Хранитель сердца моего (СИ) - Светлая Варя. Страница 5

— Первый Хранитель Цитадели, — говорил он, — был выбран на собрании магов и королей десяти государств. Им стал глубокий старец, мудрый и обладавший сильной искрой высших. Сейчас мы это называем просто магией. Он исполнял предначертанное еще долгие годы, пока…А, вот мы и пришли!

Галвин распахнул передо мной дверь и провел в комнату. Она была определенно лучше той камеры, в которой меня держали. Никакой соломы на полу. Высокие арочные окна, увитые растениями. Стены и пол каменные, не грязно-коричневые, а гладкие и светло-серые. Широкая кровать, массивный стол и стул с изящными подлокотниками. Вместо огарка свечи — лампы в изогнутых подставках. И завершали всю эту дивную обстановку узкий шкаф да овальное зеркало. Зеркало! Я боялась даже мельком взглянуть в него — столько времени без ванны и расчески.

Галвин словно прочел мои мысли и произнес, подведя к еще одной двери:

— Это тебе должно понравиться, — он распахнул дверь и пропустил меня внутрь.

Это была ванная комната! Но вовсе не такая, к какой я привыкла в своем мире. В центре размещалась круглая купель, покрытая мрамором и разноцветными камнями. Из кранов била вода. На металлических крючках — хлопковые полотна. На низеньком столике — стеклянные флакончики и бутыльки.

— Чудеса-а-а-а…– восторженно произнесла я и повернулась к Галвину, — а с чего вдруг такая честь мне?

— А почему нет? — ответил он, — да, кстати! Тебе следует переодеться. Женщины в нашем мире не носят мужскую одежду. Это считается верхом неприличия. Я, конечно, ничего против не имею, но многие в Цитадели возмущены твоим видом. В шкафу ты найдешь все необходимое, — он улыбнулся самой обаятельной улыбкой, — я тебя оставлю. Думаю, тебе не терпится принять ванну, — он понизил голос до шепота и весело добавил, — да и не помешало бы!

Ванну я принимала, пожалуй, несколько часов.

После мытья я обнаружила в шкафу одежду, неброскую и простую. Примерила светло-серое платье из незнакомой мне ткани, тонкой, но при этом плотной. Оно было с длинными рукавами, глухим воротом и струящейся юбкой.

К вечеру мне принесли ужин, на этот раз разнообразнее и сытнее. Дверь теперь никто не запирал. Я приступила к еде, когда вошел Галвин и попросил присоединиться к трапезе. Конечно же, я согласилась. Пока он был единственным, кто относился ко мне как к нормальному человеку.

Некоторое время мы ели молча.

— Галвин, — сказала я с улыбкой, — расскажи про ваш мир. Все-таки я совсем ничего не знаю про место, куда попала. Это будет справедливо, правда? Расскажи про ваше королевство, про короля. Про хранителя…

На последних словах я отчего-то глупо покраснела.

Галвин кивнул, сделал глубокий глоток воды и произнес:

— Наше королевство называется Эбергард. Как гласит легенда, Эбергард был основан тремя братьями, которые пришли сюда из далеких земель, что за Чистыми горами. Один из братьев был великим магом, второй — сильным воином, а третий — мудрецом. Магия, сила и мудрость — вот три основы, на которых держится наше государство. Наш нынешний король, Торланн, происходит от самих основателей королевства. Как и его предки, он мудр и силен, магия же теперь доступна не каждому. Я читал, что давным-давно почти все люди обладали магией, даром высших. Но со временем этот дар стал вырождаться, — он замолчал и задумчиво взглянул в окно, — но что-то я отвлекся… Эбергард — одно из десяти древних государств, которое принимало участие в первом собрании при выборе Хранителя Цитадели. И хотя Цитадель света и находится на территории Эбергард, она не принадлежит ни ему, ни какому другому королевству. Здесь действуют свои законы. Короли и вожди часто советуются с Хранителем, он принимает участие во многих важных делах мира и оберегает людей от приспешников хаоса и тьмы. Сохранение мира — одна из его обязанностей.

— Складывается впечатление, что Хранитель всесилен, — пробормотала я.

