Три поцелуя - Лондон Кейт. Страница 22

— Ты не имеешь никакого отношения к моей жизни! И никогда не имел!

— Ты совсем сдурела, — усмехнулся он. — Способна думать только о том, что хочешь получить. Впрочем, так было всегда. Ты с детства была зациклена на себе, а сейчас стала вообще невыносимой. Тебя интересует только одна вещь на земле — ты сама! Тебя очень избаловали домашние, Кло. Золотая Девочка семьи Мэттьюз! — с издевкой протянул он.

Это был совсем не тот добрый Майкл, который обнимал ее, утешая, когда отца забрали в тюрьму. И не тот красивый, вежливый двадцатичетырехлетний студент колледжа, с которым она собиралась потерять девственность весенним днем в амбаре и которого тогда возненавидела всей душой. Прошедшие годы отразились на Майкле. Он возмужал, на лбу появились резкие морщины, прибавился новый шрам на щеке, а все тело перетянуто бугристыми мышцами.

— Тебе надо побриться, — презрительно бросила Кло, пытаясь отгородиться от прошлого. Она старалась не смотреть туда, куда сбегала дорожка темных волос на груди.

— Потерпишь, — парировал он.

Майкл направился к ней, двигаясь бесшумно, как охотник, загоняющий жертву, и Кло с трудом заставила себя не отступить. Подойдя вплотную, он поправил воротник ее куртки.

— Ты выросла во всех отношениях. Подозреваю, что тебе больше не нужна моя защита.

— От чего? — спросила Кло, откидывая голову назад.

Подбородок ее был воинственно задран. Она чувствовала себя загнанной в угол, но стояла на месте. Кровь у нее закипела, пульс участился. Кло была готова к схватке. С Россом она хладнокровно выбирала тактику, продумывала аргументированные ответы. С Майклом, она нисколько не сомневалась, думать ей не придется. Битва будет захватывающей. А может, ей этого давно хотелось — сразиться с ним, отплатив за унижение в амбаре?

Майкл нежно погладил ее по щеке, и она резко отпрянула.

— Мне бы не хотелось отрезать самую важную часть моего тела и засовывать себе в ухо, но мне понравился твой напор. Можно поинтересоваться, чем вызвано такое оригинальное предложение и кому оно предназначалось? — вкрадчиво спросил он.

Кло боролась с накатившей на нее яростью. Она отступила на шаг и смерила его одним из своих самых эффективных презрительных взглядов.

— Ты потный и грязный и стоишь слишком близко. Отойди от меня! — бросила она с королевским презрением.

Кло чуть не добавила «ковбой». Они оба знали свои корни. Она тоже была из типичной западной семьи пионеров, в которой смешалась кровь отчаянных шотландских горцев и трудолюбивых немцев. Но в Майкле была еще и кровь индейцев сиу, а Кло помнила те времена, когда индейцы умыкали белых женщин, и чем это заканчивалось. Золотой огонь, появившийся в его карих глазах, напоминал об этих предках, которые насиловали белых женщин и учили их забывать своих мужчин.

— Думаю, ты просто не хочешь отвечать на мой вопрос, — усмехнулся он, делая еще один шаг к ней. — Впрочем, дело твое. А я вот сейчас работаю на ранчо. Так приятно опять работать на земле и с лошадьми! Некоторые вещи не меняются.

Слова были нарочито вежливыми, как будто между ними шел обычный светский разговор. Но во взгляде Майкла не было ни капли вежливости. Жар окатил Кло с ног до головы, по телу побежали мурашки.

— Не подходи ко мне, — скомандовала она, зная, что он не послушается.

Майкл вдруг схватил ее за кисть, притянул к себе, и у нее сбилось дыхание от неожиданности. Она уже забыла, каким большим и сильным он был. Теперь он стал еще массивнее, еще опаснее и с удовольствием демонстрировал сейчас свое мужское превосходство, не позволяя ей вырваться.

— И что все это значит? — с вызовом спросила она. Майкл положил другую руку ей на талию, и ее тепло возбуждало Кло. Она судорожно набрала воздух в легкие. «Уже несколько месяцев до меня не дотрагивался мужчина, и мое тело среагировало вполне естественно», — объяснила она себе, чувствуя, как внизу живота разливаются жаркие волны.

