Харальд Прекрасноволосый и Зеркало Грядущего (СИ) - Паутов Вячеслав. Страница 12

- Тролль кривой тебя проглоти! - само собой из уст опешившего норега вырвалось любимое ругательство его отца, Хальвдана Чёрного.

И в следующее мгновение сын конунга узнал в очертаниях, припорошенных снегом, разъяренного медведя, идущего прямо на него...

Вспоминая этот ужасный миг много зим спустя, Харальд так и не смог понять спасло ли его тогда природное чувство самосохранения или то, что он, не задумываясь, последовал урокам отца, полученным не так давно в лесах Вестфольда, но видимо, впитавшимся до самых костей. Или Жребий Судьбы спас его? Повернуться и убежать теперь молодой норег просто не успевал - увяз бы в снегу, медведь же схватил бы парня и разорвал на части. Выходило одно - нужно остаться на месте и обороняться копьём, пока не появятся остальные охотники. Повинуясь навыку Харальд вогнал мощное древко копья поглубже в сугроб, пока оно не уткнулось о твердую мерзлую землю. Раскидывая снег во все стороны, медведь продолжал надвигался на сына конунга. Когда исполин, щуря подслеповатые глазки, ослеплённые на короткое время утренним солнцем, отражённым от снега, заметил на своем пути препятствие, его сердитое угрожающее ворчание превратилось в яростный рев, он поднялся на задние лапы, готовый ударить передними.

Стоял бы медведь на четырех лапах, Харальд не знал бы, куда целить копье - везде плотная, как броня, шкура. И вот, когда медведь встал во весь свой рост и вывалил вперёд волосатый живот, серебряное кольцо качнуло, как показалось молодому норегу, тяжелый и широкий наконечник копья прямо по направлению к медвежьему лону. А медведь же продолжал надвигаться...Теперь Харальд уже чётко мог разобрать маленькие глазки на его обросшей клочковатой шерстью морде, горящие злой яростью, открытую вонючую пасть и розовую глотку, но наконечник копья теперь переместился выше, перенаправился в открытую, словно зовущую грудь. И тут какая-то подспудная сила заставила Харальда слегка присесть и крепче обхватить древко тяжёлого копья — лапы медведя загребли пустоту...Ещё короткий миг...и медведь сам насадил себя на острие, а Харальду оставалось только крепко держать древко. Рожон не дал пройти копью насквозь. Медведь же как-то басовито хрюкнул, закашлялся, когда широкий железный наконечник полностью вошел ему в грудь, в то место, где билось сердце гиганта, и животное начало медленно опускаться на все четыре лапы, тряся головой как бы от удивления.

Но...не все ещё кончилось. Видимо, копьё прошло мимо сердца хозяина леса, и ошеломленный медведь повернулся, вырвав копье из рук молодого норега, а затем попытался убраться прочь, но саами теперь сходились со всех сторон, окружая смертельно раненного хищника. Сын конунга смотрел на это, дрожа от волнения, а охотники подбежали и с холодной расчетливостью вонзили копья точно в медвежье сердце. Теперь все было кончено - лесной исполин уже не дышал.

Каапо уверенной походкой подошел к туше, лежащей на окровавленном снегу. Охотники благоговейно отступили на несколько шагов, давая ему место. Колдун наклонился и ощупал медведя. Харальд заметил, как его рука протянулась к медвежьей груди и скрылась за передней левой лапой. Мгновение спустя старик поднялся с колен и испустил оглушительный крик торжества. Подняв правую руку, он показал, что добыл. То было серебряное кольцо - Жребий Судьбы, принадлежащее Харальду.

Охотники так кричали, будто все посходили с ума. Те, у кого были еловые веточки на одежде, оторвали их и, бросившись к медведю, начали стегать ими тушу. Другие, взяв лыжи, уложили их поперек мертвого зверя. Все они визжали и вопили от радости, слышались хвалы, благодарения и поздравления. Иные распевали загадочную песнь, которую Каапо пел в стойбище перед началом этой охоты, но Харальд так и не понял ни слова. Когда охотники напрыгались и наплясались до изнеможения, старый колдун стал на колени в снег лицом к медведю и торжественно обратился к мертвому зверю:

- Я и мой род, мы все благодарим тебя за этот дар. Пусть дух твой спокойно обитает в сайво, а ты родись весною снова, обновленный и здоровый. Велик и могуч Ибмел Создатель, а мы все - дети его...

