Темный янтарь 2 (СИ) - Валин Юрий Павлович. Страница 63

Янис так ни разу и не выстрелил – находились на КП отряда, в село вошли, когда всё кончилось. Потом вел мотоцикл, вез торжествующих бойцов, размышлял - «а ведь неплохо вышло».

Мотоцикл «соседи», конечно, не отдали. Отправилась опергруппа к себе с чем была (если не считать «случайно позабытый» Прошенковым немецкий пистолет-пулемет). Но опыт – вот что важно.

***

Нет, не особо получилось тогда опыт немедля в дело применить. Не дали разведчикам сил и средств, поскольку вновь стояла задача взять упрямую Хулхуту.

Ночью 20 сентября гвардейцы, усилившиеся почти двумя десятками «тридцатьчетверок», атаковали немецкие позиции.

И снова поначалу шло хорошо – взяли высоты, обошли поселок с севера и запада, захватили пленных…

Но днем немцы контратаковали, вышли в наш тыл. Помогали штурмовики, «тридцатьчетверки» бились с немецкими «четверками», но захлебнулось наступление. Отошли с потерями.

Через сутки немцы вновь контратаковали, были остановлены. Подбиты три танка, у нас выбило два «Т-34».

23 и 24-го атаковали наши. Ночью удалось взять зимовье, обойти пески, выйти к высотам. Отдельный отряд смог пройти к основной дороге западнее Хулхуты, прервать связь, поставить мины на дороге. Стрелки прорвались к высоте 6.0, разгромили штаб немецкого батальона, уничтожили батарею шестиствольных минометов, несколько орудий…

Накрытые огнем артиллерии и танков, гвардейцы пытались удержаться на высоте. Удержаться не удалось. Авиация потеряла три «Ила», не помогла.

Не участвовал красноармеец Выру в этих упорных и едва ли успешных боях. Осваивал новую, хотя и порядком заезженную технику – наконец изыскало командование трофейный грузовик, передало разведчикам. Двинулись «прощупывать и нащупывать» – подальше от грохота боев, в обход. Малыми силами: лейтенант, двое бойцов, водитель, грузовик и бинокль – на последнего вся надежда. Никакой связи – не имелось раций и радистов для разведчиков.

Янис прислушивался к машине – пока грузовичок, неблагозвучно нареченный бойцами и командирами «Пхуномом» – вел себя прилично. Вообще бывшему "директору МТС" нравились любые автомобили, способные ездить и дело делать. А этот так и вообще был ничего: простой, с деревометаллическим кузовом, четырехступенчатой коробкой передач. Мощностью в 50 «лошадей», груза навалить можно в полторы тонны, хотя и закряхтит. Правда, тента-брезента, что на дуги кузова натягивался, разведчикам не досталось – наверняка кто-то приспособил ткань на более нужное место. Но ничего машина. Конечно, никакой не таинственный «Пхуном» ее делал, а если переводить точно фирма «Phaenomen-Феномен», из города Цвиккау[7]. Но про загадочный город Янис ничего не знал, табличку с данными машиныобнаружил уже после того, как с коробкой передач разобрался, насчет названия тоже умничать не стал – «пхуном» и «пхуном», главное, вполне исправный и целый, если не считать двух выбитых досок борта. Жаль, комплект штатных инструментов не достался, видимо, случайно к тенту прилип.

Выехали вечером, искали удобный проход в тыл немцев. Предыдущая разведка утверждала, что немцев в этой стороне километров на пятьдесят не обнаружено, следов тоже нет. Но тут дело такое… вчера немцев не было, сегодня появились.

Двигался разведывательный «пхуном» неспешно, по дну пологой балки. Наверх с ходу не выскакивали, останавливались, бойцы с лейтенантом поднимались на возвышенности, наблюдали за смутной в лунном свете степью. . Янис проверял радиатор и прочее, прислушивался – издалека доносились неразборчивые вздохи орудий, наверное, от Хулхуты. Казалось, что далеко, но могло и обманывать – ветер. Вообще пока погоды стояли почти летние, только ночами стало ощутимо зябковато.

— Поехали! – Прошенков с бойцами сбежал по невысокому склону. – Где же то зимовье? На карте же обозначено. Должна быть там кошара, жилье какое-то.