Вполне естественно?.. Разве когда-нибудь Росс действовал на нее так? Разве его прикосновения будили в ней такие жаркие волны? Разве ее кожа когда-нибудь была готова расплавиться, как сейчас под руками Майкла?

Она смотрела в темные непроницаемые глаза, в которых вдруг вспыхнул завораживающий золотой огонь, и ненавидела его всей душой за то, что он заставил ее почувствовать себя… женщиной.

Майкл всматривался в ее глаза, затем перевел взгляд на губы. Его дыхание было ровным, почти усыпляющим, но она все равно чувствовала за его нарочитым спокойствием напряжение и обжигающий жар.

— Ты не должна так вызывающе вести себя с мужчинами. Тебе никогда этого не говорили? Особенно когда ты одна и беззащитна.

В его тоне не было ничего доброжелательного, заботой здесь и не пахло. Только гнев, который он пока сдерживал, пряча за вежливыми словами, но она ощущала исходившие от него волны ярости, заставлявшие ее сердце учащенно биться.

— Я и сама умею защищаться, — бросила она, чувствуя, что они оба балансируют на грани и ей пора сматываться. Надо оставить Майкла в покое, пока не поздно.

Он изучал ее лицо, читая как в открытой книге все ее чувства. Она с детства ненавидела, когда он так на нее смотрел.

— Где вещи моей матери? — напомнила она ему.

Майкл вдруг отпустил ее и отступил назад с самым невозмутимым видом.

— Они в спальне в верхнем ящике комода. Когда ты последний раз ездила верхом? — неожиданно спросил он.

Кло терпеть не могла этот его тактический прием, когда он вдруг словно прятался за неприступной стеной, в то время как она стояла перед ним с обнаженными, как на ладони, чувствами. Обычно их уже невозможно было спрятать. Только он всегда умел доводить ее до полной потери самообладания!

— Мне сейчас не до верховых прогулок, — отрезала Кло, направляясь к большой спальне рядом.

Она хорошо помнила этот дом по детским визитам вместе с родителями. Хотя и не хотела вспоминать о тех поездках. А еще она помнила, как в детстве Майкл сажал ее впереди себя на лошадь, и она чувствовала себя так уютно и защищенно… Теперь находиться здесь с Майклом было опасно. У нее было такое чувство, что их незавершенный поцелуй притаился в воздухе между ними.

Занавески на окнах были раздвинуты, и вся панорама гор и городка в долине лежала перед ней. Солнечный свет заливал комнату и огромную самодельную кровать с цветастым покрывалом. Кло обхватила руками плечи. Вряд ли Уэйд мог сделать свою спальню такой уютной. Судя по подобранным в тон занавескам на окнах и покрывалу на кровати, здесь не обошлось без рук ее матери.

Она посмотрела на Майкла, который стоял в дверном проеме и с кривой усмешкой наблюдал за ней, затем решительно выдвинула ящик комода и стала вытаскивать белье. Увидев среди вещей фотографию в рамке — Стелла и Уэйд стоят, обнявшись, с сияющими лицами, — она несколько мгновений колебалась.

— Он держал их связь в тайне от всех, даже от меня, — бросил Майкл.

Кло не удивилась. Она знала и уважала Уэйда с детства, и для него было естественным защищать свою женшину от грязных сплетен. Один из его предков лютой зимой спустился со Скалистых гор, преследуя незнакомцев, укравших его жену и изнасиловавших ее. Джедидия Бирклоу догнал их и убил охотничьим ножом. Он вернул жену домой и прожил с ней счастливо до конца жизни. Гордость была присуща всем мужчинам этого рода, они всегда защищали свои семьи и честь своих жен. Майкл был сыном такого же гордого и сильного мужчины.

Кло достала из ящика черную шелковую ночную рубашку. Дома мать носила удобные простые вещи, и эта легкомысленная прозрачная рубашка с кружевами на груди и большими разрезами по бокам шокировала Кло. Она оглянулась на ухмылявшегося Майкла через плечо и торопливо прижала рубашку к груди.

— Доволен, да?

— А тебя это оскорбляет? Ты ожидала, что они тушили при этом свет во всем доме? — скривился он, и Кло вспомнила, каким честным всегда был Майкл. Честным и надежным. Даже если бы он знал об отце и Стелле все эти годы, он никому бы ничего не сказал.