Переплет 13 (ЛП) - Уолш Хлоя. Страница 66

Это правда. Я на самом деле чертовски мечтал о этой девушке сейчас.

Насколько это было запутанно?

Прошлой ночью, например, мне приснилось, что Шэннон наблюдает за моей игрой. Только вместо того, чтобы быть на школьном поле, мы находились на стадионе “Авива” в Дублине.

И вместо черно-белой формы Томмен я был одет в зелено-белую. На Шэннон была майка с моим именем и номером на спине, и она болела за меня на трибунах.

Мне бросили мяч, но, когда я поймал его, Шэннон заплакала. На самом деле ее лицо исказилось от боли, и она указывала пальцем на меня. Вот тогда это стало действительно тревожным, потому что, когда я посмотрел вниз, у меня не было ног.

На их месте — два пня.

Затем я начал сжиматься, съеживаясь, как жуткий парень в книгах о Гарри Поттере. Обезумевшее лицо Шэннон было последним, что я увидел, прежде чем резко проснулся.

Это было чертовски ужасно.

Я проснулся в поту и провел целых пять минут, похлопывая себя по ногам, чтобы убедить свой охваченный паникой разум, что они на месте.

Я не мог избавиться от ощущения, что это был предупреждающий знак. О чем, я понятия не имел. Но ужасное чувство страха в животе не проходило.

Это чувство не покидало меня весь день.

Кажется, я не мог избавиться от него.

Я не мог отделаться от нее.

Ничто из этого не имело для меня никакого смысла, и я понятия не имел, почему она была тем человеком, к которому я хотел пойти.

Не к Гибси.

Не к моей маме.

Не к моим тренерам.

Я чертовски волновался, до полусмерти беспокоясь о летней кампании. И девушка, которую я едва знал, с душевно глубокими глазами, была единственной, кому я хотел довериться. Потому что что-то подсказывало мне, что я могу. Потому что где-то глубоко внутри чувствовал, что она знала меня.

Словно она могла спасти меня?

Господи, я терял самообладание…

После провального последнего урока в пятницу, на котором я не запомнил ни йоты из того, о чем болтал учитель, я направился из главного здания в физкультурный зал, чтобы догнать тренера. Но услышал знакомый голос, зовущий меня по имени.

Долю секунды раздумывал, стоит ли притвориться, что я ее не услышал, и закрыть дверь, но она схватила меня за руку прежде и потянула назад, и манеры победили.

Сделав успокаивающий вдох, я мысленно напомнил себе быть милым, прежде чем повернуться к ней лицом.

— Белла, — поздоровался я коротким кивком.

Она выглядела так же хорошо, как и обычно, с ее черными короткими волосами и макияжем на лице. Она была высокой и стройной и заправляла свою школьную форму так, чтобы подчеркивать все свои изгибы.

К счастью, на меня это совершенно не влияло.

— Привет, Джонни, — ответила Белла с широкой улыбкой. Она была высокой, 5 футов 11 дюймов, но ей все равно приходилось задирать голову, чтобы посмотреть на меня. — Как ты?

Слова «как будто тебе не все равно» вертелись у меня на кончике языка, но я сдержал себя и вместо этого спросил:

— Как дела?

— О, ты знаешь, как обычно, — ответила она, заправляя свои темные волосы за уши.

На самом деле, я не знал.

Я ничего не знал о ней, а она знала обо мне еще меньше.

Мы не разговаривали.

Мы трахались.

И это было скорее ее решением, чем моим.

— Я выходила из офиса и увидела, как ты идешь в сторону улицы, — продолжала говорить Белла, проводя большим пальцем по моему запястью. — Так что я подумала, что подойду поздороваться.

Высвободив свою руку из ее, я засунул конечность в карман и изумленно взглянул на нее.

— Эй.

— Мы так долго не разговаривали, — добавила она.

Я уставился на нее.

— Мы разговаривали несколько недель назад.

Когда ты пыталась навязаться мне.

И давай не будем забывать о миллионах гребаных сообщений и голосовых, которые ты мне оставила.

— Правда?

Я сузил глаза.

— Да, Белла, мы разговаривали.

— О боже, — хихикнула она, притворяясь застенчивой. — Я была пьяна в ту ночь, — добавила она. — Я почти ничего не помню. — Она сделала шаг ко мне. — Я определенно не помню, что видела тебя той ночью.

