Нужный (СИ) - Агишев Руслан. Страница 23

— Сволочи, настоящие сволочи, что же вы с ней сделали? Словно всю «выпили»… Что же делать-то? Черт…

Он поднял голову, непонимающе оглядываясь по сторонам. Что же ему теперь делать? Лана же совсем квелая, словно увядший цветочек. Еле на ногах стоит, дышит через раз. Того и гляди дух испустит. Ему даже казаться начало, что видит, как из нее жизнь по капле выходит.

— Что же делать? Что…

И тут ему на глаза попадается черная, как вороное крыло, пони. Грациозная лошадка с тщательно расчесанной гривой, лоснящейся кожей игрушкой выглядела. Головой кивала, ушками шевелила, золочеными копытцами перебирала. Настоящий ангелочек из конского рая.

— Ланочка, смотри, смотри! Лошадка! Видишь, какая красотка! Пошли, поглядим на нее!

Рафи показал на гарцующего пони, словно нарочно принявшего весело бить копытами.

— Л… Ло… Лошадка… — вдруг пролепетала девочка, чуть оживившись. Кажется, даже лицом немного порозовела. Руки вытянула в ту сторону, улыбнулась. — Лошадка… красивая…

Едва не задохнувшись от восторга, потащил ее сторону пони. В руке держал красненькую ассигнацию и размахивал ею из стороны в сторону, словно платочком.

— Волосики, — Лана с восхищением смотрела на лошадку, тянувшуюся к ней мордой. Осторожно коснулась ее ладошкой и громко ойкнула, когда сжала ее пальчики теплыми губами. Видно, думала, что угостить хотят. — Хорошая, хорошая, лошадка. Смотри, Рафи, она целует ручку.

Игривая лошадка продолжала хватать ее за ладонь, что вызывало у нее еще больший смех. Казалось, снова вернулась та самая жизнерадостная и смешливая Лана, которую он знал.

Только этот всплеск энергии оказался совсем недолгим. Вот только что девчушка мяла мягкую лошадиную гриву, и довольно что-то бормотала, а уже через минуту начала сильно зевать и закрывать глаза.

— Кроха, ты чего опять начала? Чего зеваешь? — обеспокоенно за шептал Рафи, заглядывая в детское личико. — Мы же ещё на лошадка не покатались. Смотри, сейчас сядем…

Но Лана совсем его не слушала. Тонкие ручонки опустила вдоль тела, глазки закрыла, ни на что толком не реагировала. Чуть постояла и заваливаться начала.

И тут парня кто-то сильно отталкивает в сторону и ловко подхватывает девочку.

— Дубина, чего встал, как вкопанный⁈ Не видишь, что она сомлела! Истощение у нее, — оказавшийся на земле, Рафи с удивлением уставился на высокого крепкого мужчину с жестким взглядом. Судя по манере разговора и дорогому платью на нем, этот господин был не из простого сословия. Замашками больше походил на человека с немалым титулом. — Быстро воды неси! Нужно ее срочно в чувство привести! Бегом!

Когда же парень принес воды из ближайшего фонтана, то услышал кое-что очень важное.

— Надо же какое сильное магическое истощение. Неудивительно, что она едва на ногах держалась, — негромко бормотал высокий господин, пристально разглядывая девочку на своих руках. Его лоб бороздили глубокие морщины, в глазах «плескалось» недовольство. — Это ведь надо было очень сильно постараться, чтобы до такого довести… Хм, а потенциал-то очень неплохо… А, воду принес. Лей ей на лицо, только осторожно, не спеша.

От освежающих брызг Лана тут же открыла глазки.

— Все хорошо, не волнуйся, — странный незнакомец улыбнулся ей, качнув головой. — Ты просто очень сильно устала. Тебе сейчас отдохнуть нужно, полежать и обязательно попить чего-нибудь сладкого. Хочешь сладкого?

Та немедленно закивала головой. Он же, весело подмигнув ей, повернулся к Рафи:

— Сейчас ей нужен покой и уход, а мне — рассказ обо всем этом, — высокий господин неопределенно обвел указательным пальцем перед собой. — И не тушуйся, все, как есть рассказывай. Глядишь, смогу и помочь. А начать можешь со своего имени. Все-таки мне не приличествовало представляться первым, — усмехнулся мужчина, вопросительно глядя на парня.

— Я Рафи… Рафаэль Мирский, а это моя сестренка, — коротко произнес парень. Рассказывать что-то еще, было не очень разумно. Вдруг, у этого господина не добрые намерения. Кто знает? В их положении, вообще, мало кому можно доверять. — Гуляли много, вот Лана и устала. Маленькая еще.

