Пропала женщина (сборник) - Бэкс Роджер. Страница 17

— Нет, его убили не из-за этого. Деньги в карманах остались нетронутыми.

— И вот еще что, — сказал Джеффри, которого осенила новая мысль. — Как мог вор, человек, незнакомый с обстановкой в доме, рассчитывать на то, что отец будет дома один?

— Он мог как-нибудь узнать порядки, заведенные в доме, — предположил инспектор, но в голосе у него не было убежденности, — или увидеть, как уходит миссис Армстронг, и решить, что ему не помешают.

— А зачем случайный убийца будет звонить врачу? — спросил Джеффри.

— Зачем вообще это делать? — отозвался инспектор. Наступило молчание. — И случайный убийца не станет надевать перчатки. Разве что он уже сидел в тюрьме и знает, что его отпечатки пальцев хранятся в Скотланд Ярде.

— А по-моему, инспектор, — сказал Джеффри, — теория «случайного убийства» не лезет ни в какие ворота. Вы, наверно, и сами в нее не верите?

— Об этом пока рано говорить, мистер Холлисон. Расскажите мне о миссис Армстронг.

— Боже правый! — воскликнул Кросс. — Неужели вы и ее подозреваете?

— Мистер Кросс, — жестко сказал Джемс, — пожалуйста, выкиньте из головы представление, что каждый, о ком я буду спрашивать, подозревается в убийстве. Мне нужно знать все, что имеет отношение к этому делу. Следующий будет мистер Джеффри Холлисон, а потом я возьмусь за вас. С каких пор служит здесь миссис Армстронг?

— Бог знает как давно, — сказал Джеффри. — Лет двадцать пять, наверное. Уверяю вас, что она достойная женщина. Когда умерла моя мать, она пришла по нашему объявлению. До этого она работала в больнице или в санатории, во всяком случае, в высшей степени достойном заведении. Она посвятила себя уходу за отцом. Его смерть будет для нее страшным ударом. Кроме того, она весь вечер была у сестры. Она всегда ездит к ней по четвергам, так уж повелось. У нее, конечно, будет полное алиби.

— Ну и прекрасно, — сказал Джемс. — Я в этом и не сомневался. А что вы скажете про эту девушку — как ее — мисс Уитворт? Которая прибежала по телефонному звонку. Вы что-нибудь о ней знаете?

— Я ничего не знаю, — отозвался Кросс. — Никогда в жизни ее не видел до сегодняшнего вечера. Мы столкнулись в дверях.

— Я тоже с ней незнаком, — сказал Джеффри. — Она мне понравилась — милая и дельная девушка. По-моему, отец тоже ее никогда не встречал. Может быть, он знал о ней, потому что он лечился у доктора Уитворта, и они наверняка говорили не только о болезнях. Я не хочу сказать, что отец часто обращался к врачу — доктор Уитворт давно у нас не бывал. Миссис Армстронг вам скажет точно, когда он был в последний раз. Но, инспектор, даже сама мысль нелепа, уж, конечно, отца убила не женщина.

Инспектор хмыкнул.

— Женщины бывают разные, — сказал он. — Я пока не видел эту молодую особу. Судя по всему, голова у нее крепко держится на плечах.

Джемс вытащил из кармана пеньковую трубку и начал набивать ее табаком.

— Я должен задать еще один вопрос. К сожалению, я вынужден вникать в низменные материи, но, чем быстрее я узнаю все, что может иметь касательство к делу, тем быстрее прояснится общая картина. Ваш отец был богат, мистер Холлисон?

— Я всегда считал, что да. Но он не выставлял это напоказ и жил довольно скромно.

— Без сомнения, именно поэтому-то он и был богат, — сухо заметил инспектор. — Разумеется, я выясню подробности у его адвокатов. Кстати, вы мне дадите адрес фирмы? А кто… э-э-э… ему наследует? Наверно, вы?

Джеффри устало ответил:

— Вы все равно узнаете, инспектор, так что можно сказать и сейчас. По-видимому, наследуем мы оба — я и Артур. Мы не знаем, в каком соотношении, но вскоре после того, как мы вернулись в Англию, отец составил новое завещание. Он сказал, что поделит свое состояние между нами. Из его слов вытекало, что речь идет о порядочной сумме. Мне вообще-то наплевать на все это, но факт остается фактом.

— Спасибо за откровенность. В ответ могу вас заверить, что мы никогда не делаем поспешных выводов. Кто бы не умер, всегда есть наследники. У вас к этому нечего добавить, мистер Кросс?