Я отступил назад.

— Ну, ты видела.

Я не купился на эту гребаную чушь про нехватку памяти.

Она слишком часто разыгрывала эту карту со мной.

— В любом случае, это не то, что я имела в виду. — Она заправила волосы за ухо и улыбнулась мне. — Я говорила о нашей последней встрече. Это было перед Рождеством, верно?

— Скорее на Хэллоуин, — подумал я про себя. Но мне не терпелось уйти, поэтому я не возражал против ее “дат”. Вместо этого я кивнул и сказал:

— Да, похоже на правду, — желая, чтобы я знал соответствующий этикет, который следует использовать при общении с мстительными девушками, в которых я был настолько глуп, чтобы всунуть свой член.

— Итак, — сказала она с придыханием. — Как у тебя дела?

— Ты уже спрашивала меня об этом, — спокойно ответил я, пытаясь скрыть свое раздражение от бессмысленной болтовни. — Я в порядке.

— О да, ну, я тоже в порядке, — ответила Белла, громко вздохнув. — Я имею в виду, я думаю, мне немного скучно.

Да, мне тоже скучно. Из-за этого разговора.

— Ты знаешь, как это бывает, — сказала она во второй раз, и во второй раз я тупо уставился на нее в ответ.

Нет.

Я понятия не имею, о чем, черт возьми, она говорит.

— Боже мой! — выпалила она, снова сжимая мою руку. — Я совсем забыла спросить, как твоя нога?

Белла не знала всех тонкостей моей операции, только то, что мне сделали ее на Рождество. Когда я сказал ей, что на некоторое время выбуду из строя, ее больше всего беспокоило, как скоро я вернусь на поле, смогу ли я еще играть за Ирландию летом и когда я снова захочу трахаться.

Помимо всего этого, я не доверял ей в этом смысле.

Заниматься с ней сексом одно, но доверять ей совсем другое.

— Лучше, — ответил я ровным тоном, прежде чем высвободить руку из ее хватки.

— Это фантастические новости, детка, — ответила она, широко улыбаясь. — Я действительно беспокоилась о тебе.

Нет, она не беспокоилась.

Если бы в какой-то момент Белла действительно беспокоилась обо мне, она бы спросила меня о чем-то другом, кроме как «ты готов встретиться?» или «поторопись, я возбуждена» в миллионе сообщений, которые она мне отправляла.

Она не обманет меня, как одного из моих товарищей по команде.

— Держу пари, — протянул я, услышав сарказм в собственном голосе.

Теперь я понял, что ни разу за то время, пока мы с Беллой дурачились, у нас не было ничего даже отдаленно серьезного, но я все еще чувствовал себя преданным из-за истории с Кормаком.

На мой взгляд, это чертовски плохой поступок с их сторон. Я бы никогда не переспал с одной из ее подруг. У меня было достаточно уважения к ней, чтобы сохранять порядочность.

Очевидно, Белла не испытывала ко мне того же.

Я взглянул через ее плечо на дверь, а затем на свои часы, прежде чем спросить:

— Тебе нужно что-нибудь еще? Я должен поговорить с тренером об игре.

— О да, — вздохнула она. — У вас скоро матч плей-офф, не так ли?

Я натянуто кивнул.

К сожалению, из-за того, что мы проиграли пару матчей в начале сезона, а Ройс, колледж из Дублина, выиграл свою игру на прошлой неделе, это сравняло их с нами по очкам и вывело нас на совместное второе место в лиге после Левитта.

Это неожиданный поворот событий и заноза в наших задницах, потому что Ройс должен был проиграть свою последнюю игру, что облегчило бы нам жизнь, учитывая, что финал уже был организован между Левиттом и Томменом.

Их победа поставила Томмен в тупик, потому что Ройсы были чертовски неудобной командой и отказывались проводить плей-офф в Корке. Мы путешествовали в течение последних трех игр чемпионата, так что была наша очередь играть дома, но они не позволили.

Они уже отказались от двух других предложенных дат проведения плей — офф — в Корке и в Дублине. Это был умопомрачительный трюк, который они затеяли в надежде сбить нас с толку и нарушить расписание матчей.