У незнакомца брови поползли вверх, а улыбка превратилась в ехидную усмешку. Ясное дело, что ни единому слову не поверил.

— А мое имя Михаил Зарубин, доктор, и мне очень не нравится, когда меня держат за полного болвана. От прогулки такое истощение вряд ли могло приключиться. Уж можешь мне, как весьма сведущему в медицине человеку, поверить. Впрочем, это твое дело. Должен лишь предупредить, что девочка могла очень сильно пострадать. Только чудом не случилось самого страшного. И, если тебе она дорога, то такого впредь никак нельзя допускать. Ты понимаешь меня?

Рафи хмуро кивнул. Мужчина совсем не выглядел болтуном, зазря треплющим языком. Очень уж профессиональными казались его движения. Точно понимал, о чем ведет речь.

— И что теперь с ней делать? Как ей помочь? — парень начал склоняться к мысли, чтобы опросить о помощи. Зачем от такого отказываться, если помощь сама в руки плывет. — А вы сможете помочь? Я заплачу. Сколько нужно? — запустив руку в карман, Рафи сразу же выволок оттуда целый ворох ассигнаций. Правда, получившаяся сумма выглядела просто неприлично большой для обыкновенного юнца. — Возьмите. Все возьмите. Если еще нужно, то я сбегаю…

— Спрячь, дурень. Кто на виду у всех деньгами размахивает, тем более такой суммой? — фыркнул Зарубин, кивая на прохожих. — А с ней помогу… Что я за доктор, если мимо пройду? За мной пошли. Тут в паре шагов мой смотровой кабинет, где и осмотрим твою сестренку.

К счастью, все с Ланой обошлось. Недавний незнакомец, оказавшийся доктором со своей собственной медицинской практикой, тщательно ее осмотрел и остался доволен состоянием девочки. Никаких серьезных осложнений не случилось, и теперь требовался лишь полный покой и усиленное питание, что, собственно, Зарубин за небольшую плату и согласился обеспечить. Мол, не нужно беспокоиться, через пару недель пациентка будет и прыгать, и бегать пуще прежнего.

— Хм… А мне вот, сейчас придется и побегать, и попрыгать, — хмуро произнес Рафи, прикрыв входную дверь частной больницы и оказавшись на улице. — Черт, ну я и наломал же дров…

Вот только сейчас, когда страх за сестру более или менее стих, он попытался «собрать все свои мысли в кучку». И последняя при этом получалась такой громадной, что грозила раздавить его, как червяка.

— Похоже, ссора с этим уродом в гимназии мне теперь покажется детской шалостью. За убийство князя не просто спросят, а спросят по полной, — Рафи медленно шел по улице, кажется, даже особо не понимая, куда и зачем он идет. — Кстати, а может этот изверг жив остался⁈ Скорее всего… Тогда, вообще, задница. Он меня и Лану теперь будет «с собаками искать», не меньше.

О роде Голицыных парень уже успел поспрашивать. Даже кое-что в газетах почитал. Поэтому прекрасно представлял, что этот могущественный в империи род мог сделать с ним. Старый князь имел доступ просто к неисчерпаемым людским и материальным ресурсам. Если верить газетам, то его род насчитывал больше тысячи лиц мужского пола, потенциальных магов при этом. Про слуг, дворню и всяких зависимых людей, вообще, не стоило вспоминать, так как цифра по-настоящему пугала.

— И против них всех я один… Один, б…ь… Один, — губы снова и снова повторяли это слово, словно пытаясь определить его на вкус. Отвратительный мерзкий, почти ядовитый, вкус получался, от которого веяло отчаянием и безысходностью.

На счете Голицына он ни капли не обольщался. С ним ему самому не тягаться. Никто из чужих тоже не вступиться за них с сестрой. На полицию, жандармов надежды тоже никакой. Только глупец будет думать, что кто-то во власти поверит в его обвинения против князя Голицына и решит пойти против одного из могущественных родов империи. Им с сестрой, по-хорошему, только бежать остается.

— Правду говорят, против лома нет приема…

Но тут загрустившемуся Рафи попалась на глаза стайка беспризорников, словно шакалы, кружившиеся вокруг какого-то пузатого купчика с самодовольным красным лицом. Мужичок, растопырив пальцы в перстнях, кричал на мальчишек, что смеялись над ним. Грозил всех их на каторге сгноить, посадить в кутузку и вдобавок плетей дать.