Непрощенные (СИ) - "Kira Bullet". Страница 32

Статная хозяйка поместья с ровной спиной уже сидела в кресле и подносила к губам кружку только что поданного эльфами чая.

— Извини, что я без предупреждения, — прервала тишину Нарцисса, делая глоток. — Мне показалось, или ты прислушался к моим словам и решил обзавестись женой до Рождества?

Он с трудом сдержался, чтобы не фыркнуть. С матерью нельзя было вести себя также, как с Грейнджер.

— Ты все не так поняла, — покачал головой сын, все еще стоя истуканом около дивана.

— Жаль, мисс Грейнджер была бы отличной партией. Хотя… она в последнее время мало похожа на ту девочку, скромно улыбающуюся журналистам из Пророка…

Драко округлил серые глаза, чувствуя себя рыбкой в аквариуме, умеющей только молча открывать рот.

— Сынок, война уже давно указала на все наши ошибки. Я тебе уже говорила свое мнение на этот счет. — Миссис Малфой чуть закатила голубые глаза и легким движением кисти указала на диван. — Садись, не заставляй меня смотреть на тебя снизу вверх.

Драко почувствовал, что его оцепенение спало, и он, мотнув головой, сел на край диванного сиденья.

— Мама, это все только красиво звучит. Но на деле это все далеко не так. Мало того, чтобы мы поменяли свое мнение, еще надо, чтобы и люди о нас его поменяли, естественно, в лучшую сторону. Пока это невозможно.

Проведя рукой по шелковистым пепельным волосам, он закрыл глаза и продолжил.

— К тому же то, что ты увидела несколько минут назад, произошло совсем не так, как ты себе это все нарисовала! Между нами ничего нет и не может быть. Мы недолюбливаем друг друга и сейчас мы… — парень задумался. А кто же они друг другу? — Просто… Заложники обстоятельств. Скажем так… Представим, что я просто сдал одну комнату в аренду Грейнджер, пока ее квартира возвращается в прежнее жилое состояние.

— И ты считаешь, что это является таким весомым доводом, чтобы приглашать чужую девушку пожить к себе в дом, хоть даже и временно? — Драко показалось, что в голосе матери проскользнул сарказм.

— Ну это не единственное, почему она здесь.

Тяжело вздохнув под тяжелым взглядом Нарциссы, он сдался и рассказал матери про сеансы психотерапии, пса, разгром квартиры и паническую атаку гриффиндорки. Миссис Малфой внимательно выслушала, не показывая лишних эмоций, но задумалась, чуть прищурившись.

— Но ты пригласил ее к себе, когда мог отправить к мистеру Поттеру, или вообще предложить ей снять квартиру, да в конце концов, заселиться в отель, — медленно проговорила женщина, героически стоя на своем.

Малфой открыл рот, но через мгновение, громко клацнув зубами, закрыл его. Он не знал, что ответить. На тот момент это показалось ему правильным решением, а уже после того, как дело было сделано, как Грейнджер поселилась в его поместье, он не раз сам задавал себе этот вопрос. Но каждый раз маленький демон, частенько зудящий у него под ложечкой, подсказывал варианты ответов, которые ему не нравились. Он не был совестливым или благодушным, точно не хотел выслуживаться перед Поттером, ему было плевать на Грейнджер…

— Я уже сто раз пожалел, что поступил именно так, как поступил, — игнорируя внутренние дебаты, он равнодушно пожал плечами.

— Я все же думаю, что это не так. Твое подсознание управляет тобой, а ты просто не хочешь к нему прислушаться, Драко, — Нарцисса глубоко вздохнула, будто устала от того, что не может донести до своего глупого ребенка какую-то простую истину.

Мать часто говорила загадками. Это была уже вторая, которую слизеринец не разгадал, и все она задала ему буквально в течении нескольких месяцев.

— Дорогой, не думай слишком много. Отбрось предрассудки своих предков и просто живи. Мы слишком много пережили ужасных вещей, которые случились не только с нашей семьей, но и со всей магической Британией в целом. И, о, Мерлин, я тебя не заставляю тащить Гермиону в постель, — поставленная пустая кружка глухо стукнулась о стеклянную поверхность журнального столика, будто ставя точку в ее решениях.

