Нужный (СИ) - Агишев Руслан. Страница 27

И едва произнес это, нервно дернул головой. Сразу же стал по сторонам оглядываться. Не дай Бог громко это сказал. За такое ведь по головке не погладят.

— Ничего, ничего, — Веретенников наткнулся взглядом на золотые маковки какого-то церкви, и рука сама собой сотворила крестное знамение. — Даст Бог все будет хорошо. Я ведь человек маленький. Мне много не нужно. Дадут пятерку, и слава Богу…

Непростая выдалась неделя. Шебутная одним словом. Рафи, сменив гимназический мундир на простой армяк и неприметный картуз, целыми днями носился по городу с револьвером за пазухой. Помогал Витяну власть в руки брать, решая «скользкие» и дурно пахнущие вопросы.

— Ничего, со временем оботрется, шишек набьет. Может и поумнеет. Жизнь всему научит. А нет, тогда и суда нет…

Он как раз возвращался с очередного такого «разговора». Рамазану, " держащему" в страхе всех центровых воров, пришлось капитально вправлять мозги. Тот все никак поверить не мог, что его время уже ушло и наступили другие порядки. Угрожал, «пальцы гнул», зубы скалил. Мол, в гробу он новый закон видел и теперь никаких Старших на своей шее не потерпит. Целую кодлу — с полсотни здоровых лбов-амбалов с топорами и дубинами — против них выставил. Напугать, а потом и покалечить, хотел.

— А Витян не сдрейфил. С яйцами оказался, — продолжая идти по мостовой, мыслями парень ещё был там, на " разборке" с Рамазаном, паханом центровых воров. Слишком уж «жесткая» случилась история со всем этом. Никак она теперь из его головы не выходила. — Может и выйдет из него толк, если хорошенько натаскать. Материал хороший, поддатливый. Понемногу мозги ему вправлю, чтобы забыл о своих босяцких замашках. Со временем из него нормального мафиози воспитаем, чтобы за порядком следил и всю шваль к ногтю прижал. А я помогу…

С этими словами Рафи многозначительно коснулся кармана, где прятался револьвер. В барабане безобидного с виду дамского пистолета не хватало пары зачарованных патронов, которыми несколько дней назад он разогнал всю шайку Рамазана. Два раза выстрелил и они, как кегли разлетелись в разные стороны. Словом, у него было чем помочь.

Одновременно с помощью в «силовых» акциях Рафи усиленно занимался и «просвещением» Витяна. Парень прекрасно видел, что нормального боса мафии из его товарища сразу не получится. Тот при всех его сильных сторонах — напористости, резкости и жестокости — оставался малообразованным, слишком прямолинейным и зашторенным. И если с неграмотностью и узким кругозором еще можно было что-то поделать, то с остальным все обстояло очень и очень плохо.

—… Дружище, ты пойми, мир не черно-белый! Он не делится только на своих и чужих! — в одну из встреч втолковывал ему Рафи, пытаясь преодолеть его косность в некоторых убеждениях. — Ты теперь не босяк, не пахан сквада с двумя десятками сопливых бойцов с палками, а Старший! Ты стоишь на самом верху, а под тобой — тысячи человек, твоих людей. И чтобы управлять ими, тебе волей-неволей придется разговаривать с властью, особенно с полицией и жандармами…

Витян тут же, как и всегда во время такого разговора, вставал на дыбы. Хорошо хоть теперь рубаху на себе не рвал, как раньше.

— Я не пес позорный, чтобы на задних лапах перед синемундирниками прыгать! Со всеми ними у меня разговор короткий! — цыкал он сквозь выбитый зуб, всем своим видом демонстрируя своей презрение к власти. — Да ни в жисть я не зашкварюсь, понял? Вольный вор никогда с ними не будет дела вести…

Рафи уже выть хотелось от бесплодности разговора. Все его аргументы были, как горох об стенку — мимо и мимо. Никак не воспринимались. Хотелось взять что-нибудь очень тяжелое и врезать новоявленному мафиозо по его тупой башке, чтобы вся его упертость, как в трубу, вылетела. Похоже, никак иначе его и не сломать.

— Говоришь, вольный вор никогда не станет этого делать? — в этот момент парень хитро улыбнулся. Кажется, он придумал, как вернуть разговор в нужное ему русло. — Уверен, что все здесь такие же правильные?