— Может, завалилось и песком занесло? – предположил белобрысый Зайченко.

— Вряд ли зимовье прямиком в песках ставили, – сказал Янис. – Люди все же головой думают, они здесь давно живут.

— Тоже верно, – проворчал лейтенант. – Ищем дальше, смотреть внимательнее. Ян, по карте проверимся, как бы не закружить.

Янис знал, что не закружит – откуда ехали, как маршрут пролег – все голова помнила. Но Прошенков не так уверен, ему лучше перепровериться, с компасом еще раз посоветоваться, на карту глянуть.

Развалины зимовья разглядели часа через два: никаких строений, только смутные очертания развалин, больше по худуку[8] засекли: он хоть и обозначался на карте как пересохший, зато не развалился, еще угадывался.

Машину укрыли в ложбине, лейтенант с Зайченко отправились обследовать зимовье.

Янис лежал с сержантом, оба оружие держали наготове, хотя какая тут засада – проглядывается всё даже ночью. Нет врага вблизи. Разве что с высоты, что в полутора километрах, из пушки бахнут.

— Ездим-ездим, толку-то… – вздохнул сержант. Звали его Семен, родом был с Брянщины, к степям не особо привычный.

— Да только начали с толком ездить. Вникнуть же нужно, – заметил Янис. – Иной раз, конечно, и с ходу всё получается, но редко. Ты не торопись, а то успеешь.

— Очень смешно. Сейчас выскочат немцы на мотоциклетках и с броневиком, что мы будем делать? У меня автомат, у тебя карабин – а наши уже почти на километр учапали. По любому не добьем, не прикроем.

— Всяко может получиться.

— Вот-вот, нам бы хоть пулемет. Для усиления.

Янис хмыкнул:

— И пулемет будет. Но его, видимо, тоже как машину – у немцев брать придется.

От зимовья замахал-засемафорил фуражкой лейтенант.

— Пусто там, поехали, – сказал, поднимаясь, Янис.

Лейтенант Прошенков с видом следопыта ходил вдоль развалин, указывал и вопрошал:

— Понятно теперь? А я что говорил?!

Возражать было глупо: недавно разобрали здесь остатки кирпича, выдрали угловые столбы. И понятно кто – валялись немецкие окурки, банки консервов.

— Не стесняются, сволочи. А это, между прочим, практически наш тыл! – негодовал лейтенант.

— Так тыл тут относительный, – не очень уверенно намекнул Семен.

— А я о чем говорю? Значит, так – отроете вон там окоп, на полпути от бугорка, чтоб было укрытие, и в следующий раз не нужно было версту по открытому двигаться. Замаскируетесь хорошенько. А мы пока округу проверим..

«Пхуном» катил по чуть заметному пологому подъему.

— Вот там немцы ездят, – указал вдохновившийся разведывательными открытиями лейтенант.

— Больше негде, – согласился Янис.

За неочевидным гребнем открылось пересохшее болото-солончак, полоски чахлого камыша, за ним изгибающаяся ложбина, уходящая дальше в степь. Вот вроде ровная местность с редкими очевидными высотами-буграми, но ведь она только на карте относительно ровная: все эти мелкие пересохшие болотца, древние промоины и впадины не очень-то отмечены.

— Глянем, что за солончаком, и поворачиваем. Только не напрямую, а с запада обогнем, там обследуем, – показал лейтенант. – Пора возвращаться, светать скоро начнет.

Проезжая мимо камышей, Янис ощутил смутное беспокойство, но подумал, что оно связано с чересчур ранним ужином – опять уже жрать хотелось, и ощутимо.

Грузовичок свернул, следуя изгибу ложбины давно пересохшего ерика, открылось русло. Лейтенант вздрогнул. И понятно почему: только что катили по безлюдью, а сейчас впереди уйма живого. Целый батальон невидимок. Вот это вляпались… Янис инстинктивно тормознул.

По правде говоря, большая часть батальона состояла из представителей бараньего сословия – изрядная отара. Но был и десяток всадников, эти засекли машину по шуму двигателя чуть раньше, успели скинуть из-за плеч и взять наизготовку винтовки.

— Колхозники. Стадо перегоняют, – не очень уверенно прошептал Прошенков.