ЧОП "ЗАРЯ". Книга пятая (СИ) - Гарцевич Евгений. Страница 57
— Тащите его, я прикрою, — я вскинул «шмайсер» и стал одиночными стрелять по новым силуэтам, высовывающимся на границе.
— Я пошла, — натужно прогудела Банши и, втащив Императора сквозь зеркальное полотно, исчезла сама.
— Иду, — донеслось от Гидеона. — Матвей!
Я тем временем сдвинулся чуть в стороны и высунулся из оврага, продолжая стрелять в Грешников, которых в том числе продолжал гонять Хрустик.
«…вроде и немного-то осталось…» — задумчиво произнес Ларс.
«…и Львов так-то недалеко…» — продолжил Муха, словно читая мои мысли.
«…ага, и буханку жалко бросать…» — поддакнул Ленька.
— Матвей! — снова закричал Гидеон, уже наполовину войдя в портал.
— Идите, я догоню! Тут дело еще осталось и моторку надо перепарковать… — я махнул Гидеону, свистнул Хрустика и ушел в тень, побежав в сторону реки.
Глава 27
Прежде чем нырнуть в речку, убедился, что наши ушли. Зеркальное полотно растаяло, оставив после себя только радужную дымку. Вокруг которой суетились бойцы Грешников. Несколько раз выстрелили, один самый шустрый попробовал рубануть топором, в другой (видимо, с магическими способностями) начал крутить замысловатые пассы скрюченными пальцами, пытаясь активировать портал обратно.
В еще довольно большая группа двинулась за мной, пытаясь догнать меня по темноте. За спиной раздался взрыв, когда кто-то вляпался в ловушку Банши. Погоня сбросила скорость и растянулась, но мне было уже все равно. Еще двести метров бега, и я нырнул обратно в реку.
Ушел под воду и, расслабившись, отдался течению.
«…слушай, Матвей…» — спросил Муха: «…а кто такой Рэмбо? Много его что-то мелькает в твоих мыслях в последнее время…»
Я внутренне улыбнулся, но отвечать не стал. Чуть-чуть приподнялся, так чтобы из болотной тины только глаза торчали. Проморгался, стряхивая гнилую траву, заметил, мелькнувшую в кустах спину Грешника, и совершенно бесшумно поднялся в полный рост. Метнул отравленную финку и рванул за ней же. Подхватил мертвое тело, прежде чем оно упало, стащил патронташ и оттащил его с тропинки, спрятав в корнях упавшего и почти сгнившего дерева, и снова погрузился в воду.
На все про все ушло меньше тридцати секунд. Уже даже тина на поверхности воды надо мной стянулась обратно, скрыв мой след.
«…небрежно сработал…» — фыркнул Ларс: «…два листика упало и сухую ветку обломил…»
«…поддерживаю…» — кивнул Муха: «…вторую неделю тренируемся, а толку никакого…»
«…что вы на него накинулись?» — заступилась Харми: «…всяко лучше, чем вчера… когда грешный хрюкнуть успел, и вся их толпа собралась…»
«…тихо, еще один идет, потеряшку ищет…» — зашипел Ларс: «…Матвей, давай теперь я помогу, а вы учитесь, сынки…»
Так называемая учеба действительно шла уже вторую неделю. Если быть точнее, то пошел тринадцатый день, как мы отправили императора домой.
Тринадцать долгих дней, проведенных в Енисейской губернии. Я двигался пешком, до «буханки» все-таки не получилось добраться — оттеснили. Шел, виляя довольно крупными зигзагами. Прятался от патрулей, охотился на патрули, прятался от преследователей, охотился на них же. То, что можно было назвать игрой в кошки-мышки, практически сразу превратилось в чрезвычайно мрачную версию фильма: «Рэмбо: первая кровь».
А сейчас уже, наверное, семьдесят какая-то кровь. Фобосы уже всерьез хотели переименовать ЧОП «ЗАРЯ» в ДРГ «ЗАКАТ». Но и группой одного человека назвать сложно, и до заката губернии Грешников было далеко.
Хотя мы старались. Разорили несколько хуторов, сожгли четыре аванпоста, вырезали две группы, которые пытались меня поймать, а одну (точнее, уже две) заманили в болото, откуда первые уже не вернутся, а на вторых сейчас посмотрим еще.
