ЧОП "ЗАРЯ". Книга пятая (СИ) - Гарцевич Евгений. Страница 43

Переключился на ауру, замер и проводил длинной очередью светло-серый силуэт, крадущийся мимо меня. Получилось, как в тепловизоре. Светилась фигура — погасла фигура. Только следы от пуль почему-то в ауре стали с оранжевым оттенком, и кора деревьев вспыхнула в тех местах, куда пришлись лишние пули.

Третий выскочил на меня сам, премия у них там что ли за тех, кого живым возьмут. Такая же шапка из шкурок, чуть раскосые глаза, говор странный, а смысл так вообще непонятный — мужик со злым, перекошенным лицом уже летел на меня, когда я переключал зрение. В руке что-то похожее на удавку, может, силки, а, может, простая веревка, а во второй длинный кривой тесак.

Я не стал ждать, когда он определится, и прыгнул ему навстречу. Сшиблись. «Шмайсером» отбил клинок, но добить ни прикладом, ни локтем не сумел, запутался в веревке, толкнул мужика в сторону деревьев. В кои-то веке я по массе превышал противника — еще толкнул, надавил и вытолкал, наконец-то, мужика к дереву. А потом рывком насадил его на острый, будто специально заточенный, сучок. Трижды, а то слишком короткая была ветка, да еще и куртка плотная.

«…не стой столбом, хлопья налетят…» — встряхнул меня профессор, когда я мягко опустил мертвого мужика на землю.

— Матвей, ты там долго еще? — послышался крик Банши. — Два пердуна старых, мне за вас теперь все время всю работу делать?

Прислушался и понял, что стало как-то тихо. Скрипит только поваленное, раскуроченное от взрыва, дерево и трещат горящие ветки. Вышел в «буханке», откуда как раз только уходили остатки дыма, и остановился на краю огромной воронки, появившейся на месте нашего предполагаемого переезда через границу. Послушников видно не было, но на капоте УАЗика появилась трофейная связка из беличьих хвостов.

— И как мы это объезжать будем? — спросил я блондинки, обновляющей свои подсумки на груди.

— Как-как? Подтолкнете! Я нам путь расчистила, а дальше уже не моя забота. Кстати, чья там очередь за руль идти?

— Моя, — тихо сказал подошедший Гидеон и полез в кабину, а уже внутри после небольшой паузы продолжил. — Это мои места, я знаю здесь все дороги. Заедем заодно тут недалеко, поможете мне?

— Подробности будут?

— А надо? — вздохнул Гидеон, — Я не спал, слышал, о чем вы с Банши разговаривали. Долг у меня здесь остался, надо отдать.

— Кому конкретно, знаешь?

— Всем…

— Тогда не будем задерживаться, — я достал ремкомплект для колеса и пошел приводить «буханку» в порядок.

Глава 21

— Слушай, мы уже восемь часов едем, — я чуть потормошил Гидеона за плечо, заодно проверяя, не уснул ли он там. — А все ни одного разрыва не встретили, только серая хмарь. И то ее только на границе много было.

— Грешники не закрывают разрывы только в местах, где тренируются, — ответил священник. — А здесь люди живут. Опять же поля, огороды, скот. Зачем их здесь деймосы? Или ты думал, что Грешники в разрывы, как в зеркало любуются?

— Думал, силу тянут как-то с той стороны.

— Да, но не напрямую. Они точно так же, как Орден, защищают свои земли, охотятся на деймосов и закрывают разрывы. Разница лишь в том, что мы деймосов изгоняем, а они поглощают.

— Подожди, но мы же тоже впитываем силу?

— Да, после изгнания. Очищенную святым пламенем. Считай, фильтрованную и в десятки раз более слабую, чем они.

— Слушай, а в разрыв ходил кто-нибудь?

— Ходили, — хмыкнул Гидеон, — только никто не вернулся. А насчет Грешников не знаю, но сильно сомневаюсь. Мы почти на месте, заночуем в деревне.

Гидеон действительно знал дорогу. Только вначале, после того как пересекли границу, мы немного поплутали, прежде чем выехали на дорогу. А дальше священник шел будто по навигатору. Причем такому, где милый женский голос, четко предупреждал о камерах, постах ГИБДД и даже лежачих полицейских. Я, конечно, утрирую, но Гидеон знал, где притормозить, где свернуть и насколько далеко объехать, чтобы шум моторки не снесло ветром.

