Кровавое пророчество (ЛП) - Бишоп Энн. Страница 36

Двадцать лет назад он уже видел такую штуку. И сейчас от вида второй, его бросило в дрожь.

— Красивая, но не может стоить так много, — его голос прозвучал грубым, сомневающимся.

Складывалось впечатление, будто он гнался за кроликом, который внезапно обратился в Гризли. Что-то было не так во всём этом. Очень многое было не так в этом.

— Само по себе, вероятно, оно ничего не стоит, — ответила Мег. — Второе, что я украла, это вот это.

Она сняла свитер и отбросила его в сторону. Она задрала левый рукав водолазки выше локтя. А потом выставила вперёд руку.

Он уставился на шрамы, нанесённые с равными интервалами.

У старухи, на её голых загоревших от солнца руках виднелись белые тонкие шрамы. Она сидела за маленьким столом с колодой карт и рассказывала будущее, чтобы заработать денег для оплаты комнаты и питания. Маленькая община людей, влачивших существование на краю поселения коренных жителей, которые забавлялись экскурсиями туристов в дикие земли ради фотографий и историй, и, иногда, даже фильмами, которые показывали в кинотеатрах. Некоторые учили Иных основным навыкам, таким как ткацкое дело или плотничество. Некоторые помогали с турами. И всегда было несколько людей, которые искали повод умереть и просто ожидали своего времени, зная, что Волки и Гризли рано или поздно пойдут им навстречу.

Она сидела на палящем солнце, голова прикрыта соломенной шляпой, улыбалась молодняку, людям и Иным, которые смеялись над ней, проходя мимо группами.

Но он не рассмеялся, не прошёл мимо. Шрамы заинтриговали его, взволновали его. Взгляд её глаз нервировал его. И потом…

— Хорошей кожи осталось мало, но она была предназначена тебе…

Серебряное лезвие сверкнуло на солнце, когда она вытащила его из кармана платья. Точный, аккуратный порез на щеке, его расстояние от уже существовавшего шрама ровно на толщину лезвия.

То, что он увидел в тот день, что она сказала ему, заложило основы его жизни.

— Пророк по крови, — прошептал Саймон, продолжив пристально смотреть на Мег. — Ты кассандра сангуэ.

— Да, — ответила она, опустив руку и одёрнув рукав.

— Но… почему ты сбежала? Твой вид живёт в особых местах. Вас лелеют, дают лучшее…

— Будь ты бит или избалован, накормлен лучшей едой или голоден, содержишься в грязи или чистоте, клетка остаётся клеткой, — произнесла Мег с пылкой страстью. — Нас учили только тому, что считали нужным для нас Ходячие Имена, ведь как пророк может быть хорошим, если не может описать то, что видит? Мы сидим в классах, день за днём, рассматривая картинки, которые описывают вещи, существующие в мире, но нам никогда не позволяют узнать друг друга, никогда не позволяют заводить друзей, никогда не позволяют говорить, если это не часть упражнения. Нам говорят, когда есть, когда спать, когда ходить на беговую дорожку для физической нагрузки. У них даже есть расписание, когда мы должны ходить в туалет! Мы живы, но нам никогда не позволяют жить. Как долго ты выдержишь, если держать тебя в таком мире?

Она дрожала. Он не мог сказать наверняка, то ли от холода, то ли от расстройства. Она дрожала даже когда надела свитер.

— Почему больше вас не сбежало? — спросил он.

— Полагаю, жизнь в клетке и отсутствие имени не волнует большинство из них. Кроме того, куда им пойти? — Она не хотела смотреть ему в глаза. — Ты позволишь мне остаться до наступления темноты? Возможно, у меня получиться прошмыгнуть мимо тех, кого Распорядитель послал за мной, если останусь здесь до темноты.

Саймон наклонил голову, пытаясь понять её.

— Ты опять собралась убегать?

Теперь она посмотрела на него.

— Я лучше умру, чем вернусь туда.

Тихое заявление. Честность напугала его, потому что в её голосе было чересчур много Волка, когда она произносила эти слова. Она не была терра индигене, но и не была человеком, как остальные смертные. Она была в смятении, и пока он не поймёт большего, ему придётся работать только с инстинктами.

