Довлатов. Сонный лекарь 2 (СИ) - Голд Джон. Страница 35

— На следующей неделе мы поговорим о связи тела одарённого и скрытых в нём природных артефактах. Поверьте, студенты! Наши духовные тела хранят множество сюрпризов.

…

Время приближается к одиннадцати часам. После лекции об артефактах у нас опять поставили практическое занятие по «Основам развития власти».

На выходе из аудитории меня поджидал Рюхей Куроки.

— Доброго утра, Довлатов-сан.

— Привет, Куроки-сан. Ты чего опаздываешь? Проспал?

— Да не. — Японец отмахнулся, при этом нервно дёрнув щекой. — Подработка выдалась. Грибок стопы лечил. А клиент как назло опоздал на полчаса. Я тут под дверью большую часть лекции слушал.

Рюхей взъерошил волосы, вздохнул, но так ничего и не произнёс.

— Ты же про работу в порту хочешь спросить? — Дошло до меня не сразу.

Мне надо спать явно больше двух часов в сутки. А то голова уже совсем не соображает.

— Ну да. — Рюхей вздохнул ещё более тяжко. — Боги, Довлатов-сан! У меня с предками договорённость. Они согласились мне оплачивать учёбу в Академии. Но на все карманные расходы, жильё и еду я сам должен буду зарабатывать в Аране.

Понятно. Видимо, ситуация настолько плохая, что Рюхей согласился браться даже за лечение грибка стопы у опаздывающего клиента. Причём наверняка ещё сам к нему домой пришёл.

— Сходим сегодня в порт. — Зеваю сонно. — Сразу после лекции по развитию власти. Мне надо будет потом ещё в больницу съездить.

— Сегодня? Там же это, — японец сдвинул брови. — Говорят, не-мёртвые вчера бой устроили. Половина порта в руинах лежит. Всё заражено эманациями пневмы с негативным спектром. Посторонних на территорию не пускают.

Заражена только та часть, где стоят склады. Контейнеры, причалы, административные корпуса и многое другое вообще не пострадало. Но на объяснение всех этих деталей уйдёт уйма времени. Поэтому ограничиваюсь просто фразой.

— Нас пропустят, Куроки-сан.

…

Порт — это не место, в котором «просто работают люди». Для рыбацкой шхуны не выйти один день в море, значит оставить десяток семей без средств к существованию. Семейный бюджет трещит, женщины наводят суету, мозг добытчиков не выдерживает. В общем, нет ничего удивительно в том, что к моменту нашего появления около здания администрации порта, тут уже была привычная всем рабочая атмосфера.

Да, тут полукилометровая зона заражения эманациями смерти. Близко лучше никому не подходить. Но работать-то надо! Потому часть со складами огородили, корабли перегнали на дальние причалы.

Вот уж кто удивил, так это глава профсоюза.

— Месье Довлатов! — Монье горячо потряс мне руку. — Как же я рад вас видеть! Вы тоже слышали последние новости? У нас тут случилась секретная военная операция от Службы Безопасности. Говорят, в районе складов на не-мёртвых ловушку устроили. И она сработала!

— Впечатляет. — Секунды три смотрю на горящие энтузиазмом глаза француза. — Господин Монье, а вы сами там не бывали?

— Нет, что вы! — Глава профсоюза испуганно перекрестился. — Боже упаси меня соваться в ту часть порта. Там, говорят, такая концентрация эманаций, что ещё год туда соваться нельзя будет. Сотрудники СБ всё огородили. Шлагбаумы, забор, вход строго по пропускам. Там даже патрули с собаками теперь ходят. А с воды два катера береговой охраны держат круглосуточное дежурство. Мы с мужиками от них таких баек наслушались, что словами не передать! К нам в порт теперь какая только нечисть с воды не забредает. Чуют твари, что тут эманациями смерти всё перепачкано.

Ни намёка на сомнения или страх, лишь поток чистых переживаний. Видимо, ментат из СБ основательно подкорректировал память Монье, спасая психику от травмы. Всё-таки француз несколько часов провёл в компании людоедов и едва сам не погиб в начале боя. В лучшую сторону такой опыт человека вряд ли бы поменял.

Тут есть и другой нюанс. Сама личность Монье неуловимо изменилась. Он болтливее обычного… мягче, что ли⁈ При этом моя чуйка на не-мёртвых уверенно молчит. Часы и обручальное кольцо на той же самой руке. Вечная грязь под ногтями и одежда, пропахшая машинным маслом и вездесущей рыбой. Передо мной всё тот же глава профсоюза, но уже чуточку другой.

