Графиня Грандвелл (СИ) - Толчин Таня. Страница 22

А на берегу Темзы долгожданных путников уже встречали… Приближающийся драккар заметили охранники крепости ещё из далека, по парусу опознав, что это судно Ульвара.

Рыжеволосая Гудрун буквально мчалась навстречу, брат заключил её в крепкие объятия.

— Как вы тут без нас, сестрёнка? — прорычал конунг своим хриплым голосом.

— Пусти уже, все рёбра мне сломаешь! — фыркнула женщина, а в зелёных глазах искрилась безмерная радость, что братец жив-здоров и наконец-то вернулся.

— Рад встрече, Хлипкий Сакс! — рявкнул конунг, хлопнув Нила по плечу с такой силой, что тот чуть не свалился наземь. Гаррад лишь криво улыбнулся в ответ, к этому прозвищу он уже привык, не считая его обидным, как раньше. Поначалу его так называли за глаза воины Ульвара, тихо посмеиваясь, но со временем Нил заслужил авторитет среди них, не раз участвуя в состязаниях и побеждая заносчивых и самоуверенных мужчин.

— Папа! Родной! — малышка Сири с разбегу врезалась в конунга, тот подхватил дочурку на руки, покрывая её личико поцелуями. Девчушка лишь щурилась и прикрывала глаза от удовольствия, обнимая Ульвара за массивную шею своими тонкими ручками.

Над солнечным берегом Темзы звучал радостный гомон и смех, наконец-то вернулся хозяин и все этому были несказанно рады.

— Какое же солнце нынче яркое, словно весна наступила! — воскликнула Гудрун, щурясь от света. — Как же я соскучилась по теплу… Брат! Это с твоим прибытием солнышко засияло!

— Я уж согрею, коль замёрзла! — Нил приобнял любимую жену. — Эх, сыновья-то наши обрадуются прибытию дядюшки…

Мужчины выгружали с драккара багаж, среди которого были ткацкие станки, ведь Ульвар пообещал сестре привезти их с земель Данелага по её настоятельной просьбе.

Чуть поодаль супруга молча стояла Малинда, склонив голову и задумчиво взирая себе под ноги. Она уже сейчас лихорадочно продумывала свои дальнейшие действия, в крепости у графини были свои сторонники. Людей всегда можно расположить к себе, играя на слабостях и предрассудках. Малинда мечтательно улыбалась краешком своих прелестных губ, вспоминая Орма, ту жаркую ночь в его доме и главное то, что этот мужчина пообещал… Вернуть Рендлшир, убрать из её жизни всех этих назойливых и ненавистных дикарей, которых графиня уже не один год вынуждена была терпеть.

Радостная толпа людей поднималась по извилистой тропе, что вела в сторону ворот крепости.

— Уж верхом было бы быстрее и удобнее… — недовольно процедила Малинда, подъём по кривым уступам мёрзлой почвы казался ей мучительным, да и скорее хотелось уже очутиться в родных покоях.

— А так лучше, моя тростиночка? — Ульвар с лёгкостью подхватил графиню на руки, эта ноша казалась для него приятной и необременительной.

Рядом с конунгом семенила его дочурка, Сири. Казалось, сил и прыти у этого ребёнка хватило бы на всех, Ульвар с радостью и умилением слушал её лепет, ведь у разговорчивой девчушки было о чём поведать папе, который так долго отсутствовал…

— Бирна меня отпустила со всеми к берегу, а Ульф и Валь наказаны! Папа, знаешь, что они сделали? Они напоили поросят элем! Утянули бочонок из погреба и налили эль в корыто к свиньям! А те пили! Представляешь? А потом они спали долго, конюх поначалу переполох поднял, что поросята больны… — Сири эмоционально жестикулировала руками, округлив глаза, словно случилось нечто ужасное и непоправимое, а конунг лишь хрипло хохотал, его рыжая борода щекотала искажённое гримасой недовольства лицо графини, хотя на руках мужа она чувствовала себя довольно уютно. Это уж куда лучше, чем идти пешком…

У откинутых через глубокий ров массивных ворот пришедших встречала толпа местных обитателей замка, на лицах многих читалась неподдельная радость. Хозяйственного и щедрого Ульвара любили, он был весьма требователен ко всем, но и вознаграждал труд каждого достойно, также помогал вдовам, что лишились своих мужей в походах и сражениях. Конунг призирал нищету и грязь, по его мнению, все должны быть сыты и довольны, обеспеченны работой и куском хлеба насущного.