Несколько дней назад она пришла в поисках работы, потому что хотела жить. Если бы это было не так, она бы умерла, уснув где-нибудь в сугробе. Теперь она желала умереть?

Ему это не понравилось. Ему совсем это не понравилось.

Он положил в карман бритву и постер.

— Бритва моя, — запротестовала она.

— Тогда тебе придётся задержаться до тех пор, пока я не верну её.

— Мистер Вулфгард…

— Ты остаёшься, Мег, — рявкнул он. — Пока я не скажу иначе, ты остаёшься, — он услышал, что к офису подъехал грузовик, а потом и ещё один. — Возвращайся к работе.

Проходя через служебное помещение, он схватил ботинки, но не стал их обувать. Вместо этого, он бегом вернулся в «ВИЧ».

КС759. Значение букв было предельно ясно. Он не хотел размышлять о смысле цифр.

Распорядитель пытался натравить полицию на её след. Были ли иные охотники задействованы в поисках Мег? Был ли тот хищник, который пытался вломиться в квартиру прошлой ночью, наёмным?

Сказав Джону и Хизер, что он вернулся, он поднялся в свой кабинет и сменил носки. Пока он ждал прибытия всех членов Деловой Ассоциации на встречу, он неотрывно смотрел в окно, которое выходило на офис Связного.

Власть. Когда терра индигене связываются с людьми, всегда всё сводиться к власти и потенциальному конфликту.

Он был лидером двора Лейксайд и то, чего он хотел, будет иметь значение, но этот выбор был слишком велик для него, чтобы делать его в одиночку.

* * *

Мег выключила проигрыватель дисков. Смысла не было проигрывать музыку, чтобы понять, что ей нравится. Вместо этого она вытащила письма из последнего залежавшегося мешка и попыталась сосредоточиться на сортировке, на завершении чего-то раньше, чем с ней будет покончено.

Белая комната и одна из тех ужасных кроватей. И Саймон Вулфгард. Она видела это в пророчестве, которое явило ей её будущее.

Передаст ли он её Распорядителю, или, может быть, даже выторгует её на несколько пророчеств? Или теперь, когда он знает, кем она была, будет ли творить то же самое, что делал Распорядитель? Будет ли знать, как это сделать? Не поэтому ли она видела кровать, к которым привязывали девочек для нанесения самых интимных порезов?

Она так усердно старалась не думать о том, что решит Саймон, что подпрыгнула, когда услышала ржание на улице за дверью сортировочного зала.

— О, боги, — пробормотала она, взглянув на часы.

Она собиралась сбегать в продуктовый магазин за морковью или яблоками. Но сейчас уже было поздно.

— Минутку, — прокричала она, когда ржание повторилось. Она могла представить, что Эллиот Вулфгард скажет о шуме, если работники консульства будут потревожены.

Поспешив в служебное помещение за пальто, она стала искать что-нибудь, что послужит угощением. Она не хотела думать о реакции пони, если она не даст им чего-нибудь.

Единственными вещами на кухне, кроме банки с растворимым кофе и пакетиков с травяным чаем, были коробка с кусочками сахара, коробка крекеров и жестяная банка, в которой лежала открытая упаковка шоколадного печенья.

Она накинула пальто, схватила коробку с сахарными кубиками и поспешила открыть дверь, поскольку к очередному хоровому ржанию теперь подключилось и карканье Ворон.

— Я тут, я тут, — выпалила она, открыв дверь.

Она поставила коробку на сортировочный стол, схватила первую пачку писем и начала заполнять корзины.

Пони топтались на месте, толкались и пощипывали её пальто. Ей это напомнило ребёнка, тянущего взрослого за рукав в расчёте на внимание.

Она не успела отсортировать достаточно писем, чтобы наполнить корзины всех появившихся пони, а их было восемь. Но она постаралась, чтобы у каждого было что нести. Затем она открыла коробку с сахарными кубиками.

— Особое угощение в День Луны, — сказала она, подав два кусочка Грому. Он с радостью взял их. Все они были рады. Так рады, что попытались встать в очередь за добавкой.