Но главная цель была — сырьевая база, то есть разрывы. В первую неделю я сжег восемь штук. В основном старые, но парочка свежих, спровоцированных на местах жертвоприношений. Так я еще один отряд Исаева нашел. Под конец второй недели стало тяжелее — Грешники, измучившись бегать за мной по лесам, стали устраивать засады возле источников силы.
Это тоже меня устраивало. Но хотелось выманить Львова, который пока на мои диверсии не велся. Поэтому я шел к нему сам. Порой всего десять километров в день, причем в другую сторону, уходя от погони или обходя слишком крупные засады.
Каждый бой, а особенно закрытый разрыв, делал сильнее меня и фобосов. По условной терминологии я перевел на следующий уровень всех, плюс еще по разу Муху и деда.
Боксер стал еще сильнее и мог ударить даже на расстоянии (как давным-давно в подземелье перевертышей и сектантов), только теперь я мог это выдержать без ненужной потери сознания.
Харми усилила способности моей регенерации, а мэйн просто все удвоил. Толще броня, дольше без воздуха под водой. Белка обрела плотность, став больше похожа на живого зверька, и могла теперь дольше существовать в автономном режиме.
По Леньке нормальной информации пока не было, но он обещал проявить себя в городе. Как только встретит любые замки или сейфы. Сейчас вроде стал умнее, с глупостями не встревал и обдумывал каждую реплику, частенько опаздывая с ответом, когда обсуждение либо закончилось, либо свернуло в сторону. И именно поэтому — вроде стал умнее.
Больше всего изменений произошло с дедом и, соответственно, со мной. Не имея собственного воплощения, а будучи лишь некой надстройкой к моим навыкам, от притока энергии росла именно моя сила. Без какой-то конкретики и техники, как, например, у нашего техничного Мухи — просто напор и мощь, будто я все время на энергетиках. Про надстройку — это мне Ларс объяснил, а про энергетики — это уже была моя интерпретация собственного ощущения.
Сам профессор пока еще не осознал своих новых возможностей и продолжал подталкивать меня к экспериментам. Вот как сейчас…
На тропинке появился еще один патрульный, закончивший обход своей половины лагеря. Стал озираться по сторонам в поисках напарника. Зевнул, потянулся и подобрал что-то из травы, закинул это что-то себе в рот и начал хрустеть. Пожевал и выплюнул какой-то зеленый сгусток.
«…фу, мерзота грешная…» — скривился профессор: «…жуков он, что ли ест? надо ему диету разнообразить…»
Грешник прошел немного вперед, всмотрелся в лес, пытаясь разглядеть напарника, но сам пока не паниковал. Крикнул, позвав того по имени, и стал ждать. Еще что-то нашел в траве, подхватил и потянул в щель между кривыми обломанными зубами. В этот момент мы атаковали.
Небольшой в пару сантиметров покатый камушек взвился в воздух при помощи силы Ларса, со свистом пролетел несколько метров и вошел Грешнику прямо в открытый рот. Тот, задрав голову, схватился за горло, начал давиться, пытаясь сделать вдох. В воздух подпрыгнуло еще несколько комочков земли и как пробка в бутылку, все это шмякнулось в лицо Грешники. Моментально забивая ноздри и уплотняя «заглушку» во рту. Мужик захрипел, упал на колени и начал раздирать себе лицо, пытаясь избавиться от земли, чтобы сделать вдох.
Не смог и через пару минут затих, завалившись в траву.
«…фи, как-то грубо…» — поморщилась Харми.
«…зато эффективно, и можно лишнюю силу на твои яды не тратить…» — ответил Ларс: «…там сколько еще осталось? Пойдем шухера наведем или пока по одному ловить будем?»
На тринадцатый день в роли диверсанта в глубоком тылу мы забрались в совсем уж какую-то лютую чащу с кучей болотистых участков, но и скоплением Грешников. Скрытый в болотах лагерь, где Грешники строили новый жертвенник для создания разрыва. Пара деревянных избушек и бревенчатые землянки, которые, должно быть, выполняли роль строительных вагончиков и клеток для пленников.