Витян с налитыми кровью глазами, еще не отошедший от жаркого спора, заторможенно кивнул. Чувствовалось, что его вера в незыблемость воровского закона, особенно, для Старших была очень сильна. По-настоящему верил.

— Отлично, — хлопнул в ладоши парень. — А почему же Князь, бывший пахан трёх, вел дела с местным околоточным? Чего кривишься? И не говори, что такого не было? — Витян еще сильнее нахмурился. Похоже, удалось его «зацепить». — Я, когда к вам пришел, много чего такого слышал от пацанов: и про подношение кое-кому из полиции, и про совместные гулянки. Было ведь такое?

«Прижатый к стенке», Витян был вынужден снова кивнуть. Конечно, все это было. Князь, хоть и был мужиком чрезвычайно жестким, но прекрасно знал, с кем нужно дружить.

— А как по поводу Старших? Думаешь, настоящие кержаки были? С кровью и потом воровской закон защищали? — Рафи «зашел с козырей», вспомнив некоторые подробности из жизни недавних королей воровского мира. Он ведь, прежде чем их взорвать, следил за ними. И, естественно, кое-что интересное смог «нарыть». — Так вот… Старшие очень даже неплохо вели дела с жандармами. Не только получали неплохой барыш, но и имели от власти защиты. Странно ведь, что вас, уличную шелуху, все драли в хвост и гриву, а их никто не трогал. А ларчик очень просто открывался — у них была договоренность.

Насупившийся Витян, по всей видимости, не очень в это верил. Видно было, что до сих пор погибших Старших считал настоящими кержаками и защитниками воровского закона. Последний романтик с большой дороги…

— Не веришь мне, спроси свою тетушку. Она-то все это изнутри знает. Ведь, шлюхи и власть, считай, две стороны одной медали. Одно без другого никак не может.

И чтобы Витяна окончательно «добить», парень привел еще пару убойных подробностей про Старших. Рассказал про то, как они сдавали жандармам своих же людей, мелких сошек, которые в чем-то перед ними провинились. Признаться, Рафи для красного словца даже немного приплел кое-чего такого, чего не слышал и не видел здесь. Но для хорошего дела ведь.

— Ну? Че делать-то тогда? — в какой-то момент буркнул Витян, прерывая молчание. Сидел недовольный, чернее тучи. — Под фараонов ложиться?

Спрятав улыбку поглубже, Рафи подсел ближе. Теперь, когда все сдвинулось с места, нужно было работать тоньше. До Витяна должно дойти, что мир вокруг него противоречивый, сложный — серый со множеством оттенков. Здесь совсем не будет простых и однозначных решений, лежащих на самой поверхности. Все его действия в ранге Старшего будут итогом многочисленных компромиссов.

— Ни под кого не нужно ложиться! Наоборот, прежде покажешь свою силу, а потом они сами к тебе прибегут, — начал «плести кружева» Рафи, рассказывая о всех сложностях нового воровского порядка в столице. И, честно говоря, многое он и сам не до конца понимал. Нужный образы и аргументы словно бы сами появлялись в его памяти, напоминая о другой его жизни в ином мире. — Сначала, покажи зубы улице. Пусть вся боссота знает, кто теперь в городе главный. Не церемонься ни с кем из них. Только… старайся не оставлять следов. Обо всем этом власти лучше не знать.

Внимательно слушавший, Витян громко хрустнул костяшками кулаков. Сейчас, когда разговор стал конкретнее, он почувствовал себя увереннее. Стало все намного понятнее.

— Но жми лишь до определённого предела. Воровское общество должно знать не только твою силу, но и милость. Покажи, что ты ценить верность. Подбрось деньжат, продуктов беспризорникам в сквадах, старым ворам, их женам. Не жмись, все траты тебе вернуться обратно с большим прибытком…

Казалось, Рафи говорил прописные истины, но для Витяна они явно казались настоящим откровением. Похоже, дело было в том, что впервые молодой вор слышал не противоречивые россказни о воровском законе и воровском счастье, а видел перед собой связную и максимально конкретную картину нового будущего. Здесь все было по-честному, по справедливости. И как такое могло не нравиться?