В смерти ближнего спасенье обретешь - Гилфорд Чарльз Бернард. Страница 2
Парень обернулся к девушке:
- Арлена, я был на его стороне?
Она хихикнула.
- Откуда я знаю? Ведь мы...
Она не закончила фразы, но Сэнтин все понял: они обнимались, или как там это сегодня называется у молодежи. А теперь ему, Сэнтину, предстояло сполна расплатиться за их игры.
В конце концов, это разозлило его, вызвав странный вид гнева - гнева вне его, гнева, отделенного от него. Потому что теперь и навсегда все это не имело для него уже никакого значения - ведь он умирал.
Странно, но одновременно он почувствовал и своего рода удовлетворение.
Мстительно, подчеркивая каждое слово, он заключил:
- Вы ехали против движения. Значит, во всем виноваты вы.
Парень слушал его, не сводя глаз со спутницы.
- Что они со мной сделают, - спросил он ее. - Я имею в виду полицию. Что они сделают со мной?
- Откуда мне знать? - отрезала она. От ее спокойствия почти ничего не осталось - видимо, шок уже проходил. Теперь она казалась напуганной растерянной девчонкой.
- Даже если я ехал против движения, - бросил парень, - это был только несчастный случай. Понимаешь? Я не хотел его убивать. О таких случаях пишут в газетах. Как правило, водителя не судят строго, только штраф большой. Но папа заплатит. А если меня даже посадят, то ненадолго, правда? Как думаешь, на сколько? На месяц?
- Может, и на два. Это было бы не так плохо.
Сэнтин прислушивался к их разговору, и гнев нарастал в нем с новой силой.
Страховая компания заплатит, а убийце это ничего не будет стоить. Всего два месяца тюрьмы за убийство человека!..
- Но есть еще кое-что, - вдруг проговорил парень. - Скажут, что это был несчастный случай по моей вине... Частично - да, по моей... Но так скажут только если этот человек не проронит ни слова...
- О чем?
- О том, что я не переключил свет. Не по той стороне ехал. Естественно, он ничего не скажет, если... умрет.
- Это правда, - в голосе девушки зазвучало что-то новое: поощрение.
- Поэтому он должен умереть. Соображаешь, Арлена?
- Он говорит, что умирает...
- Но он не может этого знать наверняка. И мы не можем. Но он должен умереть. Это просто необходимо! - вдруг закончил он пискляво, почти на грани истерии.
Девушка схватила парня за плечо и с ужасом посмотрела ему в глаза.
- И еще, - парень говорил быстро, не переводя дыхания, - папа объяснял мне, как обстоят дела со страховкой. Увечье стоит больше, чем смерть. Калекам выплачивают огромные деньги. Не знаю, хватит ли нашей страховки. Если этот человек не умрет и останется навсегда инвалидом, нам это может обойтись в огромную кучу денег - большую, чем вся сумма нашей страховки. О, боже, что тогда отец сделает со мной!
Теперь девушка тоже испугалась не на шутку.
- Но он же умрет, - прошептала она вдруг охрипшим голосом.
- Откуда мы можем знать это, Арлена? Откуда?
Сэнтин уже не ощущал боли. Только бешенство. Они не думали о его спасении - они желали его смерти. Двое эгоистов, подлых эгоистов, как и все вокруг. Но еще и настолько жестоких, чтобы говорить об этом при нем.
Вдруг парень присел, и луч света начал медленно ощупывать лицо Сэнтина. Он зажмурил глаза, но все-таки сначала успел рассмотреть лицо парня. Молодой. Такой же молодой, как и девушка. Но не такой твердый, как она. В его глазах была паника.
- Как вы себя чувствуете? - спросил парень.
Сэнтин не удостоил его ответа. Он больше не доставит им удовольствия: не расскажет им о волнах раздирающей боли, которые все чаще и чаще пробегают по его телу, не скажет им, что слышал уже ласковый шепот смерти, соблазняющий его отказаться от борьбы за жизнь.
Сэнтин приоткрыл глаза. Парень рассматривал его раны, выискивая их лучом. На лице его отражалось смятение.
- Не очень-то похоже, что он умрет, - бросил он девушке.
Нет, похоже, подумал Сэнтин. Рана где-то внутри. И она очень серьезна. Не надо им об этом говорить - пусть попотеют от страха. Может, кто-нибудь подъедет прежде, чем он умрет.
Резкая боль вдруг заставила забыть обо всем, почти лишила сознания. Девушка испуганно вскрикнула. Парень, похоже, ударил его ногой.
- Что ты делаешь? - закричала она.
- Он должен умереть. Я помогу ему! - почти зарычал он.
- Не станешь же ты его убивать! - резко возразила девушка.
- Почему - снова истерически воскликнул он. - Я уже убил его! Он должен умереть, и умереть как можно быстрее. Разве это непонятно, Арлена?
Возможно, ей было непонятно, потому что, прижавшись к парню всем телом, она попыталась удержать его.
- Никто не узнает правды, - начал он. Аргумент звучал убедительно. - Он и так смертельно ранен. Все объяснится несчастным случаем.
Наступила тишина. Повернув насколько возможно голову, Сэнтин следил за ними. Две тени на фоне светлеющего неба так близко друг к другу, словно слившиеся в одно целое. В их объятии чувствовалось даже какое-то отчаяние. Девушка - с женским инстинктивным сочувствием, и парень - зверь, ошалевший от желания спастись, спастись во что бы то ни стало... Но девушка, видимо, любила его. А раз любила, значит, была за него.
- Хорошо, Винс, - услышал, наконец, ее голос Сэнтин.
Но что он мог сделать, не имея сил даже пошевелиться? Они изобьют его, забьют насмерть. Той смерти, с которой он примирился, он почему-то не очень боялся, но эта вселяла в него ужас.
- Нет, - закричал он во всю силу своих легких, - Нет!
Услышав крик, они ослабили объятия. Луч фонарика снова ощупал лицо Сэнтина, лицо, на котором теперь не осталось и следа былой гордыни. Он не отвернулся от света, дозволив увидеть им охвативший его ужас.
- Думаешь, ты сумеешь это сделать? - спросила девушка.
Голос ее зазвучал увереннее. Теперь, когда она позволила убедить себя, ей предстояло решать за двоих.
- Не знаю. Но я должен, - ответил Винс.
Увидев, что парень приближается к нему, Сэнтин сжался и прикрыл глаза.
- Я знаю, что надо делать, - теперь голос парня прозвучал над ним, - и вдруг шаги - шаги стали удаляться от Сэнтина. Сэнтин осмелился разомкнуть веки. Парня не было рядом, но кто-то шуршал в зарослях. Затем парень крикнул оттуда:
- Арлена, иди сюда, помоги мне!
Девушка подбежала к парню, и он быстро-быстро заговорил:
- Он вылетел из машины, правда? А вылетев, стукнулся о камень головой и конец.