— Нечего, — сказал Кросс. Он всегда предполагал, что с самого начала — при полном отсутствии других мотивов — возникнет версия об убийстве с целью наживы. От этого никуда не уйдешь, что бы там инспектор ни говорил насчет поспешных выводов.

— Отлично. Теперь, господа, если вы не возражаете, расскажите, что вы делали сегодня вечером. Разумеется, вы не обязаны отвечать на мои вопросы, но… Впрочем, я не стану делать вам формальное предупреждение, как при допросе подозреваемых.

— Тем не менее мне не нравится ваша формулировка, инспектор, — сказал Кросс.

— Если вам приходит в голову более мягкая, перефразируйте для себя мой вопрос так, как вам больше по душе.

— Ладно, это неважно, — буркнул Кросс.

— Итак, мистер Холлисон, — обратился инспектор к Джеффри, — лейтенант Джексон сказал мне, что вы читали лекцию в колледже Генерального штаба. Что вы делали потом?

— В семь я пообедал в столовой колледжа и в семь тридцать поехал домой. Обычно я уезжаю гораздо позже, но я знал, что меня задержит туман, а в последнее время у меня что-то барахлит мотор. Так что я поспешил домой.

— Вы приехали около половины девятого, то есть дорога заняла у вас почти час. Вы всегда так долго едете?

— Нет, обычно я добираюсь за полчаса. Но вы же знаете, какой на улице туман, да и мотор меня подвел. Пришлось остановиться под фонарем и продуть карбюратор.

— Покажите руки, — вдруг резко приказал инспектор.

Джеффри растерянно протянул к нему руки ладонями вверх, смущенно улыбаясь.

— Боюсь, я был так ошарашен дальнейшими событиями, что забыл вымыть руки. У вас неплохо варит котелок, инспектор!

— Пожалуйста, запомните, мистер Холлисон, что все это — наша каждодневная работа. Кстати, вы могли бы и нарочно выпачкать руки — минутное дело. Вот если бы вы их вымыли, я был бы действительно удивлен. Итак, вернемся к вашему вечеру. Вы говорите, что поездка, на которую обычно уходит полчаса, заняла у вас час — из-за тумана и поломки в автомобиле. Там под фонарем вы ни с кем не разговаривали? Вы можете вспомнить какой-нибудь эпизод, который бы подтвердил ваши слова? Может быть, кто-нибудь видел, как вы возились с карбюратором?

Джеффри пожал плечами.

— В тумане? Может быть, меня и видели, но я не видел никого. На заправку я не заезжал. Ни с кем не разговаривал. Господи, инспектор, неужели вы думаете, что это я убил отца?

Джемс поднял руку.

— Мистер Холлисон, — сказал он, — я ничего не думаю. Я не строю никакой версии. Я понимаю, что вас постиг ужасный удар, но, пожалуйста, воздержитесь от столь драматичных заключений. Так на чем мы остановились?

— Вы спрашивали, кто может подтвердить мои слова.

— Ладно, оставим это пока. Если что-нибудь вспомните, сообщите мне. Теперь скажите — вы узнаете эту бумагу?

Он протянул Джеффри залитый кровью лист бумаги, не выпуская его из рук, но держа так, чтобы Джеффри мог его хорошенько рассмотреть.

Джеффри с изумлением смотрел на бумагу.

— Как на ней оказалась кровь? — спросил он. — Что это значит, инспектор?

— Я задал вам вопрос.

— Это страничка из моих заметок для лекции, которую я сегодня читал в колледже. Утром я готовился дома к первой лекции нового цикла. В ней говорится об операции на Окинаве. Я рассказываю, как мы управляли истребителями с помощью радаров, установленных на специальных судах. Вам нужны подробности?

— Боже сохрани, — ответил Джемс. — Получается, что, читая лекцию, вы обнаружили, что одной странички не хватает — так или нет? Говорите правду, мистер Холлисон, не раздумывайте! Обнаружили или нет?

— Конечно, обнаружил. Пришлось обойтись без нее, — ответил Джеффри. — Послушайте, инспектор, я работал утром вон там, за телефонным столиком, где сейчас сидит лейтенант. У меня было много бумаг — целая куча, да еще две карты, и все это было разложено на столике. Когда я кончил, то собрал бумаги — так мне, по крайней мере, показалось, а эта страничка осталась, по-видимому, на телефонном столике.