7. Тайна Старого. В ожидании благосклонности дочери Каапо. Колдун или нойда?

И вот очень скоро стемнело. Оставив мертвого зверя на месте, довольные охотники пустились в обратный путь к стойбищу. Но то было уже не торжественное шествие по лесу в полном молчании — саами живо перекликались, смеялись и шутили, а на некотором расстоянии от дома начали издавать длинные ухающие кличи, отдававшиеся впереди в деревьях и оповещавшие о возвращении.

Никогда не забыть Харальду зрелища, ожидавшего вернувшихся с охоты, когда они достигли стойбища. Женщины развели жаркий огонь на плоском валуне, священном камне, и отблески того огня играли на их лицах. И каждое лицо было раскрашено пятнами кроваво-красного цвета. На мгновение сыну конунга показалось, что здесь произошло что-то ужасное. Только потом он заметил, что саами пританцовывают, машут им руками и теперь, наконец, узнал песню, восхваляющую удачную охоту. Сам же сын конунга совершенно обессилел. Единственное, чего ему хотелось, лечь и уснуть, и лучше, чтобы рядом была Тиия. Харальд уже было забрёл в палатку, однако Каапо, схватив норега за руку, повел прочь от входной полсти, вокруг, на противоположную сторону.

Там он велел сыну конунга встать на четвереньки и подползти под край палатки. Так Харальд и сделал и увидел Тиию, стоящую лицом к нему у очага. Лицо у нее тоже было запятнано кровью, и она смотрела на усталого норега сквозь латунное кольцо, поднесенное к глазу. Но когда молодой норег вполз внутрь, она попятилась от него и исчезла. Слишком усталый, чтобы о чем-либо думать, Харальд дополз до спального места и сразу провалился в глубокий сон.

Едва развиднелось, Каапо разбудил его. Ни дочери его, ни жены нигде не было видно. Мужчины остались только вдвоём.

- Харальд, воистину сын великого вождя, теперь мы пойдем за Старым, загадочно произнёс Каапо. - Великое спасибо тебе за то, что ты сделал для моего рода. Теперь пришло время праздновать и воздать тебе должное.

- Кого ты всё время называешь Старым, ответь, наконец, почтенный Каапо? - спросил Харальд, чувствуя некоторое раздражение. - Ведь ты мог и предупредить меня, что идем охотиться на медведя.

- Вот теперь, сын великого вождя, когда зверь отдал за нас свою жизнь, ты можешь называть его медведем, - весело отозвался Каапо, - но если бы мы перед охотой называли его прямо, это его оскорбило бы. Это неуважение - называть его земным именем перед ритуальной охотой, главной охотой всей зимы. Мы так никогда не поступаем.

- Но ведь мой спутник из сайво - медведь? И ты утверждаешь, что он - животное-спутник всего моего рода. И выходит, это совсем неправильно, что я убил его родича? - возмущённо произнёс Харальд.

- Твой новый спутник из сайво защитил тебя от Старого, когда тот встал после долгой зимней спячки. Видишь ли, того Старого, которого ты убил, убивали уже много раз. А он всегда возвращается, потому что хочет отдать себя нашему роду, усилить нас, потому что он — наш предок. Вот почему мы вернули тебе серебряное кольцо - Жребий Судьбы, попавшее зверю под мышку, потому что именно там наши прапрадеды впервые нашли этот древний жребий и поняли, от кого пошел наш род.

После они вернулись на лыжах к мертвому медведю, взяв с собой легкие санки, и перевезли тушу в стойбище. Под зорким присмотром самого Каапо охотники сняли большую шкуру - медведь был взрослым и очень крупным самцом, а потом кривыми ножами отделили мясо от костей, проявляя крайнюю осторожность. Ни одна кость не была сломана или хотя бы поцарапана ножом, и каждая косточка была бережно отложена в сторону.

- Смотри Харальд, сын великого вождя. Мы похороним скелет, весь, как он есть, - сказал Каапо, - каждую косточку, и когда Старый вернется в жизнь, он будет таким же сильным, каким был в этом году.