Так, мы объехали первый хутор, который встретился на пути, потом второй, потом третий. Спрятались в небольшой роще, от проезжающего мимо патруля, а от следующего ушли, съехав в глубокий овраг. Гидеон не пил, только хмурился, потел и, едва заметно шевеля губами, читал какую-то молитву. Уж не знаю, какие там у него в голове шли сейчас процессы, но, пожалуй, такого спокойствия и уверенности рядом с ним я еще не ощущал.

Мне здесь было неуютно. Больные скрюченные деревья, отсутствие живности, не считая, каркающего над головой воронья и изъеденной бледными личинками лошади на задворках одного из хуторов. И почему-то еще живой.

Как здесь жили люди, мне было непонятно. У меня единственное желание — взять огнемет и сжечь здесь все к едрене-фене. Гнилые деревья, мотки паутины, толстых слизней, косящихся на нас гнойниками на глазах. Здесь все болело. Лучше сжечь, а потом уже что-нибудь нормальное посадить.

Я на все смотрел глазами горностая. Точнее, смотрел сам, а вот чувствовал все через его призрачные лапки, которые шустрили по округе. Видел людей, не только патрули, но и обычных жителей. Разных — где-то уставших болезненного вида стариков, где-то бодрых и наглых мужчин и женщин. Почему-то захотелось назвать их кулаками. Зажиточные лощеные крестьяне как их изображали на агитационных плакатах. Скверна их такими делала или общая атмосфера, но если среди крестьян и работяг были бы мажоры-буржуи, то они все собрались здесь.

Деревня, в которую нас привез Гидеон, выглядела совсем плохо. Домов двадцать. Часть домов сгорела, и теперь только черные печные трубы торчали. Возвышаясь над завалами, покрытыми странного вида красной плесенью. Другая часть избушек покосилась, где-то расползлись бревна или даже целиком обвалились стены. Сквозь прорехи в крыше росли сорняки. Старое серое дерево пахло гнилью, и еще ветер периодически приносил что-то сладкое, но неприятное. Какие-то красные цветочки, которые цвели вокруг церкви.

Сама церковь, точнее, то, что от нее осталось, возвышалась в конце единственной улицы. Некогда высокое и очень красивое здание сейчас представляло из себя унылое и жалкое зрелище. Три целых стены, четвертая со здоровой дырой, будто там слон прошел. Пустые темные, а в ауре непроглядно черные, дверные и оконные проемы. Внутри расколотый алтарь, сломанные лавки и пол со вздыбившимися досками, заспанный битыми витражами. Над головой выцветшие образы и звездное небо в больших дырах.

Гидеон, погруженный в свои мысли, начал бродить по развалинам. Останавливался возле памятных для себя мест, прикладывал руку и что-то шептал, закрыв глаза. Сначала в церкви, а потом вышел на улицу к группе невысоких, заросших травой холмиков. Мешать ему не стали, объехали деревню по кругу и спрятали «буханку» в практически целом, но пустом сарае.

Пока шли обратно, я заметил первого фобоса.

Маленький серый призрак. Настолько слабый и невзрачный, что больше был похож на астральный след, а не полноценную энергию. Серый не только по цвету, но и по сути. Не было черной злости, но и светлого ничего уже не осталось. Вероятно, при жизни это была женщина. Маленькая, аккуратная и хрупкая, от которой сейчас остался только осунувшийся дряблый силуэт.

Я попробовал дотянуться до нее, но лишь спугнул. Фобос дернулся, задрожал и рванул в сторону леса. Пролетел насквозь древнюю ограду, а метров через пятнадцать подскочил в воздухе, будто его за невидимый ошейник дернули, и побрел обратно к церкви.

«…не может уйти, держит его что-то…» — предположил Ларс.

«…ага, и не только его…» — добавил Муха и потянул меня обернуться в другую сторону.

Из-за церкви, со стороны, где виднелось нечто похожее на дверь в погреб, стали появляться фобосы. Мужчины, женщины, дети — бледные тени даже не людей, а просто нормальных призраков. Все зашуганные и будто привязанные к этому месту.