Среди толпы встречающих выделялась массивная фигура няньки Бирны, эта женщина воспитывала сыновей-близнецов Гудрун и Нила, которых нарекли Ульф и Валь. Шестилетние мальчуганы являлись ровесниками Сири, которая любила затевать разные игры со своими несносными братьями. Управу на детей имела лишь нянька Бирна, она и занималась их воспитанием, так как Нил и Гудрун были заняты целыми днями делами хозяйскими. Саму же няньку побаивались даже некоторые мужчины, зная её крутой нрав и силовые способности. Внешне эта женщина была ростом с Ульвара, огромную фигуру Бирны со спины можно было принять за мужскую. Так как росла она без матери под надзором сурового отца-воина, была обучена военному делу. Бирна на уровне с ярлами владела секирой и тяжёлым двуручным мечом, ранее брала участие в военных походах со своим отцом.

Настоящая женщина-воительница нагоняла страх своим видом на всю округу, естественно, замуж её никто не брал, мужчины предусмотрительно сторонились её. Такую уж точно силой не возьмёшь и не покоришь, скорее она сама хребет кому угодно переломает. Да и внешне уж далеко не красавица, на грубом мужеподобном лице виднелось несколько белых шрамов, полученных в бою, один лишь суровый взор серых глаз отпугивал… Причёска Бирны казалась довольно забавной, волосы цвета пшеницы были разделены по центру ровным пробором и уложены в две небольшие гульки симметрично по бокам. Но смеяться со внешности этой особы никто бы не осмеливался, когда она появлялась на горизонте, многие мужчины попросту ретировались.

Мудрая и наблюдательная Гудрун знала, что Бирна в душе добрая, довольно грамотная и обучена письму, да верно будет служить, потому наняла её нянькой для своих отпрысков, забрав с земель Данелага в графство Рендлшир. Воительница с огромным уважением относилась к сестре конунга, признавая лишь её своей хозяйкой после Ульвара. Все приказы и наставления госпожи Гудрун Бирна выполняла молча и беспрекословно.

Каждый день Бирна тренировала детишек, обучая их обращаться с клинками и небольшими топорами, которые были изготовлены специально для занятий, с затупленными лезвиями. Малышка Сири также обучалась у неё наравне с братьями, делая успехи.

Рыжеволосая девочка всячески подражала тётушке Гудрун, тянулась к ней. Сестра Ульвара в свою очередь отвечала материнским теплом, которого Сири не хватало, ведь Малинда фактически не уделяла дочери должного внимания, вечно занятая своими нарядами и бесконечными прогулками по замку. Графиня словно сторонилась девочки, дочь внешне была схожа с отцом, такие же рыжие пышные волосы, серые зоркие глаза, да и повадки один в один… Точная копия Ульвара. А учитывая тот факт, что Малинда не особо любила детей, то была лишь рада, что девчонка лишний раз не мозолит глаза, а бегает к тётке.

— Твоя супруга еще и ужасная мать ко всему прочему… — Гудрун не раз высказывала это брату. — Девочке совершенно не хватает материнского внимания… Я уж молчу про то, что сыновей тебе не рожает… Пустышка, одним словом… И толку от неё никакого…

Ближе к вечеру в графстве Рендлшир затеяли грандиозный пир в честь возвращения хозяина и его воинов. Длинные дубовые столы были обильно уставлены яствами, среди которых имелись разные виды печёного и варёного мяса, ячменная каша с пряными сушёными травами, щучья похлёбка с луком… Из погреба уже выносили бочонки с элем, вином и медовухой.

По центру главного длинного стола спиной к стене восседал конунг на огромном дубовом троне, обильно украшенном искусной резьбой. Местные плотники долго работали над этим шедевром в угоду своему хозяину, для графини изготовили подобное кресло, но немного размером поменьше и изящнее.

Малинда покорно заняла своё место подле мужа, поедая щучью похлёбку серебряной ложкой, она мысленно находилась совершенно не здесь. Не терпелось поскорее удалиться в свои покои, захотелось уединиться да начать всё обдумывать…

Под грозным надзором бдительной Бирны детишки, плотно отужинав погнали играть. Кто-то из захмелевших ярлов взял в руки смычковую лиру и завёл песнь об одиноком и храбром воине, который держал путь в Вальхаллу, находя смысл жизни в бесконечных битвах и скитаниях. Остальные мужчины задумчиво подпевали, хор бархатистых баритонов погружал в состояние, сродни медитации.