Адмирал Империи 15 (СИ) - Коровников Дмитрий. Страница 14

Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.

Точка пространства: 21 миллион километров от перехода «Таврида–Бессарабия».

Дата: 28 февраля 2215 года.

— Отзывайте «гусары», атака истребителей на вражеский дредноут не понадобится, наша артиллерия и без нее обнулила защитные поля «Баязета», так что лишние потери нам не нужны, — капитан-поручик Адам Маскевич — командир тяжелого крейсера «Мальборк» давал распоряжения своим младшим офицерам.

Маскевич был удовлетворен тем, что видел сейчас перед собой на экране. Одинокий русский крейсер, весь в пробоинах и оплавленный, с разорванными бортами и летающими вокруг ошметками брони уже почти не сопротивлялся, доживая последние минуты своего существования. Бездумная авантюра русских, решивших напоследок поиграть в героев и развернувшихся навстречу польской эскадре, ничем другим, как бесславной гибелью их корабля, закончиться не могла. Пять боевых космических кораблей Речи Посполитой набросились на «Баязет» с пяти направлений и не оставили врагу ни единого шанса.

Где-то между кораблями еще сражались с тяжелыми «гусарами» палубники с «Баязета», пытаясь хоть как-то отсрочить неизбежное, но и МиГи погибали один за другим, не способные противостоять гораздо большему числу польских истребителей, который было в два раза больше, чем русских. Все для Маскевича, одновременно являющимся старшим эскадры, шло превосходно, еще минут двадцать непрерывного обстрела, и от вражеского крейсера не останется даже остова…

— Пан капитан-поручик, новые корабли в секторе, — прервал мысли Маскевича дежурный оператор.

— Кто такие? — забеспокоился командир «Мальборка», опасаясь, не идет ли помощь «Баязету», ведь звездная система «Таврида» по данным разведки была полна русскими эскадрами.

— Не извольте беспокоиться, это наши союзники, — улыбнулся оператор.

— Кто вам сказал, лейтенант, что я беспокоюсь, — огрызнулся на него Маскевич.

— Прошу прощения, пан капитан, — осекся лейтенант, пряча улыбку.

— Сообщите информацию, как положено…

— Корабли идентифицированы, — продолжал оператор. — Головным — тяжелый крейсер «Йорктаун» из состава 6-го «ударного» космофлота АСР, за ним тяжелый крейсер «Одинокий» из Черноморского космического флота Российской Империи…

— Вы что пьяны, лейтенант! — возмутился Маскевич, собственноручно перепроверяя данные, поступающие на экран. — Вы же только что сказали, что идут союзные корабли…

— Так точно, пан капитан, — подтвердил дежурный.

— Каким образом крейсер «Одинокий» вошел в это число?

— Над крейсером «Одиноким», если вы внимательно посмотрите на карту, висит электронная плашка с меткой статуса, — пояснил лейтенант, указывая рукой на голограмму ближнего космоса, светящуюся в центре командного отсека. — Нынешний статус данного крейсера — «трофейный», о чем свидетельствуют его зачехленные орудия и деактивированные защитные поля, а так же магнитные тросы, с помощью которых его тянет «Йорктаун».

— Соедините с мостиком «Йорктауна», я хочу поздравить его командира с хорошим уловом, — облегченно вздохнул капитан Маскевич, обрадованный появлению американского крейсера.

— Соединяю, — отозвался второй оператор. — «Йорктаун» на связи…

— Вы до сих пор, несмотря на то, что русские принесли вам столько бед, берете их корабли в качестве трофеев? — удивленно спросил Адам Маскевич, приветливо улыбнувшись большому чернокожему коммандеру, смотревшему на него по ту сторону экрана. — Только не говорите, что вы и команду «Одинокого» сохранили в живых?

— К сожалению, пришлось, мой друг, — расплылся в ответной улыбке Абадайя Смит. — Упрямый и вредный командир русского крейсера ни в какую не желал сдаваться, если я не дам ему гарантии безопасности членам его экипажа. Пришлось согласиться, иначе бы «раски» сражались до конца и я бы не заполучил этот дредноут…

— Зачем вам эта русская развалюха с названием, как и эсминца, коммандер? — удивился Маскевич, имея в виду «Одинокий».