Драко в очередной раз шокировано открыл рот. Сегодняшний разговор с матерью официально мог считаться самым расшатывающим его и так неустойчивое моральное равновесие.

— Но ты должен понять, что то, что было между вами, пока вы были детьми, все это осталось в прошлом. Мне надо зайти в нашу с отцом спальню, я заберу оттуда пару книг.

Она встала, гордо подняв подбородок и выровняв спину, пошла к лестнице на второй этаж, но оглянувшись, напоследок добавила:

— К тому же, Драко, от любви до ненависти один шаг! Так, вроде бы, говорят маглы…

Гермиона на ходу натянула черную кожаную куртку, накинула капюшон худи и заскочила на кухню, где вновь ее присутствие повергло эльфов в истеричные восклицания. Не слушая их, она схватила кастрюлю с глинтвейном, перелила его в большой литровый бокал, кинула туда кружочки апельсина и мигом покинула эльфийскую обитель, боясь, что их всхлипывания перерастут в настоящие рыдания. А ей хватало и своих собственных истерик.

В саду поместья падал снег крупными хлопьями, такими непривычными для округа Лондона и этого времени года. Девушка сбежала с крылечка летней веранды, пошла по длинной и извилистой дорожке, выложенной щебнем, и вышла в огромный сад, располагавшийся вокруг водоема. Отдаленно округа напомнила ей Центральный парк в Нью-Йорке.

Присев на заранее очищенную от снега лавочку, она наложила сначала на себя, а затем и на бокал с остывшим глинтвейном, согревающие чары. Уставившись пустым взглядом на незамерзшее озеро, Гермиона стала медленно потягивать согревающий изнутри напиток, наблюдая за плавающими в водоеме утками.

Она не была бы собой, если бы не анализировала каждый свой шаг и действие. Поэтому вот уже с час сидела, погруженная в собственные мысли, оседающие тяжелым комом снега на ее уставшую голову.

Сегодняшнее утро можно было назвать сумасшедшим. Девушка проснулась в Меноре семейства Малфоев, общалась с неосвобожденными эльфами, готовила на малфоевской кухне глинтвейн, а потом убегала от хозяина дома по его же поместью с громким визгом.

Вот это уже не было похоже на старую Гермиону! Ей не были присущи те черты и повадки, которыми она обзавелась за последнюю пару лет. Стала более холодной и язвительной, позволяла себе делать то, что хотела.

Естественно, в рамках закона и собственно придуманных рамках дозволенного.

Научилась материться, пить алкоголь на равне с мужчинами, вести себя более раскованно в компании малознакомых ей людей. Она вспомнила, как они с Виктором забрели в магловский паб где-то в Америке. Сначала десятки байкеров выглядели странно и пугающе. Но, когда один из них повалился на пол, залитый пролитым из опрокинутых бокалов пивом, а Гермиона выпила черт знает какой по счету шот и поставила его на стол верх дном, обнажая его пустоту, эти самые байкеры приняли их как родных.

Виктор, который придерживался спортивной диеты и почти не пил, был удивлен и, вероятно, даже шокирован, но позволял ей отдыхать. Он был уверен, что эта поездка пойдет ей на пользу, что кошмары уйдут, и они станут жить вместе дальше, забыв все как страшный сон.

Но единственное, что получила Гермиона после поездки в эту удивительную, открытую и свободную страну — это подаренную черную кожанку в заклепках на память от бородатого рокера, который и показал ей те основные четыре аккорда на гитаре. Собственно, к этому списку можно добавить и проявившуюся любовь к року; сломавшегося Крама, который не смог больше выносить ужас тех ночей, в которые приходили приступы; и свою собственную поломанную психику, доставшуюся ей в наследство после войны.

В войне никогда не будет победителей. Даже если тебя им объявят, будь готов к тому, что скоро всплывут какие-то подводные камни.

Все они по началу были безумно рады тому, что Тот-кого-нельзя-называть и его псы пали. Тому, что сами они живы, тому, что смогли восстановить мир, не потеряв друг друга, ибо гибель одного из их Трио была бы безумной потерей для каждого из них. Как жить в этом мире, когда нет кого-то из ее друзей? Когда нет того, кто прошел с ней всю войну бок о бок, разделял все тягости, горести, радость от маленьких побед и делил на троих украденную в магловском магазинчике маленькую пачку орешков, спасшую их от голодной смерти.