— Помните разговор про мою замену? — Прервав затянувшееся молчание, указываю на нервно топчущего японца. — Это Рюхей Куроки, мой однокурсник.

— Лицензия? — Монье тут же подобрался, коршуном взглянув на студента. Нервозность как ветром сдуло. — Понятно, её нет. Вам, молодой человек, не хватает уверенности как у Михаила. Без неё вам придётся тяжко в работе с нашими грубоватыми работягами. Сможете вы, скажем, пьяному матросу вправить перелом, не обращая внимание на поток мата?

Куроки вмиг поник. Лицо посерело, тревожность перешла в стадию глубоких переживаний. Видимо представил, как пациент поливает его грязью.

— Справится, — Хлопаю японца по плечу… заодно накладываю лёгкий вариант техники «Адреналин». — Первые пару недель я буду ходить с ним. Познакомлю с мужиками. Скажу, какой кому подход нужен. Глядишь, к концу месяца Куроки-сан и лицензией обзаведётся.

— Справлюсь. — Зрачки японца стали размером с пять копеек. Руки аж затряслись от жажды деятельности. — Слушайте… А давайте я прямо сейчас покажу, на что способен.

— Вот как? — Монье с удивлением косится на японца. — На такого смелого хлопца я, пожалуй, соглашусь. Подстрахуешь, месье Довлатов?

Глава профсоюза кивком указывает на мою старую каморку. Через минуту Монье дал через рацию объявление, что «Мужики! Довлатов себе целителя на смену привёл. Кому надо, подходите. Миха тоже тут будет.»

Уже через пятнадцать минут около каморки целителя выстроилась очередь. Лечил сам Рюхей, но под моим пристальным надзором. Сажать своего человека на важный узел «связей» всегда морока. Если накосячит Куроки, пострадает и моя репутация. Но с другой стороны, японец станет тем мостиком, что и дальше будет поддерживать мои связи с профсоюзом.

С часу и практически до четырёх часов дня пришлось разбираться с наплывом пациентов. Вчера во время тряски, возникшей в ходе боя, много кто их рабочих получил ушибы.

Одному мужику пришлось вырастить пару новых зубов, экономя на подходе к стоматологу. Техника куда сложнее нормы, так что этого пациента мне пришлось взять на себя. Куроки в это время заниматься всякой мелочёвкой: порезы, мозоли, сильные ушибы.

Монье в итоге взял Куроку на испытательный срок в две недели. Всё это время мне надо будет натаскивать японца. Кого лечить, как лечить и тратить меньше сил. Когда-то наставники в Красном Кресте со мной возились точно так же. Сейчас это станет ценным опытом в том числе и для меня.

— Сколько платят-то? — Наконец спросил выбившийся из сил японец.

— Пятьсот баксов в неделю. — Видя кислую мину друга, сам вздыхаю. — А чего ты ожидал, Куроки-сан? Лицензии нет. Лечишь обычных людей, а не одарённых. Работаешь по четыре часа в утренние смены. Есть прямой доступ к самым свежим морепродуктам. Поверь мне на слово: cейчас найти стабильную работу целителем, совместимую с учёбой, будет мягко говоря проблематично. Мне летом пришлось пройти тот же самый путь. Чуть не начал обзванивать бордели и стрип-клубы. Не-не, слюни не распускай! Один раз окажешься там, потом на женщин смотреть не сможешь.

— Знаю, — Японец тяжело вздохнул. — Уже пытался. Даже пары часов в том гадюшнике не смог продержаться.

Тут в мою каморку заглянул… кадр. Пацан лет десяти, в штанах от рабочей спецовки и резиновых сапогах, одетых явно не по погоде. На голове красная кепка с надписью «Красный Октябрь», а в зубах спичка. Взгляд такой, будто пришёл на разборки… крапиву палкой бить.

Чудо в сапогах хозяйским взглядом окинуло будущий рабочий кабинет Рюхея. Потом сфокусировало взгляд на мне. На удивлённого японца гость перестал обращать внимание.

— Игорь Дмитриевич, — Проблеял пацан, протягивая мне руку.

Ни намёка на акцент. Говорит на чистом русском.

— Михаил Довлатов. — Отвечаю, поддерживая серьёзный тон.