Фурия (СИ) - Лансон Натали. Страница 64

Ко мне приблизилась Тола Фезим.

– Моя госпожа… – едва слышно прошептала новая Верховная жрица. – Принятие сего дара по завету предков обяжет вас.

– Объясни проще.

– Согласие стать хозяйкой даренных бьякко – это согласие взять их владельца в свои наложники...

У меня аж дыхание перехватило от облегчения.

«Фух! Слава Соруру! Рогмар взвалил на свои плечи ответственность за этот последний шаг между нами. Невероятно! Закостенелого шовиниста даже статус фаворита не испугал!»

Внутри меня разворачивалась целая буря из эмоций и мыслей.

Я видела, как шепотки ползут по рядам гостей, видела, как ухмыляются советники Лефана Рогмара… Подарок сиане, как символ, как стремление предложить себя в наложники, доставляло драконам удовольствие. Видимо, Ильяс здорово насолил членам совета Цароса, раз те упивались поступком Рогмара, унизительным для их расы.

Не привыкли ещё красавцы, что матриархат фурий – это не отдельная история Аскитона. Сорур повелел мне править всем миром!

Но всё это лирика… сейчас все мои мысли занимал один единственный мужчина, глядя на которого мой пульс спотыкался, заставляя сердце сжиматься от приступа сладкой неге.

Утопая в ласковом взгляде своего дракона, поняла, что больше не боюсь его власти надо мной… потому что сама обладаю ещё большей властью – властью над сильным, высокомерным, иногда даже грубым драконом Сорура, который рядом со мной становится таким… таким… таким любящим и нежным!

Подобрав подол из лоскутков вуали, подошла к Ильясу.

Глядя на него снизу вверх, улыбнулась. Мой взор замутила солёная влага, предательски скапливающаяся в уголках глаз.

– Позволяю, – Ильяс едва заметно выдохнул, всё это время находясь в напряжении. Я же продолжила… – если вы, советник, примете мой дар.

– Ваш? – растерянно моргнул мужчина, но быстро взял себя в руки. – От вас, сиана, я готов принять любой дар.

Я сделала ещё один шаг. Взяла Ильяса за руку и посмотрела любимому в глаза.

– На правах твоей истинной, дарю тебе… – шагнув ещё ближе, встала на носочки и прошептала любимому в губы, – себя.

Это был самый сладкий поцелуй, который мне только довелось попробовать!

Народ вокруг нас ликовал. Кто-то хлопал, кто-то выкрикивал поздравления, кто-то вообще рыдал – это я о Миранде и Ивонне. Я же таяла в мужественных объятьях своего дракона.

– Я хотел соблюсти все ваши традиции, – в перерывах между поцелуями шептал Ильяс. – Пытался дать тебе время… но ты не оставила… себе даже шанса… Откуда это… платье… И платье ли это?

– Тц! Идём лучше танцевать?

– Идём… танцевать, – с трудом вымолвил Ильяс, жадно рассматривая каждый изгиб моего тела.

Рогмар махнул белым полосатикам в сторону ступеней, и тигры самостоятельно поднялись к трону. Грациозно потянувшись, питомцы улеглись по обе стороны от него.

Меня же дракон повёл в центр гостей, танцующих весёлый тринкел, задорный танец троллей. Элита Сорура уже так хорошо «накушалась», что перешла на босяцкие танцы, а музыкантам-троллям только в радость исполнять свои родные мотивы.

Я растворилась в счастье, утопая в страстном взгляде любимого. В руках Рогмара праздник Слияния заиграл для меня новыми красками!

Мы танцевали до утра, пробовали закуски тётушки Тур, пили крепкое вино старосты Градока.

Постепенно элитное гуляние вышло за стены тронного зала, на площадь Накры, где гулял весь люд… Там мы и «потерялись»!

– Присмотрите за бьякко, – попросил Тегерона Ильяс, подхватывая меня на руки. – Я им обещал целый Лабиринт фурий.

– Будет сделано.

– Отдыхайте, – махнула парням на прощание, хихикая в шею своего дракона.

Рогмар хмыкнул, раскрыл кожистые крылья дракона, частично трансформируясь в доказательство того, что мои слова об истинности – правда, и взмыл в небо.

У меня приятно закружилась голова.

– Ммм… как тучки пляшут…

– Ты слишком много выпила, моё счастье.