— Распоряжение командующего Нейтена Джонса, — ответил на это Абадайя, быстро сориентировавшись. — Наш многострадальный 6-ой «ударный» космофлот в битвах за «Тавриду» и «Бессарабию», которые бесконечно длятся вот уже пятую неделю, сильно пострадал и потерял большое количество вымпелов. А продолжать сражаться надо, и пока не пришли резервы, нам нужно как-то выживать. Вот и собираем по приказу адмирала Джонса по углам звездной системы все завалявшиеся русские корабли…

— Ясно, — весело рассмеялся Адам Маскевич, одновременно с этим указывая пальцем на карту. — Что ж, в отличие от вас, наш 1-ый Коронный космофлот не нуждается в пополнении, тем более старыми и ржавыми кораблями московитов. Поэтому, как вы можете заметить, я не намерен брать себе приз в лице «Баязета»…

— Вижу, что вы изрядно его потрепали, — кивнул Абадайя, переводя взгляд на свой личный монитор. — Странно, что этот несчастный корабль до сих пор еще держится…

— Это вражеский крейсер, а не несчастный корабль, — скривился Адам Маскевич.

— И вы не намерены давать возможности его команде эвакуироваться? — уточнил Абадайя.

— Никаких переговоров с московитами! — отрезал польский капитан. — То же самое мы сделали у перехода «Бессарабия-Таврида», ни один русский корабль не ушел от возмездия, уничтожены были все вместе с экипажами…

— Очень расточительно, я имею в виду погибшие корабли, — вздохнул коммандер Смит, снова и снова бросая взгляд на свой монитор, будто с кем-то переглядываясь. — Но, ладно это ваше дело…В любом случае, поздравляю с победой и новыми очками опыта, которых, я уверен, на вашем электронном жетоне появится после этого не одна сотня…

— В общей сложности три с половиной тысячи баллов, если быть точным, — похвастался поляк.

— Ого, так много? — удивился Смит, делая озабоченную мину. — Я воюю уже почти месяц, но не заработал и половины от этого. Да вы счастливчик, мой друг!

— Просто профессионал своего дела, — без ложной скромности заявил Маскевич, приосанившись в кресле.

Ему было крайне приятно видеть на лице американского коммандера зависть и восхищение.

— Слушай, Ади, — Абадайя вдруг подмигнул Маскевичу, как своему старому другу, — сделай для меня кое что…

— Вообще-то мое имя Адам, — покривился поляк, которому, как и многим не нравилось панибратское отношения «янки» к тем, к кому они обращаются. — Но, чем могу помочь?

— Дружище, я тоже собираю эти, мать их, очки опыта, — сознался Абадайя, тыча толстым пальцем себе в нагрудный жетон. — Как видишь, мне чуть-чуть не хватает до серебряных адмиральских погон… Сознаюсь, русский крейсер в качестве трофея я тоже веду назад в «Тавриду», не только потому, что так распорядился командующий Джонс, а прежде всего, для того, чтобы получить за «Одинокий» на пару сотен баллов больше, чем, если бы просто его уничтожил. Понимаешь, о чем я?

— Понимаю, — кивнул капитан «Мальборка». — Но причем здесь я?

— Сделай мне одолжение, — понизил голос Абадайя, придвинувшись вплотную к экрану. — Дождись меня и не уничтожай пока «Баязет»…

Маскевич нахмурился, понимая, к чему клонит хитрый американец.

— Нет–нет, не подумай ничего такого, — уловил недовольство на лице поляка, Абадайя. — «Баязет» — это полностью твой приз, за уничтожение которого ты получишь баллы и возможно даже очередную медаль. Просто позволь моему «Йорктауну» поучаствовать в артдуэли, и тем самым заработать дополнительные очки опыта… Клянусь, что дам по кораблю «раски» лишь один залп, так для отчетности, а уничтожишь его ты… Буду тебе обязан, Ади…

— Нууу, — все еще сомневаясь, протянул польский капитан, задумавшись, надо вообще ему ввязываться в это или нет.

Упрямый «Баязет» все равно еще будет держаться какое-то время, пока «Йорктаун» вместе с буксируемым им «Одиноким» идут в сектор, к тому же дружба с одним из американских коммандеров, судя по показаниям нагрудного жетона вскоре имеющему шанс стать контр-адмиралом, совсем не помещает. Поэтому после недолгой паузы Адам Маскевич ответил Смиту на его предложение согласием.