ему этот вопрос. Хотя он не делает секрета из своего пребывания здесь, напомнила она себе. Достаточно быть знакомым с миссис Причард, чтобы все о тебе узнали. С другой стороны, он мог вести двойную игру: пусть меня видят и знают все, тогда никто ни в чем не заподозрит.

Тару тревожило, что он столько узнал о ее семье, и, по-видимому, не прилагая особых усилий. Что за странное любопытство? Ей казалось, что Адам Бернард выбрал Серебряную бухту неспроста. Если он все-таки замыслил что-то нехорошее, ей не стоит бросать дом без присмотра. Может, он специально издевался над ней, чтобы она поскорее уехала? Если так, подумала Тара с внезапной мрачной решимостью, у него ничего не выйдет. Я не уеду до тех пор, пока не выясню, кто же он такой, этот очень умный, очень привлекательный мистер Бернард.

Тара вспомнила о Мелюсин. Оказалось, что кошка сидит на кухне около холодильника.

— Бедненькая, — погладила ее Тара. — Целый день голодная. Ладно, будешь знать, как не слезать с деревьев.

У китайцев есть проклятие: «Чтоб ты жил во время перемен», вспомнила она, открывая рыбные консервы и наливая молоко в блюдце. Что ж, данная ситуация подходит для этого.

Тара улыбнулась, но тут же представила себе худощавое лицо Адама Бернарда — насмешливый изгиб губ, чертики, пляшущие в его голубых глазах, — и подумала, что, скорее всего, улыбаться особенно нечему.