– Щу-щуть… – пробормотала я, чувствуя, как тяжелеет голова с каждым метром высоты.

Прилёт в царские покои не помню.

Кажется, я заснула, уложив свою тяжёлую голову на плече любимого.

Проснулась уже в кровати… с лёгким недомоганием, с которым однако быстро справилась, увидев в дверном проёме тёмный силуэт Ильяса.

Рогмар стоял на балконе и смотрел вдаль, наблюдая, как ночное небо на горизонте медленно светлеет.

Поднявшись, на цыпочках подошла к истинному, чувствуя, как замирает в груди от счастья.

– Не стой на холодном, – прошептал Ильяс, не отрывая взгляда от поднимающегося солнца.

Не успела я оказаться рядом, как дракон подхватил меня под попу и посадил перед собой на перилла.

– А рассвет?

– Ты – мой рассвет, – признался советник, цепко обнимая меня за талию. – Рассвет, закат… небо, земля… воздух. Всё! Всё в тебе одной…

Мягкие поцелуи плавно изучали моё лицо, а потом переместились на шею, срывая с губ рваные стоны.

– Я люблю тебя… – прошептал Ильяс, аккуратно опуская меня на кровать.

«Великий Сорур! С ним я теряюсь в пространстве!»

– И я люблю тебя, – горячо призналась в ответ, нетерпеливо дёрнув полы шёлковой рубашки Ильяса.

Пуговицы весело поскакали прочь по полу.

Довольно улыбнувшись, дракон одним движением повторил мой беспредел, только направив его в отношении моего наряда.

– Жалко, – захихикала я, наблюдая, как лоскуты вуали разлетаются в разные стороны, оставляя меня совершенно голой.

– Я тебе тысячу таких куплю… – пообещал Ильяс, припадая к моей груди.

Томный стон сорвался с моих губ, концентрируя мир в чувственном ощущении истинного наслаждения. Всё стало неважно. Только он и я, сливающееся в одно единое – «мы», которое клятвенно уверяло пронести наши чувства сквозь века и тысячелетия.

Эпилог

Тридцать лет спустя…

С любовью гладя пальчиками маленькие пинеточки, затуманенным от слёз взором я смотрела в окно, размышляя о бытие.

«Как быстро летит время… и как же права Есения, утверждая, что долголетие сорурских рас – это уже невероятный подарок от нашего живого мира!» – Я бросила косой взгляд в напольное зеркало и усмехнулась. Моё отражение ответило тем же, не изменившись ни на миг с первого праздника Слияния. Только если стиль одежды. Он один претерпел изменения. За время правления я много раз меняла вкусы в фасонах своих нарядов, остановившись на более закрытых её экземплярах. Вот и сейчас на мне красовалось длинное парчовое платье с длинными рукавами, высоким воротом, но всё же глубоким декольте.

– Фрея идёт, – пророкотал Гром, занявший большую часть наших с Ильясом покоев. В последнее время креантин постоянно воплощался в зверя. Он всегда так делал, когда волновался. Именно Фрея, наша старшая с Ильясом дочь, была причиной его беспокойств.

– Мамочка, – легкой походкой приблизилась ко мне Фрея, хотя это было достаточно проблематично в её положении. Моя старшая из трёх дочерей девочка вот-вот собиралась подарить Аскитону новую фурию.

Фрея уже пять лет была как замужней дамой, но вот с ребёнком не спешила. Сначала академию закончила, как я, потом взяла под своё крыло один из городов Аскитона и вкусила, так сказать, всю горечь ответственности за народ, во главе которого встала. И вот уже год как решилась на материнство.

Протянув пинетки, я смахнула слёзы счастья со своих щёк.

– Вот… это твои… Я сама из вязала. Бери. Пусть пяточки моей внучки никогда не знают холода.

– Ну, мама… не плачь. Всё же хорошо! – Фрея осторожно забрала у меня пинетки и спрятала их в свой карман. – Я ненадолго, а то папа уже уволок Сантина на арену горгулов. Эти его вечные проверки… – дочь нахмурила носик. – Сколько можно?! Я думала: проверил раз – всё! А он каждый раз требует доказательств, что мой муж меня способен защитить!

Я засмеялась, коснувшись чешуи Грома.

– Милая, твой отец очень любит тебя.

– Как и Сантин! – надула губки Фрея. – Когда уже у Луаны истинный появится?!