Стук ее сердца - Джоансен Айрис. Страница 6

– Это там ты научился… Ты сломал Фрэнку Мартинелли руку.

Джон пожал плечами.

– Несколько приемов самообороны освоил, пока жил в Бриксе, а всему остальному меня научил дядя Тед. Он служил рейнджером в армии. Из-за него я и приехал сюда. У дяди проблемы со спиной, а в Атланте лучшие специалисты по этой части.

– Приемов самообороны? – Ева вскинула брови. – По-моему, к самообороне это не имело никакого отношения. Ты не дал им ни шанса.

Джон улыбнулся.

– Если б я не начал первым, защищаться пришлось бы мне. Самооборона или нет – это с какой стороны посмотреть. – Улыбка поблекла и растаяла. – А еще они сильно меня разозлили. То, что они с тобой делали…

– Мне это тоже не очень нравилось. – Ева откинулась на спинку стула. – Я даже испугалась.

– Но тем не менее не отступила.

– Они обижали ребенка. – Она потерла шею. – Слабых обижать нельзя. Нет ни у кого такого права. Большинство из нас может за себя постоять, как-то защититься, но когда обижают детей, животных или…

– Шея болит?

– Немного. Этот ублюдок рванул меня за волосы.

– Могу помочь. – Он отставил банку и поднялся. – Наклонись чуть-чуть вперед.

Ева настороженно посмотрела на него:

– Что?

– Не бойся, больно не будет. – Джон зашел ей за спину и положил ладони на затылок. – Этому меня тоже дядя научил. Однажды мне крепко досталось, а он помог. Тут все дело в больших пальцах… – Его пальцы уже мяли ей шею. – Расслабься.

Расслабиться не получалось. От его прикосновений горела кожа, и жар растекался волнами по всему телу. Мышцы живота напряглись, груди…

Да что же такое с ней происходит?

Впрочем, ответ Ева знала. Знала, потому что росла в реальном мире. Просто раньше с ней ничего такого не случалось.

– Ты не расслабилась, – негромко сказал он.

– Нет. – Но и останавливать его не хотелось. – Знаешь… ты вовсе не помогаешь мне.

– Да и себе тоже. – Его пальцы продолжали мять, давить, растирать. – Но и удержаться не могу. Мне так хочется прикасаться к тебе… даже если больно. – Джон шумно выдохнул и опустил руки. – Не думал, что такое случится. И не хотел. Хотя… Нет, черт возьми, хотел. Хотел трогать тебя, хотел… С самой первой секунды, как увидел тебя на ступеньках. – Он со вздохом опустился на стул. – Извини. Не знал, что ты…

Не знал, что она так отзовется на его прикосновение? Она и сама этого не знала. Желание не пришло, оно обрушилось, ударило молнией. Опалило, растопило, выжгло все прочее. И ему невозможно было противиться. Ева не хотела этого, не ждала и теперь инстинктивно пыталась не думать о том, что оно означает.

– Все в порядке. Я не… Ничего ведь и не случилось.

– Не случилось? Черта с два. – Джон Галло отвел глаза. – Я пытаюсь разобраться, в чем дело… решить, как быть дальше. Послушай. Я, конечно, не святой, но на каждую встречную не бросаюсь. А вот сегодня… такой сумасшедший вечер. Обычно я в чужие заварушки не вмешиваюсь, но сегодня не удержался. Не мог смотреть, как они над тобой издеваются. И от тебя не мог глаз отвести.

А она не могла отвести глаз от него. Как ни старалась смотреть в сторону, взгляд все равно тянулся к нему. Вот и сейчас Ева видела только его руку, лежащую на подлокотнике.

Коротко подстриженные ногти. Чистые. Длинные и сильные пальцы, только что массировавшие ей шею. Она все еще ощущала их на своей коже.

Грудь вдруг сдавило, сердце застучало часто-часто.

Он посмотрел на нее.

– А, черт! – Щеки у него горели, темные глаза сузились, взгляд остановился сначала на ее горле, потом медленно спустился ниже, на грудь.

Ева понимала, что должна остановить это все, и отчаянно пыталась зацепиться за что-то и вырваться из обволакивавшей ее паутины чувственности.

Роза. Из-за нее они здесь. Нужно переключиться на Розу.

Она оторвала от него глаза.

– Роза боится, что у нее могут отобрать ребенка.