— Нет, Хранитель не всесилен, — ответил Галвин, — но в Хранители всегда выбирают того, чья искра сильна и ослепительна. Всю свою жизнь Хранитель посвящает Цитадели света, служению миру и борьбе со злом. Каждый из хранителей привносил что-то новое, открывал новые законы магии и пополнял библиотеку. Моран увеличил библиотеку уже на треть. Ему легко удается находить древние книги по всему миру. Он сам много пишет и читает, — он улыбнулся, — иногда мне кажется, что он никогда не спит.

Галвин говорил с искренним восхищением.

— Ты говорил, что являешься его учеником, — сказала я, — значит, что ты тоже когда-нибудь станешь Хранителем?

— Это значит лишь то, что моя искра достаточно яркая, чтобы меня мог обучать сам Хранитель. Во мне много магической силы, так говорят, по крайней мере. Но я ее пока слабо ощущаю и не всегда могу ею управлять. Конечно, есть вероятность, что когда-нибудь я мог бы стать следующим Хранителем. Но я не уверен, что хочу этого. И никогда не хотел.

— Почему?

— Это тяжкое бремя, — вздохнул он, — жизнь того, чье имя было названо как имя нового Хранителя, навсегда меняется. Отныне он должен служить всему миру и блюсти законы Цитадели, света и магического мира. Он навсегда покидает родной дом и не может завести семью. Цитадель становится его спутницей жизни, а накопленные знания и деяния — детьми. Тот, кто становится Хранителем, дает много клятв и обетов, один из которых — не иметь семьи и никогда не связывать себя любовными узами.

— О… — неопределенно протянула я, и на миг меня коснулась неясная тоска. Но только на миг.

Наш разговор прервал ворон, который принес какое-то послание Галвину. Он тут же ушел.

Я же легла спать и впервые за долгое время выспалась.

Глава 4

Следующие дни принесли много изменений. Теперь у меня была комфортная комната, ванная с постоянно журчащей водой, даже гардероб с добротной одеждой.

Мне позволили выходить из своей комнаты и гулять по территории Цитадели. Правда, для меня был закрыт доступ в два места: в библиотеку, куда я страстно желала попасть, как только узнала о ее существовании, и в крыло, которое принадлежало Хранителю

Тревога, то смутная, то отчаянно-острая не покидала меня. Ответов, как и воспоминаний, у меня не появлялось. А вопросов становилось все больше. Меня волновало, что я ничего не помню о том, как попала в этот не дружелюбный мир. Волновало, как вернуться домой. Волновало мое туманное будущее.

Хуже всего было то, что я ничего не могла поделать. Ничего! Громадная территория Цитадели незримо охранялась. Да и куда мне было бежать — не зная ни мира, ни его обычаев, ничего! Мое вынужденное бездействие нервировало. Я хотела заняться хоть чем-то, желательно тем, что будет как-то связано с моим волшебным спасением. Хотя на волшебство я, конечно, особо не надеялась.

Ничего не оставалось, как бесцельно слоняться по комнате, по саду, да по пустым коридорам. Если изредка там встречались ученики хранителя, то они тут же разбегались при виде меня. Словно я их чем-то пугала.

Единственным человеком, кто не избегал меня, был Галвин. Более улыбчивого и оптимистичного парня я не встречала. Он часто улучал минутку, чтобы поздороваться и перекинуться парой слов. Не думаю, что я была интересна ему, как девушка. Скорее, как инопланетянка.

Однажды на закате пришел Моран. Я уплетала свой ужин, глядя в широкое окно на яркое лиловое небо. Когда он бесшумно вошел в комнату, я чуть не поперхнулась. Его приход стал для меня полной неожиданностью. Еще большей неожиданностью была мысль, что я рада его видеть.

Видимо, это было написано на моем лице, потому что Моран едва заметно улыбнулся и вместо приветствия пожелал приятного аппетита. Хотя аппетит у меня пропал напрочь.

— Я бы хотел побеседовать с тобой. Расскажи мне о своем мире, — сказал он, садясь в кресло.

— Что именно тебя интересует?

Глаза Морана ярко сверкнули, на мгновение я увидела свое отражение в больших зрачках.

— Все, — спокойным и беспристрастным тоном ответил он, — меня интересует все.