– Я не хочу говорить о Розе. – Джон произнес это негромко, но так, что у нее по спине пробежала дрожь. Раньше она и не подозревала, что дрожь бывает не только от холода, но и от жара. – Хочешь переменить тему, да? Ладно, постараюсь не думать о тебе, хоть это и нелегко. – Он провел ладонью по густым темным волосам. – Что ты сказала? Ах да! Но почему они хотят забрать у Розы ребенка?

– Думают, что она могла ударить или уронить Мануэля. Но это полная чепуха. Роза любит малыша.

Джон кивнул:

– Это даже я заметил.

– Вот только никто из соседей про Лазаро и его шайку полиции не рассказал. А от них, когда «Скорая» приехала, уже и следа не осталось. Мне тоже не поверят – несовершеннолетняя. – Ева сердито фыркнула. – Пока тридцать не стукнет, никто тебя и слушать не станет.

– А ты еще только за половинку перевалила. – Джон поморщился. – Да, положение незавидное.

– Мне пора. – Она торопливо допила кофе. – Обещала Розе, что обойду соседей и постараюсь уговорить кого-нибудь рассказать, что там случилось и что они видели.

– Ты и вправду хочешь ей помочь?

– Конечно. Чем только могу.

– Тогда, если соседи запуганы и не желают ссориться с этим Лазаро, найди того, с кем можно договориться за косячок. Думаю, это не так уж трудно. Здесь в половине квартир есть наркоманы.

– Я наркотиками не занимаюсь, – отрезала Ева.

– Ух ты! – Он прищурился: – Задел за живое, а?

Она не ответила.

– А ты?

Джон покачал головой.

– Но если бы речь шла о том, что пара косяков поможет твоей подруге оставить ребенка, я бы сделал как надо и глазом не моргнул. Мы живем в дерьмовом мире, и оставаться чистеньким не всегда получается.

– Я не боюсь замараться, но с наркотиками связываться не стану.

– Как скажешь. – Он пожал плечами и, помолчав, добавил: – Но только имей в виду – я не такой, как ты. Врать не стану. Я не из тех, кого называют «хорошими парнями». Чтобы выжить и получить, что мне нужно, я готов на многое. – Он снова помолчал. – Мне доверяться небезопасно.

Ева смотрела на него и ничего не могла с собой поделать. Джон Галло говорил правду – она видела это по его глазам.

– Неважно. Я и не собираюсь тебе доверять. – Усилием воли ей удалось оторвать от него взгляд. – Ты для меня никто.

Он ухмыльнулся:

– Врушка. Искренность требует взаимности. Но, может быть, я слишком многого прошу. Тебе трудно об этом говорить, да? Знаешь, ты казалась мне такой крутой, и вдруг – сюрприз. – Джон наклонился, протянул руку и убрал ей за ухо прядку волос. – У тебя сколько парней было?

Пальцы были теплые, и ее сердце, словно отзываясь на прикосновение, застучало сильнее.

– Будь оно проклято, – пробормотал Джон Галло.

Она почувствовала, как полыхнуло лицо.

– Я не желаю об этом говорить. И вообще, тебя это не касается. – Ева качнула головой и поспешно поднялась. – Мне надо возвращаться домой, пока соседи не легли спать.

– У меня машина, подвезу.

– Нет. – Она покачала головой. – Я не поеду с тобой. Не хочу. Это плохая идея.

Он медленно встал.

– Может, ты и права. Может, и плохая. Но это меня не остановит. Повторяю, я не самый хороший парень. – Его глаза блеснули. – Какого черта! Не я буду первым, так кто-то другой. Не знаю, что со мной случилось, но я не отстану от тебя, пока мы оба не выпьем это до дна.

«Пока не выпьем это до дна». У нее уже шла кругом голова, и ее это испугало.

– А теперь ты послушай меня, – зло заговорила Ева. – Ты рассказывал тут о своих планах. О том, что собираешься делать со своей жизнью. Отлично. Выбрал дорожку – катись. Но я ничьей игрушкой быть не намерена. Думаешь, я не хочу выбраться из этих трущоб? Думаешь, я не хочу чего-то достигнуть? Я работаю с двенадцати лет, и меня уже ничто здесь не задержит. – Она повернулась и зашагала по коридору к лифтам. – Ни мать, ни ты, ни кто-либо другой.

– Я и не собираюсь тебе мешать. Наоборот, помогу улететь. – Ева уже шагнула в лифт, когда он добавил: – Мы оба улетим. Может, недолго удержимся, но воспарим к самым небесам.